О ней же и Сергей Шнуров на днях спел новый хит на фоне свалки: «В Питере — говно! Пока так». Ситуация и правда волнующая и злободневная для всех жителей города. Питер утопает в мусоре, да и снег на дорогах почти не чистят, и сосульки с домов никто не сбивает. И если бы Иван Волков на всем этом фоне соорудил свою снежную скульптуру напротив городской администрации, то это было бы понятное, однозначное, пусть и визуально мерзкое, высказывание.
В конце концов, тема фекалий в искусстве далеко не нова — еще больше ста лет назад Тулуз Лотрек испражнялся на пляже в Ле-Кротой, а Марсель Дюшан выставлял писсуар в музее, и ничего.
Однако художник Волков «высказался» на Марсовом поле, где похоронены участники Январского восстания 1918 года и обороны Петрограда 1919-го. И тем самым плюнул совсем не в ту сторону, куда собирался. Нагадил там, где свято. Зря. Теперь художнику грозит до пяти лет лишения свободы по статье 244 «Надругательство над телами умерших и местами их захоронения».
А все почему?
Потому что думать надо прежде, чем художественно самовыражаться. Судя по всему, автор просто забыл погуглить историю Марсова поля. Словом, позабыл (или делает вид, что позабыл) историю, а теперь правоохранители ему напомнили. Мать художника Лариса Волкова уже публично извинилась за сына, объяснив выбор места тем же неведением. Да и его друзья говорят, что Марсово поле Иван выбирал из-за публичности точки, где проходят разные массовые гулянья и иные мероприятия. Однако незнание не освобождает от ответственности.
На фоне обсуждения инсталляции Волкова в арт-среде прозвучала здравая мысль: сегодня художнику, прежде чем совершить общественно-политический жест, стоит консультироваться с адвокатом, чтобы понимать все риски и знать «подводные камни» законодательства. Считывать ситуацию с разных сторон. Тем более когда речь идет о концептуальном искусстве, где главное — подтекст.
Надо сказать, что до этой истории 29-летний Иван Волков был известен как автор весьма романтических работ. Летом, например, запускал в плавание по рекам фразы вроде «Один сон на двоих» или «Тут я забыл о себе», которые потом снимал с высоты птичьего полета. Прелесть. Зимой делал симпатичные инсталляции на снегу — рисовал гигантскую тарелку с яичницей или юношу, загорающего на матрасе. Иван — по образованию скульптор (выпускник Строгановки) — наверное, делал бы и более фундаментальные вещи, но на это нужны деньги, а их, как водится, нет (пока на его счету из монументального только памятник Жанне Фриске на ее могиле). Может быть, от этого (или просто жизнь такая) художник последнее время увлекся другой эстетикой — омерзительного. Свою первую «Какашку» он создал еще год назад — во дворе. И заслужил в основном аплодисменты зала, ведь такие «инсталляции» у нас на каждом шагу — особенно в парках, где выгуливают собак, ходим как по минному полю. Народ комментировал так: «Угар», «Кунс нервно курит в сторонке», «Это Россия на снегу». Зимой Волков снова вернулся к «фекальной теме» и неделю назад соорудил в парке писсуары из снега, «украшенные» шишками и желтой краской. И тут народ воспринял такой оммаж Дюшану с юмором. Примерно так же реагировали на страшных блюющих красным снеговиков, которых художник вылепил в начале января. Ирония, даже сортирная, омерзительная и неприглядная, стара как мир, тут уж ничего не попишешь.
И между прочим, такое искусство сегодня в цене. В ноябре прошлого года в Нью-Йорке за 40 миллионов долларов с молотка ушла картина Энди Уорхола, написанная мочой. Примеров «фекального» искусства, простите за каламбур, — куча.
Сальвадор Дали на картине «Мрачная игра» (1929) изобразил мужчину в трусах, испачканных экскрементами. В 1961 году Пьеро Мандзони затолкал собственный кал в металлические банки, превратив отвратительное в рыночный продукт, и продавал консервы по цене золота. В 2013 году Грегор Шнейдер представил серию холстов, на которых воспроизводил опять же калом и тоже собственным ряд электронных писем, где чиновники обсуждали забракованный ими проект художника. Есть на земле даже памятник куче, и это вовсе не «Большая глина №4» Урса Фишера, хотя название схожее. «Большая куча» художника Пола Маккарти (не путать с великим битлом!) установлена в швейцарском Берне на территории центра Пауля Клее. Не надо быть искусствоведом, чтобы догадаться — во все времена к экскреторным «инструментам» художники обращались, чтобы выразить свой сарказм или протест по тому или иному поводу. И место самовыражения здесь играет далеко не последнюю роль.
И все же дать Ивану Волкову серьезный срок за кучу желто-коричневого снега, который в тот же день убрали дворники, было бы перегибом. Ну зачем парню ломать жизнь только за то, что он не то и не там наложил? После двух суток ареста спеца по какашкам отпустили, он едет в Москву. А мамка его переживает и готова взять вину на себя — онажемать!
