Когда Павел Хомский, режиссер и художественный руководитель театра им. Моссовета с 1985 по 2016 гг., впервые увидел постановку Ллойда Уэббера и Райса в Нью-Йорке, она уже два года гремела на весь мир. Конечно, кроме Советского Союза, где подобное вольнодумство было под запретом. И только спустя 18 лет некогда ошеломляющее восхищение бродвейским Jesus Christ Superstar обрело драматическое воплощение на сцене Академического театра им. Моссовета. Все 30 лет «Иисус Христос — суперзвезда» собирает полный зал зрителей.
В 2020-м среди собравшихся — не только преданные поклонники мюзикла, но и та самая «молодая кровь», для которой, по сути, этот проект создавался. Одних привели родители, другие смотрели американский оригинал в исполнении гениального вокалиста Deep Purple Иэна Гиллана, третьи просто повелись на название. «Сейчас молодежь не очень религиозна, — рассказывает мне молодой человек лет 16. — И если честно, я никогда о нем не слышал. Но сочетание Библии, рока и слова «суперзвезда» в одной вещи меня зацепило».
За сотни спектаклей на сцену выходило 13 «Иисусов из Назарета», 6 «Иуд Искариотов», 8 «Марий Магдалин», 5 «Понтиев Пилатов» и десятки других исполнителей. А сегодня большая часть из них вышла на сцену, не заменяя партнера по роли, а дополняя его. Так. Огненно-рыжая Мария Магдалина в исполнении Екатерины Гусевой возвращалась из-за кулис платиновой блондинкой Ириной Климовой, а Иисус немного менялся в росте и комплекции — его играло сразу 3 артиста: Валерий Анохин, Евгений Вальц, Михаил Панферов. Но это был абсолютно цельный и слаженный организм, балансирующий между сильным роковым звучанием и пронизывающей драматургией.
После спектакля мы поговорили с одним из ключевых исполнителей роли Иуды — Валерием Ярёменко.
— Вы помните свой первый спектакль «Иисус Христос — суперзвезда»?
— Это было как раз 30 лет назад. Честно сказать, я шел на спектакль как на Голгофу. У меня не было той уверенности в себе, которая сегодня стала неотъемлемой частью моего Иуды. Я был молодым актером, на которого свалился такой объем поставленных задач, что иногда мне становилось страшно от мысли: это не сон! С одной стороны, мне льстило получить роль такого масштаба… А с другой — одолевали неуверенность и боязнь того, что вокально я еще не готов к такому грандиозному образу. Меня не покидало чувство, что я нахожусь на перепутье.
Мне очень хотелось сыграть эту роль, но я боялся ее спеть как дилетант, которому просто повезло в распределении ролей. Никаких религиозных или драматических проблем я никогда не испытывал, но четко осознавал, что на меня ложится миссия стать проводником между гениальным по музыке произведением и зрителем, который заполнит зал легендарного театра им. Моссовета.
Мне льстила серьезная поддержка Павла Осиповича Хомского, но его веры и убежденности в нашей победе для меня было мало. «Неужели он не слышит, что мы фальшивим, что манера нашего пения разношерстна, что эти ноты я не возьму никогда?!» — примерно так я рассуждал. На все эти вопросы я получил один ответ: работай и благодари судьбу за такую роль. И только когда я стал серьезно заниматься с педагогами по вокалу, во мне начала просыпаться уверенность.
Это сейчас, учитывая свои вокальные недостатки, я могу в силу своего опыта пустить в ход ту обойму навыков драматического актера, которая способна повернуть зрителя в сторону драмы, психоделики и позволить ему простить мои вокальные погрешности. Чтобы это осознать и научиться применять на сцене, мне потребовалось почти 30 лет. Вероятно, я наконец-то готов к роли Иуды.
— Почти путь длиною в жизнь…
— Признаюсь, были моменты, когда я уходил из спектакля. Меня возвращали. Я уходил из-за проблем с голосом, которые у меня возникли. Но после этого вынужденного перерыва я вернулся. Скажу честно, не увидел достойной себе замены. Если бы в тот момент нашелся актер, которому по моей шкале ценностей я мог передать эстафету, я бы это сделал, но… Не случилось. Свято место пусто не бывает. И на сегодняшний день делю свою роль еще с двумя счастливчиками — Александром Емельяновым и Андреем Богдановым. Я из тех актеров, кто предпочитает работать в несколько составов.
— Почему?
— Для меня это беспроигрышная ситуация. Когда кто-то делает что-то лучше, я стараюсь как минимум дотянуться или пропустить через себя, создать что-то новое. А если я вижу, что партнер делает на порядок ниже, то лишний раз убеждаюсь в том, что я… Ну, вы меня поняли. Да и появляется время для того, чтобы поработать в антрепризе.
— Почему спектакль уже столько лет не теряется актуальности и любви зрителей?
— Во-первых, сам материал. Это признанный музыкальный шедевр. Во-вторых, намоленная сцена театра им. Моссовета, на которой никогда ничего подобного не ставилось. И наличие той одержимости, на которую способна молодость, получившая право мощно и ярко заявить о себе, получив серьезную поддержку в лице художественного руководителя театра. Павел Осипович Хомский тогда каждому из нас подарил беспроигрышный лотерейный билет. За что мы ему будем всегда благодарны.
