Для многих любителей ретро-детективов сериал «Мосгаз» стал уже чем-то вроде классики жанра, а майор Черкасов в исполнении Андрея Смолякова того и гляди превратится в нашего Эркюля Пуаро. «Мосгаз». «Новое дело майора Черкасова: Катран» — седьмой сезон проекта и второй опыт работы в рамках этого проекта для режиссера Сергея Коротаева. Не исключено, что своего рода стратегия, по которой должность режиссера сериала не закрепляется за кем-то одним, позволяет избежать штампованного производства и работы по старым правилам.
«Я посмотрел все сезоны и обсудил с Денисом Евстигнеевым, генеральным продюсером студии-производителя этого сериала, корни проекта, какие-то базовые вещи, от которых нужно отталкиваться. Потом долго разговаривал с Юрием Павловичем Морозом, снимавшим «Операцию «Сатана». Мне было важно получить из первых рук информацию о том, как обстоят дела на съемках, как ощущают себя актеры, — вспоминает в беседе с «МК» Сергей Коротаев. — Конечно, есть общая канва «Мосгаза» как триллера и детектива, но каждый сезон приносит изменения. Если «Формула мести» был камерным детективом в духе Агаты Кристи, то «Катран» — детектив-кабаре в каком-то смысле. Есть фактура подпольного казино, определенные цвета и обертона, которые раньше не использовались. Так что в итоге я делал чуть по-своему, и мои два сезона отличаются от предыдущих».
У Сергея уже накопился солидный опыт работы с детективными сюжетами — он снимал такие сериалы, как «Хмуров», «Ловушка», «Формула мести» и другие — но работа над «Катраном» ко всему прочему иногда напоминала приключение. Если документов, по которым можно было представить точные интерьеры советских подпольных казино, в архивах было негусто, то с человеческим фактором создателям проекта очень повезло. Консультантами на сериале стали не только профессиональные игроки в покер, но и настоящие шулеры, заставшие еще советские времена. И вот вся эта компания проводит целую неделю в режиссерской комнате, обучая актеров ловкости рук и не самым честным трюкам. В итоге Максим Аверин с усердием и вниманием вникал в новую для себя науку, а Марина Александрова взяла карты даже в отпуск.
«Профессиональные шулеры нам рассказывали, что такое крапленые карты, какие есть системы знаков, если два человека работают в паре, — говорит Сергей Коротаев. — А я даже побывал в одном из современных катранов, куда попал, чтобы посмотреть, как это происходит сейчас. Правда, я человек неазартный. Так что ходил только по работе, увидеть и пощупать».
И «Формулу мести», и «Катран» смело можно назвать звездными проектами. Так, в «Катране» к основному составу актеров, переходящих из сезона в сезон, прибавились уже упомянутый Максим Аверин в роли тапера, а также Алена Бабенко, которая сыграла владелицу катрана Бэллу, Риналь Мухаметов в роли ее племянника и Виктория Романенко в образе завсегдатайки казино.
«У нас нет установок на то, что в проекте должны быть звезды или не очень известные актеры, — уверен режиссер сериала. — Есть такое понятие — психология образов. Когда актер обладает необходимыми качествами, для того чтобы создать определенный образ на экране. Его известность, конечно, тоже имеет значение, но идет уже вторым аккордом».
Тем не менее в некоторых эпизодах от количества звезд в кадре начинает рябить в глазах. Многим зрителям обилие знакомых лиц, скорее всего, по душе, и поэтому съемочная группа готова сводить воедино непростые графики знаменитостей. Как выясняется, звездная занятость может стать причиной еще одной хорошо знакомой режиссерам проблемы.
«Если артист занят одновременно в нескольких ролях, то ему бывает сложно переключиться, и он может притащить к тебе на съемки шлейф другой роли. Хотя сам он этого не замечает. В результате на площадке вроде бы твой артист, он загримирован и одет как тот, кого он играет, но в кадре не твой персонаж. Такое нужно отлавливать», — делится опытом Сергей Коротаев.
Сам Сергей застал Советский Союз еще ребенком и имеет об этом времени свое представление. Но личных воспоминаний, как правило, недостаточно для создания картинки в кино, поэтому режиссер вместе с операторами и другими членами съемочной группы провели немало времени в архивах.
«Мое восприятие того времени изменилось, когда я посмотрел достаточно большое количество советской хроники. Я как будто съездил в страну, в которой раньше не был. Нам иногда кажется, что мы помним или хорошо представляем, как выглядели улицы, как были одеты люди, но на самом деле ничего мы не помним», — говорит режиссер.
Бутафорская часть ретро-проекта традиционно является одной из самых сложных. И иногда проблемы возникают там, где их меньше всего ждут. Для сцен в подпольном казино художники-постановщики нашли старую мебель, винтажный столетний рояль, хрустальные люстры, фрески. Но вот с игральными картами все оказалось не так просто, как можно было подумать.
«Раньше были бумажные карты, и определенные приемы, которые делали руками шулеры и игроки, можно было выполнить только такими. Сейчас же все пластиковое, и современные карты совершенно по-другому двигаются. Когда ты бросаешь на стол пластиковую и бумажную карту, то это два разных движения, — говорит Сергей Коротаев. — Пришлось заказывать бумажные, потому что старые карты с определенным рисунком и теми самыми рубашками сейчас не найти. Нам их печатали вместе с упаковками. И карт для съемок требовалось какое-то космическое количество. Или комнатные обои… В кабинете Бэллы, которую играет Алена Бабенко, аутентичные бумажные обои семидесятых годов».
У создателей ретро-сериалов, вероятно, есть свой хит-парад времен, с которыми легче или труднее работать. Эпоха конца семидесятых — начала восьмидесятых является одной из самых сложных с бутафорской точки зрения. Это отмечали многие создатели проектов, в которых действие происходит на фоне событий и нравов сорокалетней давности. Вроде бы было совсем недавно, но вот примет эпохи сохранилось не так много.
«Сама эпоха — конец шестидесятых, начало семидесятых — очень непростая в воссоздании. Она забыта, в девяностые ее просто выбросили, когда сделали ремонт. Проще найти предметы начала двадцатого века, сохраненные как музейные экспонаты, этого даже больше, чем оригинальных вещей из семидесятых, — полагает режиссер. — Так что пришлось повозиться, и иногда нам везло. В одной из серий Черкасов замечает кольцо на руке вдовы Потапенко, и по нему становится понятно, что она непростая женщина, в семье есть деньги и их прячут. Вот это кольцо мы наши в Интернете, что стало настоящей удачей».
Особенно яркими в новом сезоне сериала получились женские образы. Героиня Марины Александровой постоянно меняется, а перед началом съемок «Катрана» актриса принесла гримерам и костюмерам фото британской кинодивы и певицы Джейн Биркин. И именно этот образ стал источником вдохновения при подборе одежды и грима. Алена Бабенко играла владелицу катрана, поэтому ее героиня должна была олицетворять шик в его советском понимании. Создавая такой образ, гримеры и костюмеры ориентировались на Софи Лорен, которая в то время являлась одной из самых любимых иностранных актрис в СССР.
А еще в новом сезоне появляются три женщины майора Черкасова, что еще больше осложнит и без того непростую личную жизнь героя Андрея Смолякова. В ролях избранниц Черкасова Екатерина Климова, Даниэла Стоянович и Евгения Крюкова, и в одной из сцен они собираются вместе.
«В фильме есть сцена, в которой все три женщины Черкасова сидят в ателье и поют. Это было весело и по-своему чувственно, — вспоминает режиссер. — Мы репетировали, один из наших композиторов был на площадке и следил за тем, чтобы актрисы интонационно точно все спели. Такую сцену можно считать отсылкой к старому советскому кино».
