- Саша, самим проектом вы рушите шаблоны и стереотипы — бодрые электронные биты сочетаются с глубокими меланхоличными текстами. Была ли такая цель — сменить угол зрения на музыку, на жанры и то, что они транслируют? В чем сверхзадача этой истории?
- Мне не нравятся сверхзадачи и глубокие смыслы. Мне не нравятся люди, которые слишком много о себе думают, и сама о себе я тоже стараюсь думать поменьше. В этом проекте я постаралась отпустить себя и дать музыке быть такой, какой ей самой хочется быть. Если анализировать, в ней просто собрался дистиллят моего собственного самого любимого: энергия, ирония, мелодичность. Второй альбом «Банши» качественно отличается от первого — «Еду в Йошкар-Олу». Без моего коллеги по группе (и жизни) Тары вряд ли получилось бы добиться такого звучания.
- Как возникла идея начать сольную историю?
- Этот проект сам себя родил. Так получилось, что я много лет подряд сочиняла вредные частушки. Два-три зачастую шуточных, порой остросоциальных четверостишья под три аккорда на укулеле. Я с детства играю на фортепьяно, и если бы нужно было выбрать тотемный инструмент, думаю, им стали бы именно клавиши. Но укулеле — это инструмент, больше всего подходящий для того, чтобы зафиксировать песню в моменте, быстро и честно. Использовать его только для написания песен с целью дальнейшей переаранжировки мне казалось неправильным по отношению к нему, поэтому мы с ним остались компаньонами. Романа так и не случилось, мне не хочется становиться укулелисткой и разучивать сложные комбинации. Мне куда интереснее писать новое и оставаться с этим инструментом в рабочих, а не романтических отношениях. А если вернуться к вопросу о сольном проекте, для меня всегда было очевидно, что рано или поздно он случится, это просто был вопрос времени. Основным вопросом для меня была музыка: я считаю себя хорошим мелодистом и сонграйтером, а вот работать с незнакомыми продюсерами мне не очень хотелось. Поэтому, когда мне удалось привлечь к продюсированию материала Тару Москальца, который также написал всю музыку для нашего первого проекта, группы Sewage Sour, я окончательно поняла, что все будет хорошо.
- Продюсер «Дикой мяты» Андрей Клюкин рассказывал о том, что название «ЛЮТИК» происходит от слова «люто». Действительно эта идея так родилась?
- Это тоже случайность. Однажды услышала слово «лютик» в значении «дичь», то есть люто, но не слишком. И мне показалось, что это хорошо олицетворяет меня как личность. Я очень упрямый и прямой человек, у меня есть своя система ценностей и обостренное чувство справедливости. Тем не менее я всегда стараюсь помогать людям и поступать с ними по совести. В общем, мне понравился дуализм, и я выбрала именно это слово для названия проекта. Кстати, мне не нравится, когда меня называют Лютиком, я себя с этим словом не соотношу так напрямую. Для меня это скорее описательное наречие.
- Стоит ли обращать внимание на музыкальные тренды, или, наоборот, максимально дистанцироваться, создавая свою музыку?
- Для меня само слово «тренды» очень сильно устарело, но я допускаю, что для кого-то они могут служить ориентиром. Я не люблю оборачиваться на других, сравнивать себя с кем-то и находить референсы. Мне очень не близка позиция, когда артисты (любые, не только музыканты) создают творчество «как у кого-то». Мы живем в мире, полном вторичности, зачем ее еще больше поощрять?
- Какие музыкальные тенденции вы наблюдаете, каким видите развитие современной музыкальной сцены в России?
- Как пользователь я слушаю Apple Music. Как и на других платформах, там фокус уверенно смещается с рэпа и классической попсы в сторону альтернативы, по крайней мере так ситуацию вижу я. Мне эта тенденция, разумеется, нравится, ведь «ЛЮТИК» идеально подходит под определение этого жанра.
- И что вас больше вдохновляет в музыке?
- Есть музыка, которую я слушаю сейчас, есть музыка, которую я люблю всю жизнь, есть музыка, которую я ставлю, когда играю диджей-сеты. Я думаю, в 2020 году странно любить что-то одно и ограничивать себя в аудиовизуальном поле. Если к конкретике: я люблю американских рэперш (например, Cardi Bi или Ashnikko), навечно в моем сердце Патти Смит, The Runaways и The Clash, Bondaje Fairies и Tying Tiffany, Yelle и Robyn. На своих диджей-сетах я чаще всего ставлю фанк, итало-рок или треки в духе Shawn Wasabi.
- В чем для вас главное отличие групп «ЛЮТИК» и Sewage Sour? Как это отражается на работе, концепции, творческом имидже?
- Ну, эти проекты отличаются буквально всем. Sewage Sour — это интеллектуальная, образная электроника, холодная, отстраненная история про параллельные миры. «ЛЮТИК» — абсолютно прямой, понятный проект, также не лишенный мистицизма, но более прикладного. Если Sewage Sour — это заколдованный замок, то «ЛЮТИК» — это кукла Вуду.
- Насколько музыка для вас связана с реальностью? Это скорее отражение внутреннего состояния или происходящего вовне?
- В новом проекте у меня нет сценического образа и персонажа. Мне это нравится, это такая удачная возможность быть абсолютно настоящей и искренней, в самом честном смысле. Кроме того, мне не близко отчуждение от зрителей. Не вижу для себя никакого смысла в выстраивании между собой и зрителем четвертой (или пятой) стены. Мне нравится общаться с людьми, которые меня слушают, приходить к ним на бар после концерта, узнавать о них что-то личное.
- Сотрудничество с Андреем Клюкиным и с его лейблом — это концептуальный выбор?
- Я давно знаю Андрея по фестивалю «Дикая мята». Есть такие люди, о которых никто никогда не говорит ничего плохого, мне кажется, Андрей из их числа. Перед началом сотрудничества я старательно разыскивала разгромные отзывы, недовольных артистов и другие темные истории и не нашла. Мне нравятся легкие в общении люди, с которыми ты буквально договариваешь друг за другом фразы. Не то чтобы это было главным в работе, но, когда вы любите одни и те же фильмы, слушаете похожую музыку и ваша система морали во многом схожа, это очень приятно. Я верю в судьбу и случай: когда что-то случается и ты чувствуешь, что все случилось правильно, чаще всего так и получается. Я рада, что теперь у меня есть команда, и верю, что вместе мы сможем сделать невероятные вещи. В музыкальной сфере хочется видеть дружное комьюнити, где все друг друга поддерживают. Я думаю, что если ты работаешь в контексте именно такой концепции, при этом внимательно относишься к деталям, читаешь все официальные договоры и документы, то вместе (используя талант артиста и знания менеджмента) можно прийти к куда большим вершинам, нежели в одиночку.
- Что сейчас на повестке дня?
- Презентация альбома «Банши». Еще мы вплотную занимаемся подготовкой нового материала. У меня много тем и мелодий, которые хочется оформить в новую пластинку, и я не вижу смысла в том, чтобы ждать и откладывать следующий релиз. За звучание, как и во всех проектах, где я играю, отвечает композитор и музыкальный продюсер группы Тара Москалец.
- Интересны ли вам коллаборации с другими артистами?
- На данном этапе нет. Я чувствую, что еще не до конца выговорилась сама, и хотя я понимаю, что сейчас коллаборации воспринимаются многими как промо, я не гонюсь за рекламными ходами ради них самих. Я думаю, если коллаборация случится, то это произойдет само, как и все в моей жизни.
- Фестивальное выступление или сольный концерт — какой формат вам ближе?
- Сольный концерт! Я эгоистка, не люблю делиться ничем, в частности сценой.
- Может ли поп-музыка в России быть умной и интересной? Или стоит избегать этого определения?
- Странный вопрос. Избегать определения «умно и интересно» не стоит никогда, даже если речь идет не о музыке! Мне кажется, в России уже есть умная поп-музыка. Например, электронный проект Sewage Sour, в котором я играю, или сольный проект моей коллеги по группе — «Сверкай» — вполне соответствует этому определению.
