Однако творческое сознание этого инопланетянина от мира музыки (в который раз навязчиво и абсолютно невольно всплывает сравнение с Боуи) настолько подвижно, что он продолжает находить выход и новые формы даже в ограничениях, вести свой космический корабль «Мумий Тролля» вперед сквозь туман неопределенности по какой-то только ему одному ведомой, но очень любопытной извилистой траектории. Загадочно улыбаясь, по дороге он подсаживает на борт необычных персонажей, с которыми творит безумные коллаборации, порождает новых героев и образы, будоражащие фантазию.
В клипе на песню «Лира» с только что вышедшей пластинки «После зла» в лучах солнца по полю идут странные существа, похожие не то на духов природы, не то на представителей диких племен, чувствующих связь с древним культом. Это люди в массивных костюмах из соломы, из головы которых как будто поднимается соломенный столп. Сам Илья появляется перед зрителями то в таком же образе, то в виде непонятного создания, похожего на невиданное насекомое с клешнями и одновременно на древесный гриб, отражающийся в увядшем листе. Грибы начинают светиться посреди густого леса — в общем, психоделическая тема раскрыта полностью.
Метафоричным, образным, иносказательным, но одновременно сохраняющим связь с реальностью получился и весь альбом. Как водится у Лагутенко, работа сделана настолько тонко, что ее очень увлекательно препарировать, разбирать по частям, текстам, звучанию. Даже словосочетание «двойное дно» вряд ли здесь подойдет, потому что, кажется, в этих композициях дна нет в принципе — настолько они многослойны. Каждый может увидеть и услышать что-то свое, хотя, безусловно, сам автор, кажется, точно знает, что он хотел сказать.
С помощью г-на Лагутенко «ЗД» постаралась немного в этом разобраться, но, кажется, смысл только еще дальше улетел в открытый космос, где времени не существует, прошлое соединяется с будущим, а вся история «Мумий Тролля» становится цепочкой случайных неслучайностей, поразительных соединений и находок.
— Илья, как возникла идея пластинки «После зла»? Менялась ли она по мере реализации или вы шли по заранее намеченному курсу?
— Песни для этого альбома начали появляться еще задолго до того, как вся наша жизнь резко поменялась. Над их записью в лос-анджелесской VOX Studios мы начали работать еще весной прошлого, 2019 года, с перерывами на летние фестивали и зимние гастроли, а потом мировые «правила игры» резко поменялись. Правда, никто не знал, какие они точно — эти новые «правила», и пришлось на ходу перестраивать все процессы, учиться новому.
— Когда альбом появился в Сети, вы сказали о том, что с ним связан японский культ любования светлячками Хотаругари. Почему именно сейчас он обрел смысл для вас?
— Съемки клипа на песню «Лира», которая была выпущена синглом и вошла в альбом, действительно навеяны этой интересной японской традицией, мы даже всей семьей в прошлом году отправились в Японию, чтобы увидеть это своими глазами. А снят был клип в Швеции на одном из многочисленных островков Стокгольмского архипелага. На нем живет режиссер клипа Бьорн Тагемос, с которым мы дружим семьями и давно работаем вместе. В клипе обошлось без спецэффектов. Лес вокруг дома стал живой декорацией, а персонажами — гости от мала до велика.
— В своих постоянных музыкальных экспериментах вы не ограничиваете себя никакими рамками. Однако изначально «Мумий Тролль» появился в ипостаси рок-команды. Позднее термин рокапопс с вашей легкой руки стал практически научной дефиницией. Как бы вы описали свою концепцию сегодня — стилистически, эстетически?
— Наши первые выступления суровые владивостокские рокеры обзывали «пляжной романтикой». Это было почти ругательством. С другой стороны, партийные бонзы в далеких 80-х вообще запрещали «Мумий Тролль», хотя, казалось бы, что там такого ужасного на пляже? Так что я давно уже свыкся с тем, что наш слушатель постоянно борется с пониманием того, «что это за штука такая — «Мумий Тролль?» А мне всего лишь неинтересно клепать одинаковые пластинки, мне как артисту интересно примерить «сто разных платьев», это ведь как прожить несколько жизней одновременно. Так что мы вроде как антикварная шхуна, но паруса меняем часто и ходим непредсказуемыми для вас курсами.
— Есть ли у вас хотя бы приблизительные прогнозы, когда же настанет это самое время «После зла»? Каким вам видится развитие событий?
— Возврата к тому, как было, точно не состоится. Нам всем — и слушателям, и музыкантам — придется как минимум привыкать к новым формам взаимодействия. Песни останутся, но то, как вы будете их слушать, запоминать, к ним возвращаться, все взаимодействие со «звуковым сопровождением» жизни будет другим.
— Очень необычным получилось оформление пластинки. Возникает масса аллюзий — от Сальвадора Дали до Михаила Хохлачева, пишущего совершенно безумные сюрреалистические картины, от научно-фантастических мультфильмов до культуры аборигенов. Кто стал автором картины? Как она создавалась? Принимали ли вы участие в процессе или отдали все на откуп художнику?
— Альбом получился рекордным по количеству визуализированного материала. Украинский художник Waone — Владимир Монжос создал не только обложку альбома, обложки синглов «Лира» и «Тот день когда», но и проиллюстрировал каждую песню. Обнаружил его работы в Интернете при подготовке к фестивалю V-ROX, так как лично курирую не только музыкальный, но и стрит-арт-сегмент. Пока фестиваль откладывается на неопределенное время, я предложил художнику переосмыслить песни в картинах, как будто мы готовим вернисаж. В реале это небольшие по формату работы, выполненные акрилом. Они лягут в основу выставки, новой коллекции сувенирной продукции и оформления эксклюзивного тиража виниловых пластинок. Wаone, кстати, известен в том числе своими сюрреалистическими черно-белыми и цветными муралами, они существуют во многих городах мира: от Канады и Бразилии до Индии и Австралии.
— Принципиальна ли для вас драматургия альбома или его можно слушать так же, как и читать «Игру в классики» Кортасара, — начинать с любой «главы», композиции?
— К сожалению, нет — с любой не получится. Порядок песен и тематика очень важны. Я изначально видел его в формате виниловой пластинки, по четыре песни на стороне, но слушать можно как со стороны А, так и Б. Разные ощущения, но концепт сохраняется. Это очень важные и тонкие детали для меня. Слушатель волен не обращать на них внимания, но многим нравится найти «скрытые» от широких глаз «секретики».
— Выход альбома уже был заявлен, когда вдруг в октябре появился другой — «Призраки завтра». Почему вы решили выпустить еще один, а не сделать, например, двойной альбом под одним названием?
— Где-то к весне 2020-го поняли, что материала хватит на два релиза, причем совершенно разных по настроению — отчасти поэтому решили их разделить. И потом добавили третий, акустический и интернациональный, «Призраки завтра, часть 2».
— Как сложилась коллаборация со Скриптонитом и T-Fest?
— Около 20 лет назад состоялась первая рэп-коллаборация «Мумий Тролля» — с группой «Факт» мы записали песню «Три раза». Она мне до сих пор кажется убедительно звучащей. Вообще, я с интересом слежу за российским хип-хопом и все время ищу, есть ли в нем кто-то, кто может меня порадовать как слушателя. Скриптонит и T-Fest, как оказалось, из тех, кто радует. С ними мы никогда не встречались лично, лишь переписывались, я не ставил им никаких задач, не указывал, куда в творческом плане надо двигаться — и остался весьма доволен результатом. Когда я послушал их версии наших песен, у меня была лишь одна «претензия» — зачем меня оставили так много?
— Что происходит сейчас с фестивалем V-Rox? Планируется какое-то развитие идеи в сложившейся ситуации?
— Планировать бесполезно. Мы уже третий раз переносим даты, так как ковид-реальность не думает отступать, а фестиваль — это длительная подготовка и четкое и заблаговременное планирование. Границы, как известно, закрыты по всему миру, ни один из музыкантов в мире не может планировать свои будущие гастроли. Опять же — многие музыканты, особенно молодые, остались без средств к существованию. Я предполагаю, что количество артистов, готовых приехать к нам без гонораров, ради интереса, ощутимо сократится. В общем, вся идея международной кооперации и безумных веселых фестивальных ночей пока не актуальна. Видимо, сосредоточимся на образовательных программах на удаленке. И еще, мне кажется, самое время помечтать, в частности, об идее «Владивостока 3000» — каким ему быть?
— На фестивале вы всегда показывали много новых интересных артистов. Были ли у вас какие-то любопытные находки за прошедший год?
— Пожалуй, это японская группа Charan-Po-Rantan. Я думаю, они и будут хедлайнером следующего V-ROX. Они очень по-японски стильно и технично пересматривают жанр балканского разухабистого рока, или еще, как у нас называют, «алкодэнса». Это музыка из фильмов Кустурицы в поп-обработках — с чего начинали «Ляписы» и «Леприконсы» в 90-х, в чем Шнур нашел кульминацию своего творческого пути. У Charan-Po-Rantan все эстетически перевернуто с ног на голову. Это и технически великолепно сыграно, и эстетически восхитительно. И главное, в группе играют только девушки.
— Судя по вышедшим альбомам, этот год, несмотря на все, что происходит, стал для вас очень продуктивным творчески. Парадоксы карантинного времени?
— За время, что существует «Мумий Тролль», мы привыкли к режиму «музыкальных туристов», турам и гастролям, и, конечно, сейчас это все отодвинулось на неопределенное время, на когда-нибудь «после зла» — такое время непременно наступит. Сейчас вынужденно, но все же увлеченно, пробуем новые онлайн-форматы. Вот выпустили революционный в технологическом смысле виртуальный концерт к юбилею «Точно Ртуть Алоэ». Это такой гибрид компьютерной игры и живой трансляции. И мне, в отличие от многих, кажется, что мы уже не вернемся в жизнь «как раньше», в ту, что была до карантина. И может быть, это даже к лучшему.
— Что сегодня на вашей повестке дня? Удается ли что-то планировать в нынешних обстоятельствах?
— С увлечением работаю над своими музыкальными и киноэкспериментами. Это очень отличается от «Мумий Тролля», да и от популярных жанров вообще. Мне интересно заглянуть в будущее, и, мне кажется, оно будет гораздо более интересное, чем одна нескончаемая унылая песня, где у бормочущих певцов меняется только форма бороды, а у скачущих певиц — прическа. Мне кажется, «молодая шпана» (как говорил БГ) уже на пути «спасать рок-н-ролл» (это уже от себя).
