Как и все мы, она не готовилась ни к какой пандемии и локдаунам. Еще с начала прошлого года, натруженным оком заглядывая в скорое будущее и засучив по обыкновению рукава, принялась готовиться к сегодняшнему юбилею, чтобы 7 февраля 2021 года, в день рождения, взорвать Кремль грандиозным юбилейный шоу «5Океан». Однако в расписанном до мелочей и дней напряженном графике очень быстро все пошло наперекосяк. В июле напугала поклонников и друзей хрониками из больничной ковидной палаты. Теперь говорит: «Я, кстати, рада, что получила этот опыт (борьбы с болезнью), поскольку уже точно понимала, как может человеку быть худо, и какие меры необходимо сразу принимать».
В этих словах – вся Цой, поскольку даже с кислородной маской на лице пребывала в мыслях не столько о себе, сколько о деле и других людях, которые с ней рядом. Полученные в больнице знания и опыт тут же применила на практике. Рассказывает: «Работа (над программой «5Океан») шла так долго, потому что то одного, то другого (из команды) мы клали в больницу, кого-то дома лечили, и всеми занималась, конечно, я. А на кого еще надежда?». Вот и стала «Цойкиным крестом»: «К полтиннику осознала, что мои амбиции работают только в одном случае - если это направлено на помощь кому-то. Пришла вот к такому выводу, представляешь». При этом, под объектами помощи артистка имеет в виду не только людей, которые непосредственно находятся рядом с ней. Трактует шире, думает о своих поклонниках, зрителях. Ведь шоу она готовила для них – их хотела радовать, а не себя…
Юбилей, тем временем, неотвратимо надвигался. Не отменишь – цифра 50 обязывала. Только к середине января удалось закончить сведение музыкального материала – и нового, и старых песен, переписанных, переосмысленных, заново аранжированных. Декорации, костюмы, машинерия – все, как она любит, превращая свои представления в мегашоу, – ждали звездного часа. И тут Кремль накрылся медным тазом – не вообще, конечно, а для концерта Цой. Ничего не попишешь – костлявая рука пандемического кризиса. Другие бы впали в отчаяние. Кроме зажигалки Аниты, которую, конечно, когда-то препарируют и найдут все-таки, в каком месте у нее спрятан этот вечный двигатель.
Артистка придумала неожиданный ход. В ночь с 6 на 7 февраля, перевезя все многотонные пожитки и многолюдную команду в огромный павильон, не просто записала и показала по ТВ, а забабахала юбилейное шоу в режиме live в прямом телевизионном эфире на большом федеральном канале, чем вывела, казалось бы, привычный уже онлайн формат времен пандемии на совершенно другой уровень.
Все вышеописанное, безусловно, итог яркой беспокойной жизни, о перипетиях которой в день ее замечательного юбилея мы с удовольствием поболтали с Анитой для читателей «МК».
***
– С одной стороны, злая ирония судьбы, а с другой – наверное, безумное приключение, когда «отличный» юбилей, к которому обычно тщательно готовятся и пышно проводят, выпал на столь странное время пандемии и карантинов? Незабываемые воспоминания, видимо, гарантированы надолго?
– Главное – выводы. Они оказались неожиданными. Я поняла, что хочу совершенно по-другому проводить свой день рождения. Да, готовилась пригласить огромное количество гостей, подготовить шоу-программу в Кремле, потом пойти со всеми в ресторан, зажечь миллион бенгальских огней, свечей на торте. Сделать нереальный фантастический вечер, но все, что с нами произошло, в корне перевернуло мое представление о том, как надо отмечать дни рождения.
- И как же?
– Теперь я знаю, что надо приглашать только самых близких людей, с кем ты действительно прошел, отмотал срок, что называется, кому веришь на сто процентов. Именно эти люди действительно ценны, все остальное – мишура и шелуха.
- Ну, и трансляция юбилейного шоу в прямом эфире. Когда бы еще на такое сподвиглась?
- Да, помимо прочего, я также поняла, насколько для меня бесценен мой зритель, мои поклонники. Думала, беспокоилась о них – и об их благополучии, и том, что они все-таки ждали от меня праздничного концерта. Общение с ними в моих соцсетях – это вообще целая история, особенная и очень трогательная. И для них я разработала два варианта. Первый, который уже отменился, к сожалению, - то самое большое шоу в Кремле. Второй - съемка с прямым эфиром, что мы и сделали в ночь на 7-е февраля, с наступлением собственно дня рождения. В полночь зрители включили канал «НТВ» и смотрели шоу. Получилось такое ночное празднование дня рождения в прямом эфире со всеми, кто любит меня, и в нашей стране, и за ее пределами, а не только с теми, кто бы смог прийти в концертный зал. Так что нет худа без добра. С одной стороны, очень ответственно, много сил, переживаний, подготовки. С другой – невероятные ощущения, настоящий праздник.
- Показалось, или в этот раз к привычной для твоих шоу технологической феерии добавилось больше минора, грусти? Новое состояние души и мироощущения?
- Необычные времена, новые ощущения, и программу я тоже составила совершенно по другому принципу. Обычно шоу у меня начинается искрометно, с самой хитовой песни, и заканчивается точно так же, а драму я, как правило, давала в серединке. А сейчас призадумалась: не хотелось как-то сразу начинать искрометно, будто все у нас хорошо. Да нет,у нас не все хорошо. Это, конечно, сказывается на ощущениях. И я решила в этот раз начать не то что с драмы – это было бы неправильно в юбилейный вечер, а с другой, чем обычно, интонации. Я решила рассказать о той музыке, которая воспитала меня – и как музыканта, и как личность. Посчитала, что исповедальность будет более точной и уместной интонацией в начале разговора со зрителем. Разложила свою жизнь, пять десятилетий, на 5 периодов. В начале начал, конечно, детские воспоминания, первая музыка, которую услышала и полюбила, Майя Кристалинская, которая для меня осталась музыкальным фоном детства, эстрадно-джазовый оркестр… И большие надежды на будущее, время настоящей мечты. Легкая грусть, но она очень светлая.
- Надо полагать, заветные мечты осуществились?
– Через очарования и разочарования, каждый этап несет свой заряд ностальгии и романтки. Второй блок в моем музыкальном жизненном путешествии – конец 70-х-80-е годы. Тогда из-за границы стали поступать первые кассеты с иностранной музыкой, и в нашу жизнь ворвался поток света - стиль диско. В Нью-Йорке был такой клуб - «Studio 54», знаменитейший, где выступали все мегазвезды. И мы решили сделать наш клуб – «Студио-50», в интерьерах которого разворачивались сюжеты юбилейного шоу «Пятый Океан». Третья история – 90-е, время перемен, новых веяний, свободы и всего прочего. Наша страна и люди, наконец, вошли в открытый мир, стали его частью, в том числе и в плане музыки.
- И непреходящим символом того времени перемен стал твой однофамилец Виктор Цой. Ты испытывала тогда гордость, радость или смущение от того, что надо как бы соответствовать фамилии?
- Да, появляется Цой, песня «Перемен» становится гимном времени, и на этом фоне появляется другая Цой с песней «Полет», которая тоже устремлена в будущее. Наверное, уже не стоит повторять историю о том, как приходилось «отбиваться» от ярлыка «сестры певца». Все быстро встало на свои места, у каждого своя ниша и история. Конечно, Витя оказал на меня, как на многих в то время, определенное влияние. Такая рок-тема, рок-история в «Полете», как и в целом в моей музыке и творчестве 90-х, стала существенной вехой.
- Следующий период – нулевых - лично мне запомнился в твоем контексте резкой сексуализацией образа и знаменитыми ножками Цой, лишивших многих спокойствия… Все обзавидовались тогда твоему мужу Сергею Петровичу…
– Эта музыкальная веха – нулевые – еще и жирная, богатая история с баблом, я помню даже по корпоративам, да. Когда «из широких штанин дубликатом бесценного груза» доставались кирпичи денег и так вот запросто раздавались артистам.
– Да уж, нефтедоллары текли рекой, новое дворянство раздувалось, будто на дрожжах… У народа, правда, вышло, скорее, по Пушкину – «по усам текло, а в рот не попало». На музыке однако это жирное время тоже отразилось экзистенциально, не так ли?
- Да, музыка тоже стала жирной - весь этот R’N’B, зашквар, такое прямо рокорококо. R’N’B как музыкальное направление на меня тогда сильно повлиял, поскольку музыка очень сочная, красивая, ритмичная, эмоциональная. Песня «Это ли любовь», которую я часто напеваю даже в быту, как раз из той оперы. А тогда, возбужденная этой музыкой, полюбившая ее раз и навсегда, я начала бешенно экспериментировать, и очень много действительно знаковых для меня вещей рождены тем временем.
– Наконец, пятый блок – только что канувшие в лету десятые годы, видимо, опять должны возвращать в минор и уныние?
– Ну, уныние – это не наша судьба. Конечно, время такое, что, может, и не стоит пока заглядывать в будущее, но надо осмысливать настоящее, как на нас влияет то, что с нами происходит – на жизнь, на людей, на общество. И в том числе – на музыку.
- И как же?
- Как время надежд.
- Разве?
– Судя по тому, что я вижу каждую субботу, это - какое-то время надежд…
– Очень тонко. Вот они – мудрые корейские гены! Поделись этим наблюдением с Киркоровым и Басковым…
– Я лучше с тобой поделюсь. Время надежд, как я вижу, в том, что кто-то надеется сохранить то, что уже есть, или хотя бы не уронить те позиции, которые занимал. Кто-то, наоборот, надеется, что, в конце концов, можно будет совершить какой-то новый шаг, в совершенно новую эру, в новую страну.
- В прекрасную Россию будущего?
- У каждого свои надежды и мечты, но нынешнее время показывает, что мы все под колпаком. Реально - весь мир.
- Боже! Под чьим колпаком – Лубянки?
- Под колпаком у этой страшной заразы, вируса, который обрушился на нас. Или который обрушили...
– Оставим пока конспирологию. Не находишь, что нынешнее время в чем-то повторяет конец 80-х – начало 90-х с их пафосом цоевской «Перемен»?
- Насколько я понимаю, все как-то циклично происходит в жизни. По крайней мере, у меня такое впечатление сложилось, когда я работала над шоу, разложив его на пять отрезков, на пять десятков лет. И за это время мы побывали везде - от нищеты до богатства, от разочарования и безысходности до радости и побед. Но все-равно, человек, который хочет быть счастливым, находит свое счастье, это очень важная история, и лейтмотивом финала шоу остается надежда - тот самый «Пятый океан». Поэтому я пригласила в шоу и симфонический оркестр, созданный из лучших музыкантов, потому что такая музыка, даже если ты в нее не вникаешь, настраивает душевный камертон на правильный лад, даже на уровне подсознания. Мне очень хочется, чтобы мой зритель остался после концерта одухотворенным, очищенным.
- Несмотря на то, что был не концертный зал, а большая телестудия, ты сумела сохранить привычный для тебя масштаб и размах, то, что расхоже называют «шоу мирового уровня»…
- Потому что мои поклонники разбросаны по всему миру, они привыкли видеть качественное хорошее шоу, с живым исполнением, с достойной сценографией, машинерией. И мы, конечно, шли на страшный риск, потому что свести 128 звуковых дорожек в режиме прямого эфира – колоссальной сложности труд. Благо, у нас есть Андрей Пастернак, выпускающий звукорежиссер, который в этом деле номер один в России.
- Все это, надо полагать, обошлось недешево. Твой коллега Иосиф Пригожин плачем Ярославны уже почти год тянет скорбную песнь о том, что шоу-бизнес и артисты пошли по миру…
- Я готовилась к своему шоу давно.
– Все, что нажила непосильным трудом?
– Давай скажем так: если я еще не умерла, то значит труд – посильный. Мне все это доставляет огромную радость. Это – 11-я моя большая программа, я прекрасно понимаю, сколько это может стоить, поэтому начала задумываться о новом шоу, копить, еще когда мы катали предыдущую программу «10/20». Потом, я не ездила целый год ни за границу, никуда, жила очень скромно, копила деньги. Правда! Это - не ради самолюбования, честолюбия. Я это делаю искренне, реально чувствую, что своей музыкой помогу очень и очень многим людям. Люди хотят очиститься, успокоиться, посмотреть на все по-другому, и кто-то должен им помочь это сделать. Кто? Ну, конечно, это музыканты…
- Что-то из этих пяти условных периодов «Пятого океана» остается на особой полочке личных переживаний, достижений?
- Каждый из периодов важен. В сердце, наверное, как у каждого из нас, на особом месте остается первая любовь, то время, когда ты был молод. Из моего репертуара, разумеется, это - «Полет», еще песня «Далеко», ее, правда, подзабыли немножко, потому что она была выпущена как-раз в 97 году - после «Полета» и «Мамы». Однозначно песня «Мама», которую я исполнила сейчас с эстрадно-симфоническим оркестром – совершенно особенное звучание и просто эмоциональный катарсис. Для меня многие песни, которые я тогда пела, казались самыми прекрасными, в них все было по-настоящему, по-честному, чистые эмоции были, понимаешь? И сейчас тоже по-честному, но это уже другие эмоции.
- Современные реалии шоу-биза заставили многих «ветеранов сцены», даже Киркорова с Басковым, совокупляться с модной молодежью в форме всевозможных коллабов. Еще в 2019 г. ты получила блогерскую премию как «Лучший друг блогеров» - за невинные по нынешним меркам видеоприколы, но всегда держала руку на пульсе. Однако в «Пятом океане» не оказалось ни одного музицирующего модника тик-токера. Сознательный бан? Что ты думаешь о современной молодежной музыке в целом? Насколько она тебе близка или далека? Возьмешь ли что-то в свой арсенал?
- Молодежь остается молодежью. Ей обязательно нужно подо что-то зажигать, страдать, переживать первую любовь. И сейчас эти так называемые песни пронзают молодежь в самое сердце, игнорировать или высмеивать это – бессысленно, глупо, непродуктивно. Я уверена, что молодой артист, если он музыкант по-настоящему, все-равно в свое время перейдет в нормальную фазу. Мы все начинали с чего-то. Знаешь, у меня тоже была песня: «Жизнь чертовка, ааа, мышеловка, ааа…». Тихий ужас!.. Как только я увижу артиста, который по-настоящему сможет работать и стоять на сцене со мной, с профессионалом, тогда точно сделаю коллаборацию.
- До сих пор никого не увидела?
- Есть пара артистов, с кем бы я спокойно вышла и сделала с удовольствием дуэт. Давно присматриваюсь к Зиверт, реально она очень нравится. В ней есть что-то неуловимое, то, что называется талантом¸ одаренностью.
- Твой друг Киркоров давно это оценил и уже успел конвертировать в хитовый дуэт…
- Филипп не прогадал. И еще один исполнитель – Димаш Кудайбергенов, я его буквально слышу в своих песнях, и мы уже должны были работать с ним у меня на концерте. Но, к сожалению, так как сейчас ничего нет, то, соответственно ничего и нет.
- Когда вы с Петровичем, твоим верным супругом, отмечали серебряную свадьбу, мы вспоминали, как непросто вы притирались друг к другу. Парадоксальный союз серьезного человека и развеселой певицы с сексуальными ножками часто был на грани. В итоге воцарилась ли полная гармония к твоим 50-ти?
– По поводу ножек, знаешь, я поняла, что это был самый настоящий мой образ. Именно так я себя чувствую тогда, когда нахожусь наедине с собой. Какие бы другие наряды я не надевала, стили не играла, женщин разных не показывала на сцене, я именно такая, какая была в 90-х. Надо быть просто честным перед собой. Я знаю, что Петрович меня любит, я знаю, что я его очень сильно люблю, но он так же прекрасно понял, что я никогда не оставлю свою замечательную профессию. Потому что я обожаю музыку и обожаю ставить шоу. Почему я назвала шоу «Пятый океан», зашифровала так цифру 50? Потому что океан – настолько могучая сила. А моим местом силы, храмом, остается музыка, шоу. Как бы Петровичу это было ни грустно слышать, потому что он думал, что я скажу: «Ты - мой пятый океан», - но я сказала честно. И он меня только поддержал. Если бы не было этих 11 шоу, то я не представляю, чем бы сейчас была, как бы себя чувствовала. Вот эти сказочные шоу, которые я делаю, заставляют меня постоянно верить в чудо. Но, так как мы взрослые люди и знаем, что чудеса делаются своими руками, то мы именно так и делаем...
Сергей Цой: «Я дал Аните фамилию, а имя она сделала сама»
Не просто муж, а легендарный муж. Сергей Петрович Цой потому и легендарен, что олицетворяет собой мудрость любви, когда даже самый парадоксальный союз обречен на счастье. Он всегда оставался как бы в тени знаменитой артистки, но это была настолько мощная тень, что многие только цокали языком: вот это выдержка, вот это терпение! В силу серьезности характера и положения г-н Цой – не большой охотник словоблудий, но настойчивые просьбы «МК» заставили его отложить важные дела и поделиться с читателями личными переживаниями в радостный юбилей любимой и талантливой жены.
- Сложности? Ну, какие сложности, когда ты втягиваешься в человеческие отношения, когда это отношения между любящими людьми, это перестает быть тяжестью. Конечно, за 30 лет брака с таким неординарным человеком как Анита сложности были, и тяжело было, и трудно, но дело здесь вовсе не в том, были ли я за или против того, чтобы она пела. Это вопрос жизни, человеческих отношений – обычных для всех семей и союзов. Она действительно очень талантливый, очень творческий человек, целеустремленный, за это я ее очень уважаю. Я сам не лентяй, но она такой трудоголик, что может работать 24 часа в сутки, и это – не фигура речи. Не только в музыке - за что бы ни бралась, делает все на совесть, не может позволить себе ни малейшей неопрятности в деле…
Яркая личность, это правда. Конечно, у каждого есть свое представление об идеальной семье. Мне хотелось, чтобы у нас была крепкая, любящая семья, и, к счастью, все так на самом деле и получилось. В 1990-м мы поженились, в 92-м родился ребенок. Анита говорит: «Я очень хочу петь». Для меня была принципиальна одна вещь: на Востоке есть правило – посвящать себя полностью ребенку, пока ему не исполнится 5 лет. И я сказал: «Аниточка, давай так: Сереже исполнится 5, и тогда это будет совсем другая история». И она безукоризненно прошла этот сложный этап. Только все время повторяла: «Я буду петь»…
Для меня не было сомнений, что такой талант должен реализоваться. Так и произошло: в 1990-м поженились, в 1992 году родился ребенок, а в 1997 году она выходит на сцену с премьерной песней «Полет». Вышло все хорошо, и традиции не изменили. Важна не формальность, традиция как таковая. Это – результат вековой мудрости народа. Дети – самое главное в семье, надо, чтобы ребенок рос здоровым, чтобы все было хорошо. Мне важно было не просто поддерживать талантливого человека, а чтобы у нас была красивая, хорошая, крепкая семья…
Анита очень талантливая девушка, я это заметил сразу. Мы с ней вместе пели под гитару, когда только поженились, вдвоем на два голоса, это было очень здорово, и я отмечал ее очень красивый низкий голос. Я ей до сих пор говорю: ты не используешь 80 процентов своего таланта, свои голосовые данные, потому что именно на низких тембрах у тебя безумно красивый голос. К сожалению, не всегда это продается, шоу-бизнес диктует свои законы...
Конечно, у меня была своя карьера, у нее своя, и мы должны были друг друга дополнять. Как могли, так и делали. И мне кажется, получилось очень даже достойно. У нас не было каких-то проблем из-за того, что жена поет, а у меня, мол, важная государственная должность. Никто никому не давал повода испытывать в чем-то неловкость, потому что мы – две самодостаточные личности. Теперь уже три - я горжусь, что наш сын идет своим путем, который он сам себе выбрал. Он не пошел ни по линии папы, ни по линии мамы...
Я больше воспринимаю песни, которые написала сама Анита, потому что у меня такое ощущение, что все эти песни про нас. В них есть история нашей семьи, история наших отношений. Один наш очень большой друг, услышав как-то песню «Береги меня», сказал: «Она же – про тебя. Назови ее «Посвящение Петровичу». Теперь, как только она что-то напишет, я каждый раз спрашиваю: «Песня про меня?» Она говорит: «Конечно, про тебя!» Я говорю: «Ну тогда точно будет хитом».
Что хочу пожелать любимой и дорогой супруге на ее юбилей? Чтобы она творчески развивалась, жила, как и живет, своими песнями, музыкой. Анита – настоящий патриот песни. Я ей сказал как-то: «Вот какую хорошую фамилию я тебе подарил – Цой». А один наш товарищ заметил: «Ты дал ей фамилию, а она сделала имя». И я с этим согласен...
