В качестве лектора в онлайн выходит специалист отдела музейной педагогики ГМП Екатерина Афанасьева, которая много лет водит экскурсии по основной экспозиции. На связи с ней - участники и финалисты всероссийского литературного конкурса для подростков «Класс!» Так что медлить нельзя, и разговор «Пушкин, о котором не расскажут в школе» начинается.
Школьники заранее прислали вопросы - их озвучивает специалист отдела специализированных музейных проектов ГМП Анна Хрусталева. Итак, начинаем - детство Пушкина. Так вот, оно, проходившее в Москве, по мнению некоторые исследователей было не самым счастливым: специалисты отмечают холодность, которую к старшему сыну проявляла его мать Надежда Осиповна. А выдающийся пушкинист Юрий Лотман и вовсе отмечал, что «Пушкин – человек без детства», хотя сам поэт писал: «Но детских лет люблю воспоминанье».
Афанасьева приводит одно из первых воспоминаний о Пушкине, принадлежащее его бабушке Марии Алексеевне Ганнибал. «Не знаю, матушка, что выйдет из моего старшего внука: мальчик умён и охотник до книжек, а учится плохо, то его не расшевелишь, то не прогонишь играть с детьми, то вдруг расходится, что ничем его не уймёшь, из одной крайности в другую бросается, нет у него середины».
До восьми лет Саша Пушкин был полноват и малоподвижен, и мать буквально заставляла его играть со сверстниками. Когда же он от этого уставал, то убегал в комнату своей бабушки, где прятался в корзинке с вязанием. Что же до самой Надежды Осиповны, то, если в детстве она и была холодна к сыну, то уже в зрелые годы очень трепетно относилась к Александру.
Из Москвы Екатерина Афанасьева плавно перемещает свой рассказ в прекрасный Царскосельский лицей, где Пушкин в полной мере проявил свой поэтический дар, и получает вопрос:«Правда ли, что будущий великий поэт плохо учился?»
Афанасьева шутит, что многие современные школьники, наверное, хотели бы учиться так же плохо, как Александр Сергеевич. Впрочем, успеваемость его и вправду была не из лучших: после первого года в лицее среди тридцати учеников Пушкин занял двадцать седьмое место по успеваемости, то есть был третьим с конца. Педагоги жаловались на его неусидчивость, но самый близкий друг и однокашник Иван Пущин позже воспоминал, что «Пушкин нас опередил, многое прочел, о чем мы и не слыхали, все, что читал, помнил». При этом он никогда не превозносил себя, а готов был делиться и помогать своим друзьям. Лицейское братство стало для него семьёй, преданность которой он сохранил на протяжении всей жизни. Не стеснялся Пушкин помещать в стихи не вполне цензурные слова, которые выделял отточиями, но, разумеется, не они принесли ему звание первого поэта.
Между тем, старшие современники Пушкина уже тогда увидели его гениальность. Поэт Константин Батюшков восклицал: «О, как стал писать этот злодей!», а Василий Андреевич Жуковский писал: «Я сделал еще приятное знакомство! С нашим молодым чудотворцем Пушкиным. Нам всем надобно соединиться, чтобы помочь вырасти этому будущему гиганту, который всех нас перерастет».
Тут же поступает вопрос: «Сколько Пушкин знал языков?» Екатерина Афанасьева отвечает, что, по меньшей мере, четырнадцать. Такой вывод сделал пушкинист Модзалевский, изучив библиотеку поэта. Хотя далеко не все из этих языков он использовал. Свободно Пушкин говорил по-французски, хорошо знал и немецкий, но не особо его применял, а вот английский учил по словарю и выражался на нём с ужасающим произношением. В арсенале поэта были древнегреческий, латынь и старославянский язык, а также древнееврейский и арабский. Освоил Пушкин итальянский язык, переводил с испанского и польского.
По окончании лицея поэт оказывается в светском водовороте Петербурга, подобно своему же герою - Евгению Онегину. «Его по очереди влекли к себе то большой свет, то шумные пиры, то закулисные тайны. Он жадно, бешено предавался всем наслаждениям. Круг его знакомства и связей был чрезвычайно обширен и разнообразен» – описывал этот период в жизни Пушкина его младший брат Лев. Именно тогда появляется поэма «Руслан и Людмила».
Однако из величественного северного Петербурга Пушкин не по своей воле попадает на юг. Причиной тому, рассказывает Екатерина Афанасьева – его вольнолюбивая лирика, особенно ода «Вольность» и стихотворение «Деревня»: они хоть и не были опубликованы, дошли до императора Александра I. Он при всей своей либеральности был так возмущён, что намеревался сослать поэта в Сибирь или на Соловки, но высокие заступники Александра в лице Жуковского и Карамзина уговорили царя смилостивиться и удалить опасного стихотворца в тёплые края. У этой истории есть и трогательный момент. Все свои стихи, которые не вышли в печать, он отдаёт военному генерал-губернатору Петербурга графу Милорадовичу, чем тот был невероятно растроган. Пушкин служит в Кишинёве, потом в Одессе и пишет стихи, определившие романтический период его творчества.
Он встречается с будущими декабристами. Об одной из таких встреч пишет Иван Якушкин, который виделся с Пушкиным в имении Давыдовых-Раевских Каменка. Там зашла речь о создании тайного общества.
- Он перед этим уверился, что Тайное Общество или существует, или тут же получит свое начало, и он будет его членом; но когда он увидел, что из этого вышла только шутка, он встал, раскрасневшись, и сказал со слезой на глазах: «Я никогда не был так несчастен, как теперь, я уже видел жизнь мою облагороженную и высокую цель перед собою, и все это была только злая шутка». В эту минуту он был точно прекрасен, – резюмирует Якушкин.
О пушкинских дуэлях - больше всего их было в период именно южной ссылки. Поэт отличался вспыльчивостью и вместе с тем поразительной храбростью. В 1822 Пушкин стрелялся с полковником Старовым. К счастью, оба оппонента промахнулись.
- Шёл снег, и секунданты решили дуэль отложить на несколько дней, – объясняет Афанасьева. – За это время они успели примирить Пушкина и Старова. В итоге Старов сказал поэту: «Я увидел, что вы так же хорошо стоите под пулями, как и пишете».
Свою храбрость Пушкин проявит и позже, в 1829 году, оказавшись участником боевых действий, которые он опишет в «Путешествии в Арзрум». Брат Ивана Пущина - Михаил вспоминал: «Не успел я выехать, как уже попал в схватку казаков с наездниками турецкими, и тут же встречаю Семичева, который спрашивает меня, не видал ли я Пушкина? Вместе с ним мы поскакали его искать и нашли отделившегося от фланкирующих драгун, скачущего с саблею наголо, против турок, на него летящих. Приближение наше, а за нами улан с Юзефовичем, скакавшим нас выручать, заставило турок в этом пункте удалиться, – и Пушкину не удалось попробовать своей сабли над турецкою башкою».
Какая же романтика без любви. Тут и возникает животрепещущий для юных писателей вопрос: «Что такое донжуанский список Пушкина, и прилично ли о нём говорить?» Екатерина Афанасьева объясняет, что этот список Пушкин составил в 1829 году в альбоме Елизавете Ушаковой, с которой поэт находился в дружеских отношениях. Список представляет собой два листа. На них перечислены имена тех девушек, женщин, в которых Пушкин был влюблён.
- Если не смотреть на донжуанский список с любопытствующим подглядыванием, то, конечно, о нём можно говорить, – замечает Афанасьева. – Этот список подвергся всестороннему исследованию, так как часть имён там зашифрована, но сегодня всех расшифровали. Не стоит ему придавать прямолинейного значения. В девятнадцатом веке танец на балу уже означал особое расположение, а если юноша протанцевал с девушкой три танца подряд, то его уже записывали в женихи.
Так что для Пушкина влюблённость – нечто возвышенное и связанное с его творчеством. Неслучайно благоволившая ему Мария Волконская писала: «Он считал своим долгом быть влюбленным во всех хорошеньких женщин и молодых девушек, которых встречал, но, в сущности, он любил лишь свою музу и облекал в поэзию все, что видел». Может, опираясь на эту невинную цитату, Афанасьева не стала раскрывать донжуанский список поэта.
Затронула Екатерина Афанасьева и Михайловскую ссылку поэта 1824-1826 годов, в которой среди прочего Пушкин создал трагедию «Борис Годунов», и знаменитую Болдинскую осень 1830 года, подарившую «Повести Белкина», «Домик в Коломне», «Маленькие трагедии», окончание «Евгения Онегина» и более тридцати прекрасных стихотворений. Впрочем, школьников творчество интересует слегка меньше личности творца. Тому пример вопрос о том, как Пушкин следил за собой. А он, подобно своему персонажу, «думал о красе ногтей», делая их по моде длинными. С этим связан и курьёзный случай, когда поэт в 1830-е годы путешествовал по местам пугачёвского бунта.
Уже в конце путешествия, в Оренбурге, Пушкин заехал в Бердскую слободу, где беседовал с казачкой Ириной Бунтовой. На следующий день казаки из этой слободы отправились с донесением в Оренбург, что «вчера-де приезжал какой-то чужой господин, приметами: собой невелик, волос чёрный кудрявый, лицом смуглый, и подбивал под “пугачёвщину”, и дарил золотом: должен быть Антихрист, потому что вместо ногтей на пальцах когти». Такой вот необыкновенный Александр Сергеевич.
А вот о роковой дуэли с Дантесом в этой лекции речь не зашла. Гид по жизни Пушкина оставил его живым – ярким, вспыльчивым, страстным, любопытным и мудрым.
