Сцена покрыта искусственным зеленым газоном, играет военный духовой оркестр. Церемония как будто перенесена в парк и инсценирована под чеховских «Трех сестер». Постановка Жени Беркович и Нины Чусовой (отвечала за всю церемонию), которую предстояло наблюдать почтенному собранию на протяжении более трех часов, так и называлась: «Три сестры два ноль».
На лужайке, словно на пикнике, расположились в белых платьицах чеховские героини – Ольга, Маша и Ирина, ставшие ведущими церемонии. «Жизнь наша уже не будет прежней», – начинает одна из них, намекая на пандемию. Большинство шуток в основном коснутся вынужденной изоляции и счастливого освобождения от нее пока в одной отдельно взятой стране – нашей… К устроившимся за столиком сестрам присоединится возбужденная и находящаяся не совсем в адеквате Наташа, которая не раз за представление сменит наряды. Так, в сцене, посвященной балетным номинациям, неумело и тяжело порхающая дамочка выйдет в пачке.
Церемония длится больше трех часов без перерыва, и высидеть столь продолжительное мероприятие оказывается непросто. Анимационная графика и видеодизайн на экране высвечивают деревья, меняя по ходу действия все времена года: зеленая листва желтела, опадала с почерневших деревьев, падал снег. Потом природа расцветала, в воздухе порхали бабочки, и наступала весна… Однако на церемонии «Маски» ждали отнюдь не стенографической витальности, а, разумеется, итогов – и в драме, и особенно в музыкальном театре.
В драме сюрпризов, как и ожидалось, не случилось. «Маску» получила постановка большой формы «Сказка про последнего ангела» Андрея Могучего в Театре наций. А спектакль «Пиноккио. Театр» Бориса Юхананова в Электротеатре «Станиславский» назван лучшей постановкой малой формы.
«Не ожидал», -– прокомментировал со сцены решение жюри Юхананов. К слову сказать, его «Пиноккио», которого играют в Электротеатре аж два дня, первым своей театральной премией отметил именно «Московский комсомолец». Так же, как и Юрия Бутусова, признанного «Маской» лучшим режиссером за спектакль «Пер Гюнт» в Театре им. Евгения Вахтангова.
Правда, мастер своим присутствием церемонию не почтил: за наградой пришли исполнители главных ролей Евгения Крегжде и Сергей Волков, премией не отмеченные. Их труд в «Пер Гюнте» в сентябре прошлого года оценила опять же премия «МК». Вопрос, почему номинации «Лучший спектакль» и «Лучший режиссер» на «Маске» постоянно разводят, опять остался без ответа. Чтобы никого не обидеть? Расширить списочный состав победителей? Не дает ответа, как Птица-тройка...
«Золотую маску» за лучшую женскую роль в драме увезла в Южно-Сахалинск Анна Антонова из театра «Чехов-центр» (спектакль «Экстремалы»), а награда за лучшую мужскую роль осталась в Москве у Тимофея Трибунцева («Борис», проект Дмитрия Крымова, продюсера Леонида Робермана и Музея Москвы). «Маска» за лучшую женскую ролью второго плана досталась Людмиле Гавриловой («Петровы в гриппе», «Гоголь-центр»), а в аналогичной мужской номинации победителем стал Тимофей Мамлин («Идиот», новосибирский театр «Старый дом»).
Итоги «Золотой маски» в музыкальном театре – сплошной триумф Большого театра, как в опере, так и в балете. В опере «Маски» по всем номинациям (лучший спектакль – «Садко»; лучшая работа режиссера – Дмитрий Черняков за «Садко» же, лучшая работа дирижера – Кристофер Мулдс «Дидона и Эней»; лучшая женская роль – Екатерина Семенчук, лучшая мужская роль – Наджимиддин Мавлянов: обе в «Садко») ушли в Большой. Но таким решением, можно сказать, «Маска» в области музыкального театра станцевала на его могиле.
Жанр оперы в полной мере показал степень презрения к нему адептов и хедлайнеров актуального искусства. Провинция в этом году из-за пандемии не смогла представить своих работ. Но если бы и представила – кто смог бы конкурировать с Дмитрием Черняковым и его «Садко», объявленным лучшим оперным спектаклем русского оперного театра? Стандартная режопера, в которой автор спектакля полностью игнорирует не только сюжетные, но прежде всего музыкальные авторские смыслы, становится коронованным призером. И выглядит при этом королевой красоты Мценского уезда, которой в соответствии с актуальными трендами стал чернокожий трансвестит.
Предсказуем и выбор лучшего композитора. Им, конечно, стал как бы «авангардист» Дмитрий Курляндский со своей «Октавией» в «Электротеатре». «Октавия» отмечена и специальным призом – «За глубокое развитие музыкально-художественного образа, а также за развитие и расширение современных вокальных техник». Например, таких, где сначала нужно спеть несколько квартовых скачков вверх, затем вниз – лучше с тритоном, но можно и без – главное, чтобы звуковая линия нигде не напоминала мелодию и чтобы ни в коем случае не обнаружила признаков лада. Что и говорить – подобное «новаторство» заслуживает высших наград.
Что и говорить, при раздаче пирогов и пышек все надеются до последнего – а вдруг в ком-то из «решал» проснется совесть, вкус, а то и просто сработает снисходительный импульс типа: ну ладно, что нам, жалко что ли… Ведь случается, что в «фестивальный формат» (кстати, отличная уловка, придуманная экспертами для создания туманного, но стопроцентно действующего критерия отбора) залетают спектакли вполне «неформатные» и даже адресованные зрительской, а не экспертной, аудитории.
Номинация оперетта/мюзикл пока еще стойко относится к таким исключениям. Этот демократичный жанр продолжает оставаться полем, на котором зреет и дает новые плоды некая культурная традиция и гуманистические смыслы. И потому премия, полученная мюзиклом «Фома» (джукбокс Филиппа Разенкова на песни Юрия Шевчука в Новосибирской Музкомедии), радует и вселяет надежду, что не весь музыкальный театр свелся к песням и плясками зомби и психов.
В балете вообще разгорелось бескомпромиссное соперничество между тремя лучшими балетными труппами страны. Понятно, что у балета «Жизель» в редакции Алексея Ратманского, который выдвигался от Большого, соперников просто не было. Решение, что именно он будет объявлен лучшим, ожидалось и поэтому не удивило никого. «Маску» за свою совершенную по образу и технике интерпретацию партии Альберта в этом спектакле получил и премьер Большого театра Артемий Беляков. Конкурентов у танцовщика в других театрах тоже не было, тем более что за сложнейшую партию Базиля в нуреевской версии «Дон Кихота» на номинацию из Музыкального театра им. Станиславского и Немировича-Данченко эксперты не выдвинули ни одного исполнителя.
Зато борьба между «Стасиком» и Большим развернулась в женской номинации: прима Большого Ольга Смирнова выдвигалась за «Жизель», а прима «Стасика» Оксана Кардаш за партию Китри в том же «Дон Кихоте». В итоги перевес голосов жюри оказался на стороне Кардаш, и «маска» ушла в Музыкальный театр. Лучшим хореографом масочное жюри назначило балетмейстера Мариинского театра Максима Петрова за его балет «Русские тупики- II», но насколько объективно это решение, непонятно, поскольку уже несколько лет подряд Мариинский театр свои спектакли на «Маску» не привозит и в Москве их не показывает.
А вот в номинации «Современный танец» вышел скандал… Отрыв между спектаклем из Воронежа «Зеркало» Павла Глухова и всеми остальными участниками соревнования был настолько очевиден, что сомнения в том, что победит именно он, практически ни у кого не возникало. Тем не менее лучшим спектаклем стало «Последнее чаепитие» Ксении Михеевой. Похоже, прийти к единому мнению членам жюри по поводу этого эпатажного спектакля с чрезмерными претензиями на оригинальность (в основе его лежала чеховская пьеса «Дядя Ваня») было не так легко. Во время его просмотра один из членов жюри, бывший классический танцовщик, а сейчас руководитель одной из трупп, просидел почти весь спектакль, опустив голову на колени, не в силах смотреть на происходивший на сцене абсурд. Тем не менее оставить «Зеркало» совсем без приза жюри не смогло, в итоге «маску» отдали художнику по свету в этом спектакле – Татьяне Мишиной.
Споры не вызвали имена, названные в номинации «За выдающийся вклад в развитие театрального искусства»: в первый пандемический год их оказалось 16. И это всегда самый трогательный момент «Золотой Маски», какой бы расклад она ни предъявляла.
А три сестры как начали, так и завершили церемонию. Правда, из-за пандемических ограничений «вишенку» на торте, то есть банкет, временно упразднили. Об этом публике сообщила, естественно, бесцеремонная Наташа. Ну какому еще, скажите, чеховскому персонажу отдать столь неприятную новость?
