При входе в театр выдают маску и печатки, просят продезинфицировать руки. Шелестя перчатками, заходим в зал, где актеры за столом разбирают пьесу. Понятно, что произносить монолог в повязке невозможно, и Ирина Алферова приспускает ее к подбородку и произносит фразу: «Жить одним общественным благом женщинам противоестественно». Она говорит будничные слова про своего великого мужа, который для всего мира — что Бог. А для Софьи — худенький старичок. Вообще ее супруг с презрением смотрит на женщину, потому что до 34 лет не знал ни одной порядочной из них. От своей молодой жены он потребовал прямо по дороге из церкви, где они обвенчались, немедленного исполнения супружеских обязанностей. А потом дал прочитать свои дневники, ей, 19-летней, где описал свои связи с горничными и крестьянками, посещение публичных домов. Женщины для него были объектам похоти.
Режиссер говорит, что окна в доме будут сняты на видео, в них будут заглядывать. Кто-то из актеров реагирует: «Чтобы не тратиться на массовку». Софья Андреевна в исполнении Алферовой продолжает транслировать скорбные мысли о том, что Льва Николаевича волнует только известность, он все время проповедует, а его семья будет оплевана.
По словам Александра Созонова, Толстой — человек, который покоряет словом, и не имеет значения, что он говорит. Быть в центре внимания — его природа. А его жена боится своих сыновей. Сыновьям он подсказывает: «Поциничней надо с мамой! Как мерзавцы, которые у матерей квартиры забирают». В режиссерских пометках сказано, и Алферова об этом напоминает: «Здесь же написано, что она, как король Лир».
Итак, исходное событие — Толстой умирает. Актеры обсуждают за столом все тонкости завещания и значимость героев на фоне великого отца. Режиссер посчитал, что такое сегодня 1 млн рублей в золоте, который предложен супруге умирающего гения за посмертное издание его сочинений. 270 слитков!
Все за столом говорят о счастье. Где же оно? Отчего сыновья Толстого не реализовались? Он не научил их жить?
Актеры собрались дотошные. Они проверяют ситуацию собственными переживаниями, своими взаимоотношениями с близкими людьми. КМы разговариваем с Александром Созоновым.
— Для чего вы погружаетесь в толщи толстовской жизни?
— Мне важно сформулировать то, что такое современная семья. Мы не понимаем, как общаться друг с другом. Все стало очень сложно. Сформулировать заново, что такое семья и что такое счастье через самую непростую семью в мире — это, думаю, честная и сложная попытка. Она точно будет результативная, потому что у нас прекрасные артисты, все на своем месте, и текст восхитительный. Раньше все перекладывали на церковь, компартию. А сейчас на кого? Что такое либеральные ценности? Это вопросы, которые, так или иначе, задаются в этой пьесе. И на них множество блистательных ответов.
— Литературная основа из чего слагается?
— Есть драматург Погодина-Кузьмина, которая перелопатила огромное количество литературы и дневников. Пьеса у нее была, мы вместе что-то дописали. Здесь нет стопроцентного документального совпадения. Это все-таки фантазия, но на основе исторических событий. Лев Николаевич Толстой — давно уже персонаж комиксов. Мы с помощью решения, актерских работ будем обострять это. Есть несколько монологов, созданных на основе их переписки, сцена, где все восемь персонажей рассказывают о том, какие у них сложные отношения со Львом Николаевичем. Кто такие зрители? Это незаконнорожденные дети Льва Николаевича Толстого, и они тоже сидят и ждут, когда поделят наследство. Мы все дети Толстого, потому что он в нас во всех.
В какой-то момент весь дом с помощью видео покрывается трещинами, по нему ходит Лев Николаевич. Зритель оказывается внутри игрового пространства.
— Так Левушка будет? Говорят, его Мамонов сыграет.
— Нет, Толстого у нас нет. В этом весь ужас. Мы окажемся в Ясной Поляне. Вокруг видеокамеры, которые будут снимать крупные планы. Это сделано не как дань моде и не только, чтобы всем все было видно, а для того, чтобы зрители могли ощутить то напряжение, которое было внутри этой семьи. По сути, это первая публичная семья в мире. Лев Николаевич Толстой, когда сбежал, обо всем узнавал из газет. Конфликт каждого персонажа обостряется еще и тем, что на каждого из них смотрит множество глаз. Не буду вам рассказывать про финал. Должен же я чем-то удивить, когда вы придете на спектакль.
— Да вы уже удивили выбором Ирины Алферовой на роль Софьи Андреевны Толстой. Мы же себе не так ее представляем.
— А она прекрасна. Я придумал, что Софья Андреевна в каждой из пяти сцен разная: то ангел, то кризис-менеджер, то кухарка. То, как она умеет перевоплощаться, сохраняя при этом абсолютно аристократичное ощущение себя в пространстве. Кто, если не она? Но портретного сходства не ждите.
