В одном из залов выставлены предметы, предоставленные Аллой Демидовой и хранящиеся в ее доме, напоминающем музей. На небольших экранах можно увидеть видео, где она рассказывает, опять же не входя в кадр, истории, связанные с дорогими ей вещами. Самое интересное во всей этой затее — голос актрисы и жизненные сюжеты, препарированные в творческом сознании. Литературным талантом Демидова щедро наделена.
За стеклом — бархатный пиджачок, как назовет его Демидова, от Ива Сен-Лорана, перешедший от Лили Брик. Алла Сергеевна вспоминает, как выступала в нем в Париже и увидела в зале… Ахматову. Это был Сен-Лоран, в старости ставший необычайно похожим на Анну Андреевну. Потом они разговаривали, и знаменитый кутюрье заметил, что пиджачок на Демидовой хорош.
Театральный критик Раиса Беньяш, писавшая в основном о Товстоногове, как заметит Демидова, хотела передать ей свою коллекцию раритетов — даже кровать XVII века из красного дерева. Кровать Демидовой и ее мужу, драматургу Владимиру Валуцкому, была очень нужна. Но как на такой спать? Полусидя? В итоге отказались от щедрого дара. Зато сохранилась с той поры старинная лампа.
Под стеклом и таганский куб — с автографами Любимова, Боровского, других выдающихся людей. Белый и черный зонтики — дар Сергея Параджанова, с которым Демидова была дружна. Белый зонтик он прислал ей вместе с бутылкой хванчкары. В небольшом видео актриса вспоминает, как во время гастролей с Театром на Таганке побывала в его тбилисском доме. На экране Демидова появляется на мгновение, где-то в отдалении, как отражение в старинном зеркале. И в этой недосказанности — своя интрига.
Быстро пробежать экспозицию не получится. Потребуется полтора-два часа. Половина этого времени необходима для посещения пяти комнат со светозвуковой инсталляцией «Демидова. Голос». Автор идеи и художник-постановщик — Катя Бовчар. В составе группы из шести человек посетители переходят из одного помещения в другое, от спектакля с закадровым участием актрисы к другому. И эти самостоятельные произведения — совсем не то, что можно было увидеть на сцене.
В одном из залов она откуда-то свыше говорит о своей любимой Ахматовой, ее смерти в санатории в Домодедове, когда никто не понимал, куда ее везти — в Москву или Ленинград. Тело Ахматовой лежало в Странноприимном доме, где располагается Институт Склифосовского, в праздничный день 8 марта. А уже в аэропорту «Пулково» ее дощатый гроб встречал ленинградский режиссер Семен Аранович. Вместе с оператором им удалось снять уникальные кадры — как и позднее, во время гражданской панихиды, где, как скажет Демидова, присутствовала пьяненькая Ольга Берггольц, роль которой она сыграла в «Дневных звездах» Игоря Таланкина. Эта картина вышла в том же, 1966 году, когда не стало Анны Андреевны. Спрятанная в сейфе пленка исчезла, а годы спустя кадры, знакомые Демидовой по рассказам Арановича, она увидела в американском фильме об Ахматовой. По версии актрисы, КГБ продал ценные материалы, которые купили американцы.
В пяти комнатах она читает монологи из спектаклей, сделанных с Кириллом Серебренниковым: «Демон» по Лермонтову, «Ахматова. Поэма без героя», «REQUIEM», а также «Старик и море» в постановке Анатолия Васильева.
В пространстве «Демидова. Жест» (автор идеи — видеохудожник Илья Шагалов) на экранах — руки актрисы. Мы слышим ее голос во время мастер-класса. Она делится секретами актерского мастерства, и те, кто бывал на таких встречах, непременно вспомнят именно ее руки. Кажется, что и тут именно они, хотя сотрудники фестиваля «Территория» утверждают, что это руки другой актрисы, которая воспроизвела жесты Демидовой.
