Ее продюсер — основатель и бывший лидер «Технологии» Роман Рябцев, говорят, поначалу багровел от возмущения при таких сравнениях, но сейчас открыто и радостно признается в интервью: «Сегодня девочки с гитарами, которые хотят петь рок, а не попсу, — явление, популярное не только у нас, но и на Западе. Я только недавно выяснил, что оно называется cute rock — милый рок, а портал во весь этот мир девочковой музыки открыла Билли Айлиш. Она показала, что успеха может добиться простая девочка с гитарой, записавшись на диктофон у себя в спальне. Правда, в интервью с ее продюсером я читал, что за ней стоит десяток серьезных пузатых дядек. Я тоже серьезный и пузатый, но один». По его словам, истории, подобные той, какой была чудесная встреча с подопечной, придумывают в пресс-релизах пиарщики, но здесь все произошло на самом деле:
— Я вдруг осознал, что 25 синтезаторов и 9 гитар, накопившихся у меня за годы работы, слишком много для меня, и разместил объявление о продаже. Мне написал один из фейсбучных френдов и приехал за гитарой для дочки вместе с ней. Оказалось, ей 15 лет, и она пишет песни. Я сказал: «Покажи». Послушал, расчувствовался, подарил еще и микрофон, а на следующее утро понял, что запомнил всю композицию от начала до конца. Еще пять демок, которые она прислала потом, тоже сразу врезались в память, и тогда я предложил свои продюсерские услуги. Я дотошный и циничный в отношении качества музыки человек. За 30 лет в шоу-бизнесе у меня еще не было такого, чтобы меня настолько зацепило. Мне присылали много записей, но ни одного случая, чтобы я сказал: «Мне нравится! Берусь!». Первую же песню «Свитербург» сразу взялось издавать крупное музыкальное издательство, что действительно — феноменальный случай. Учитывая, сколько артистов ломится туда, это очень круто, и, как правило, к новичкам и их творчеству относятся весьма привередливо и с положительными ответами обычно не спешат. А тут песню абсолютно неизвестной артистки, не имеющей ни особенного опыта, ни бэкграунда, взяли практически с колес. Спустя месяц то же самое повторилось и со вторым треком «До дна» — они выпустили его буквально через день после того, как мы его отправили им, хотя обычно этот процесс занимает дней 10. Я помню, какие песни я писал в 15 лет — это просто позор и стыд, а здесь — очень сильный и разнообразный материал. И мы очень быстро работаем — например, недавно записали вокал к трем композициям за полтора часа. Я такого не встречал. Мне не к чему придраться, не до чего докопаться…
Выдуманный Свитербург, «поля с ромашками вокруг» и прочие фантазии переходного возраста в качестве заявки нового трепетного «голоса поколения» — налицо и были вполне уместны именно в качестве дебютной заявки. Похвально, что и достаточно убедительны. Во втором сингле «До дна» текст более разнообразен и особенно актуально звучит сегодня: «А я воздушно-капельным путем снова заразилась. Это даже не смешно, ведь ты мой старый-новый вирус». Если первый трек вышел более слезливым и лирическим, то второй — задорный, драйвовый и самоироничный. Вот этого драйва и самоиронии Монеточке с Гречкой явно не хватало с самого начала: девочки как-то зациклились на тинейджерской тоске, в отличие от более энергичной и жизнерадостной Vetы, чья эмоциональная палитра гораздо пестрее и, видимо, реалистичнее отражает душевный настрой поколения.
— Если говорить откровенно, то я всегда хотела заниматься музыкой, еще с детства, — говорит юная певица. — Я сочиняла разные мелодии и стихи, но у меня не было возможности наиграть, а уж тем более записать свои работы. Но вот я выросла, и у меня буквально за месяц вышло уже два сингла, что невероятно круто. У меня есть огромная мечта: всегда представляла в голове, как буду идти по улице и вдруг услышу, как кто-то мурлычет себе под нос до боли знакомую мелодию, а потом пойму, что это была моя песня. Невозможно передать словами то чувство, когда ты осознаешь, что люди вокруг любят и ценят твое творчество? — это просто волшебно. А вообще, в будущем мне бы очень хотелось сделать акустическую версию уже вышедших песен, чтобы народ смог по-новому прочувствовать эти композиции, — может, однажды они поймут заложенный в них смысл.
При этом Роман Рябцев в своей продюсерской ипостаси всегда отличался некоторой привередливостью, и то, с каким безапелляционным воодушевлением он взялся за новый проект и новое имя, напоминает восторг кладоискателя, неожиданно наткнувшегося на невероятное сокровище. Истинную ценность находки, однако, еще предстоит осознать, хотя по первым признакам все выглядит пока очень заманчиво.
