- У нас с Армении было несколько спектаклей - «Беседы с Сократом», «Бег», «Кошака на раскалённой крыше».Поскольку это были очень популярные у публики постановки, то они, естественно, часто шли, и значит, мы часто встречались на сцене. Когда Татьяна Васильевна Доронина ушла из театра, он ещё несколько раз сыграл «Да здравствует, королева виват!» Но 24 года я играла с ним в великом спектакле «Трамвай «Желание», и это был истинный подарок судьбы. А работать на сцене с ним - счастье.
У меня трудно шли репетиции, Андрей Гончаров, постановщик спектакля, измучил и истерзал меня настолько,что я не понимала, как играть, как жить и зачем он выпускает меня, такую бездарную, на сцену? А Армен он обожал, работал с ним совсем иначе.
На тот момент с Арменом мы были мало знакомы, он жил за городом, ездил в театр на электричке. И вот как-то после очередной адской для меня репетиции мы вместе вышли из театра. Армен видит, что я на грани срыва и вдруг говорит: «Светка, ну что ты так мучаешься? Ты не понимаешь разве, что он, то есть Гончаров, должен тебя погубить.
«То есть как погубить?» - опешила я. «Да, погубить и уничтожить, чтобы из тебя создать совсем другую, новую женщину. И это будет. Ты сможешь, но только пройдя через муки ада». В тот момент это была для меня такая поддержка партнёра - я никогда ее не забуду. И я выдержала. Теперь понимаю - благодаря Армену.
- Все артисты называют Армена Борисовича очень комфортным партнером.
Нет, это не то слово - комфортный. На сцене он погружался в тебя целиком, как будто вышел только для тебя и ради тебя. От такого ощущения играть с ним было легко и прекрасно. Жаль, что судьба нас развела. Да, он вынужден был уйти из театра Маяковского - ушёл не по чьей-то воле или вине, а по всей своей судьбе что ли. Но мы с ним столько успели сыграть... У него было мало родных, совсем непростая личная жизнь (он был человек закрытый, никогда не жаловался и ничего о себе не рассказывал, как говорится, «пар» не выпускал ). Но в конце-концов неустроенное личное окупалось любовью чужих людей. Его же вся страна любила. И, конечно, армяне.
Где бы мы не были, куда не приезжали с гастролями, все шло как по одному сценарию. Армен, и вокруг него всегда огромное количество людей, которые его не отпускали не на шаг. Идёшь, скажем, на пляж (если в городах были море или река с озером), и видишь как Армен уже сидит в окружении соплеменников. Тут же - фрукты, вина, дары.. Он, если видел нас, сразу звал: « Светка, Танька, идите сюда!» И мы, конечно, пользовались, всегда уходили с дарами. Могу сравнить Армена только с Евгением Павловичем Леоновым - по силе такая же была народная любовь.
- Давно не встречались с Арменом Борисовичем?
- Давно. Когда был жив мой Саша, мы приходили к Армену в театр на юбилей, но не сейчас, а на предыдущий. Последняя наша картина - «Венский доктор». Съемки проходили в Угличе, и Армен, когда меня видел, всегда громко кричал: «Солнышко мое, Светка!» По сценарию у нас намечалась трогательная любовная линия, но в тот момент у него начались личные проблемы, он начал постоянно уезжать в Москву, и наша любовная линия постепенно сошла на нет.
Я думаю, что пострадал от того, что грубо влезли в его жизнь, разбили ему сердце. Ведь личные драмы здоровья и счастья не приносят - только забирают. Для меня это личная потеря. С ним связаны самые высокие моменты моей творческой биографии, самые велики спектакли.
