«Страдаю, что не могу встречаться с публикой живьем»
— Маэстро, коснулся ли вас или ваших близких коронавирус? Все ли ваши коллеги-музыканты здоровы?
— Слава богу, ни меня лично, ни моих близких коронавирус не затронул. Я знаю, что один из музыкантов моего оркестра переболел, но с ним уже все в порядке. Наши замечательные врачи его вылечили, он давно дома и хорошо себя чувствует. Я лично очень внимательно стараюсь соблюдать все рекомендации и быть прежде всего разумным, несмотря на всю очень непростую ситуацию. Непростую прежде всего эмоционально. Я с огромным удовольствием в самом начале ограничений принимал участие в онлайн-концертах, участвовал в огромном проекте Всероссийского юношеского симфонического оркестра ко Дню Победы, но везде старался быть крайне внимательным и учитывать специфику сегодняшнего дня.
— Делали ли вы тест на COVID-19? Или анализ на антитела?
— Да, в самом начале я сделал тест на COVID-19, даже несколько. На антитела я тоже проверился некоторое время назад. Пока все тесты отрицательные.
— Как проходят ваши карантинные дни на даче? Есть ли у вас ежедневный график?
— Вот это, наверное, самое непростое для меня в нынешней ситуации — такое резкое изменение ритма жизни. Я за всю жизнь не могу вспомнить момент, чтобы больше, чем на два месяца, просто все вот так замерло. Я стараюсь поддерживать ежедневный ритм жизни, не слишком расслабляться, стараюсь каждый день заниматься на альте. Но, конечно, как и все мы, страдаю от того, что не могу проводить репетиции, выходить на сцену, играть концерты и встречаться с публикой живьем. Но уверен, что все вернется. Мы еще и не через такие испытания проходили в истории, и я просто не сомневаюсь, что мы со всем справимся и сейчас.
— Как карантин изменил вашу жизнь? Выработались ли свои антихандрические правила?
— Конечно, карантин дал огромное количество свободного времени. Но у меня даже поговорка появилась, что раньше мне казалось, что я не успеваю что-то, потому что невероятно много работы, а сейчас я понимаю, что дело было совсем не в работе. Это, конечно, шутка, но, как и в каждой шутке, в ней есть доля правды. Карантин для меня скорее высветил важные вещи, о которых, живя на больших скоростях, мы, конечно, тоже помним, но не всегда они так высвечены. Ценность личного общения стала невероятно очевидна именно сейчас. Ценность зрителей, концертов, именно ценность самой возможности встречи со зрителями, этот невероятный обмен энергиями между артистом и публикой стали совершенно иными психологически для меня сейчас. Простая возможность провести репетицию, заниматься музыкой в кругу единомышленников.
— Что вы сделали во время самоизоляции, на что не находилось времени раньше?
— Я старался все же заниматься тем, что для меня входит в понятие проживания жизни. Но с учетом всех обстоятельств. Я занимаюсь (на альте), слушаю много музыки, несколько раз мы проводили онлайн-концерты и из Московской консерватории, где мы открывали сам цикл онлайн-концертов, и в Концертном зале им. Чайковского. Совместно с Российским фондом культуры реализовали два больших необычных проекта, связанных с талантливыми молодыми музыкантами из разных городов нашей страны и Всероссийским юношеским симфоническим оркестром. Провели такой эксперимент в онлайне опять же с учетом тех возможностей, которые дает нам сегодняшний день. Я принимал участие в концерте в Большом театре в поддержку врачей. Одним словом, довольно много всего происходило, хотя живых концертов, моих фестивалей очень не хватает.
Еще мы вместе с Русским концертным агентством запустили программу поддержки музыкантов — солистов и композиторов, которые в сегодняшней ситуации пострадали, наверное, больше всех. Для многих из них гонорары за концерты были, по сути, единственным источником доходов, и этот проект позволяет оказать им реальную поддержку. Мы все в одной лодке, и для меня лично было важно поддержать не просто морально, но и финансово тех, кто оказался сейчас в очень непростом положении. Я рад, что на нашу инициативу уже отреагировали несколько музыкантов, которые выразили желание со своей стороны присоединиться к этой акции и поддержать несколько музыкантов уже от себя лично. Замечательно, что Министерство культуры понимает важность такой инициативы. Так что проект, объединяющий музыкантов опытных и молодых, исполнителей и композиторов, возник именно из-за коронавируса.
«Онлайн — пока что для меня диковинка»
— Онлайн: каково это — не чувствовать зал, живого зрителя с точки зрения ощущения и эмоции?
— Это совсем другие эмоции — играть концерт со зрителями или без. Концерт — прежде всего обмен энергией между артистами на сцене и зрителем. Онлайну этого не передать. Но при этом удивительная тишина в зале во время игры, прямо любой шорох слышен, хотя шорохов и нет. Я думаю, что было очень важно поддержать слушателей, наших зрителей, которые вместе с нами оказались в очень непростом положении, лишившись возможности посещать концертные залы. И именно поэтому я с огромной радостью принимал участие в возможных онлайн-форматах. Но это, конечно, не может стать никакой заменой живому концерту.
— Сейчас все события и общения перешли в виртуальный формат. Общаетесь с друзьями по видеосвязи, устраиваете виртуальные посиделки или рабочие планерки?
— Вот с этим не все просто. Если нужно, меня, конечно, подключают, я могу дать интервью по Скайпу или даже принять участие в пресс-конференции онлайн, но пока что все это для меня диковинка, не ставшая нормой жизни.
— Как опыт изоляции изменит коммуникацию между людьми?
— Я уверен в обратном: для меня сегодняшняя ситуация показала скорее ценность живого общения. Я жду сейчас с нетерпением, когда мы сможем начать возвращаться к нормальной жизни, встретиться с друзьями в кафе и т.д. Ценность личностной коммуникации, мне кажется, только возрастет после изоляции.
— Уже понятно, когда возможен следующий живой концерт? Есть конкретные планы?
— Планов, как это ни странно покажется, сейчас довольно много: концерты и фестивали, которые намечались на весну и начало лета, перенесены, что-то ждет согласования новых дат и форматов. Пока никто не знает, когда будет возможен именно живой концерт, но я этого момента очень жду. Мы ждем, когда станет понятен план снятия ограничений в концертной сфере. Я думаю, что это сейчас один из основных моментов. Мы должны выработать ясные, понятные шаги, с учетом одновременно специфики и разнообразия всей концертной музыкальной индустрии и с безусловной заботой о здоровье публики и самих музыкантов, как мы будем возвращаться в концертные залы. Культура, музыкальная индустрия пострадали из-за пандемии, может быть, даже больше, чем какая-либо другая отрасль. Я уверен, что роль искусства невероятно важна как в жизни каждого человека, так и всей нашей страны. Вопрос даже не только в том, что мы на протяжении больше 200 лет были мировыми лидерами как минимум в музыке (об этом я могу говорить абсолютно профессионально и ответственно), и это, безусловно, нужно и сохранять, и развивать. Но искусство, если оно настоящее, искусство, обращенное к людям, составляет невероятную, ни с чем не сравнимую ценность для каждого индивидуально. Его ничем невозможно заменить.
«Пациента нужно вылечить, но не залечить»
— Как пандемия может отразиться на музыкальной жизни? Например, оркестранты привыкли сидеть в непосредственной близости друг от друга. А сейчас важно соблюдать дистанцию. Возможно ли делать рассадку музыкантов симфонического оркестра с учетом этих правил?
— Этот вопрос сейчас бесконечно обсуждается не только в России, но и в разных странах мира. Все пытаются понять варианты возможные и одновременно реальные. Ведь, если рассадить всех музыкантов оркестра на расстоянии 1,5–2 метра, мало найдется залов, где симфонический оркестр физически поместится на сцене — в составе оркестра в районе 100 человек. Надеюсь, что все решения будут принимать в диалоге власти и профессионального музыкального сообщества. Пациента нужно вылечить, но не залечить, как это говорится. Мы сейчас проживаем ситуацию, в которой никогда не были. И очень важно принимать решения разумные, взвешенные, учитывающие разнообразные факторы. И очень важно понимать перспективу, что сейчас мы делаем вот так, и если все развивается нормально, то через какое-то время мы предпримем следующие шаги и т.д. Очень важны ясность и понимание перспективы.
— Вам уже приходилось выступать в маске? Могут ли маски стать обязаловкой для музыкантов на концерте?
— Вот в это я совсем не верю. Ну как могут духовики играть в масках? А певцы, а актеры? Маску я надеваю, но на сцене это будет просто нереально. Все же маски и перчатки придется оставлять в кулисах.
— Как быть с духовыми инструментами в условиях новой реальности? Ведь слюна неизбежно попадает в инструмент, а потом разлетается по воздуху…
— Вы знаете, немецкие оркестры провели огромное исследование как раз на этот счет. Я внимательно еще не знакомился с ним, но они как раз вместе с учеными постарались рассчитать, от какого инструмента как распространяется воздух, на какое расстояние, с какой силой и т.д. Вот именно о таких профессиональных моментах нужно и думать, и обсуждать их. Прямолинейных решений сейчас пока нет ни у кого.
— После выхода из карантина многие мероприятия логично проводить под открытым небом. Насколько для исполнителя существенна разница между выступлением в зале с особенной акустикой и на открытой площадке?
— Мы сейчас как раз очень активно обсуждаем то, что, может быть, стоит начать восстановление концертной жизни именно с концертов на открытом воздухе. Там можно очень разумно организовать и размещение публики, и многие другие моменты. Конечно, есть большая разница между концертами на открытом воздухе и концертами в концертных залах. Но я лично, например, очень люблю наши летние концерты опен-эйр, те же выступления на замечательном фестивале в Клину в Московской области или на фестивале в Твери, куда мы приезжаем уже несколько лет. Поэтому я уверен, что, если мы продумаем систему проведения концертов опен-эйр, было бы очень разумно и правильно с подобного формата и начать.
— В целом как сложившая ситуация в мире отразится на культуре? Ваш прогноз?
— Я надеюсь, что ценности, которые для меня всю жизнь были главными, станут важными для всех нас. Искренность исполнения на сцене, взаимная передача эмоций от артиста зрителям и обратно. Я уверен, что некоторая пена, которая всегда есть и была в мире искусства, сойдет. И зрителям будет нужно и ценно именно настоящее, глубокое искусство.
— Первые три вещи, которые лично вы мечтаете сделать после выхода из карантина?
— Встречусь с друзьями, которых не видел больше двух месяцев, с удовольствием проведу репетицию со своими музыкантами и, наверное, схожу поужинать в один из моих любимых ресторанов.
