Стоило только приехать в Баку на фестиваль «Восток–Запад» к Рустаму Ибрагимбекову, как тут же начали подходить люди и рассказывать, какой он выдающийся человек. Казалось, что каждый второй в городе его родственник или друг. В Баку похоронены его близкие, родители, брат Максуд Ибрагимбеков — талантливейший азербайджанский писатель. По страшному совпадению Рустам ушел из жизни накануне дня рождения своего племянника — режиссера и писателя Мурада Имбрагимбекова. И теперь Рустам отправится к своим близким.
На экране большой портрет Рустама и горящая свеча, старые семейные фото — молодой Рустам за рулем автомобиля, красавец, снимки с братом Максудом, улицы и крыши Баку, кадры из фильмов, которые он создал. На сцене — столпотворение и женский крик: «Он тебя так любил, моя девочка!» Проститься с Ибрагимбековым пришла многочисленная азербайджанская диаспора. Игорь Костолевский появился раньше других, простился еще в полупустом зале.
После окончания Высших курсов сценаристов и режиссеров Рустам Ибрагимбеков остался в России, прожил большую часть своей жизни в Москве. Но человеком он был галактического масштаба и не раз с юмором говорил о том, как уживаются в нем европеец и азиат. Он умел разложить по полочкам философию взаимоотношений Востока («Восток — дело тонкое» — фраза из «Белого солнца пустыни») и Запада, умел их примирить, в том числе и на собственном примере. Рустам участвовал в больших интернациональных проектах, таких как казахстанский «Кочевник» Сергея Бодрова-старшего, где были задействованы представители нескольких континентов, культур и религий. Вот уж чей вклад бесценен в укрепление дружбы народов. Он объединял кинематографистов распавшегося СССР многие годы, возглавляя Конфедерацию союзов кинематографистов стран СНГ и Балтии, организовывая в Москве Форум национальных кинематографий, киношколу для молодых режиссеров и сценаристов из стран СНГ и Балтии. В последние годы он учредил международную премию «Восток–Запад. Золотая арка», у которой большие перспективы, если дочь Рустама Фатима продолжит дело отца.
Андрей Кончаловский, который еще с начала пандемии перестал появляться в людных местах, начал церемонию прощания. «Я здесь не был лет 10–15. Что такое был Рустам для нас, его друзей, для азербайджанской культуры, российской и советской? Я дружил с ним с давних времен, когда он учился на сценарных курсах. Рустам — одна из ярчайших фигур того поколения, которое уходит и которому обязаны кинематографисты, искусство и философия. Будем его помнить, пока у нас есть память. Я не прощаюсь, Рустам».
С Михаилом Швыдким Ибрагимбекова тоже связывали многие годы дружбы. «Тут собрались близкие. Здесь нет чужих. Здесь все знают, кого мы потеряли. Утрата Рустама невосполнима, потому что он многое успел сделать для всех нас. Он был невероятно талантлив, поэтому не был завистлив к чужому таланту, умел его ценить». Вспомнил Швыдкой бывшего президента Азербайджана Гейдара Алиева, с которым Рустам был связан и без которого, наверное, никогда бы не появился фильм «Допрос».
Полад Бюль-Бюль оглы — знаменитый азербайджанский певец и политик — знал Ибрагимбекова почти всю жизнь, был знаком с родителями Максуда и Рустама. «Все мы были тогда на старте и не знали, что произойдет, а в их доме всегда был чай и то, чем можно угостить. Мы там собирались и обсуждали самые главные, как нам тогда казалось, вопросы. Эти два брата оставили в мировой культуре свой след и свои фамилии. Он много лет был председателем Союза кинематографистов Азербайджана. А я тогда был министром культуры, и мы вместе работали. Так устроена земля, что мы рано или поздно уходим, и это зависит не от нас», — сказал Полад Бюль-Бюль оглы.
Вадим Абдрашитов назвал его фундаментообразующим человеком, говорил, как люди тянулись к нему, и он их принимал, при том что был взыскательным человеком.
В последние годы жизнь Ибрагимбекова была нелегкой. Рустам мужественно преодолевал свой недуг, серьезное онкологическое заболевание. При этом сам себе спуска не давал, преодолевал уныние и естественное стремление отдохнуть. Он работал в театре, ставил спектакли, что-то писал, инициировал кинопроекты в Москве и Баку. Третьим его городом был Лос-Анджелес. Там он лечился, отдыхал и, будучи членом Американской киноакадемии, смотрел фильмы со всего мира, голосовал за них. Вечное стремление из одной точки мира в другую давало новую энергию.
В воспоминаниях «Успешное поражение» он написал, что каждая жизнь — это поражение, потому что ее побеждает смерть. Что в такой ситуации делать, чтобы поражение оказалось не таким фатальным. Многие талантливые люди так и не нашли себе достойного применения. «Всякий раз, когда смотрю на лист бумаги, вспоминаю, сколько великих было до меня, сколько достойных теперь и сколько их еще будет, — написал он. — Но у меня есть свой маленький жизненный опыт, моя жизнь, которую могу описать только я. В огромную картину мира я могу внести только свой маленький фрагментик. Это мне помогает каждый раз преодолевать сомнения».
Он говорил о том, как важно научиться быть независимым и жить в соответствии с собственными представлениями о том, что такое хорошо и что такое плохо. Он напоминал предсмертные слова Марчелло Мастроянни: «Так не хочется умирать; жизнь дала мне очень многое. Но и я дал ей немало». Он говорил о том, как важно с детства учить тому, что добрым быть выгодно. Он был уверен в том, что патриотизм в больших дозах — преступление против человечества, и что дорогу определяет Всевышний, но тротуар выбираем мы.
В нашем интервью Рустам не так давно сказал: «Тело останется здесь, оно распадется. Все, что находится внутри нас, существует по законам волн. Как только разрушается целостность, мы распадаемся на части. Мои клетки попадают в землю, перестают быть частью целого и превращаются в тлен, поэтому я против сожжения. Человек обязательно должен возвращаться в землю, поскольку мы все состоим из элементов земли, превращаемся в таблицу Менделеева.
