Почти одиннадцать лет назад Ноа стояла на сцене «Олимпийского» и слушала вполне заслуженные аплодисменты. Опытные и дотошные поклонники «Евровидения», вероятно, помнят, что на московском финале конкурса Ноа вместе с певицей Мирой Авад заняла шестнадцатое место. Не самый впечатляющий результат, хотя уже в то время Ноа была европейской знаменитостью. Она первая Эсмеральда в мюзикле «Нотр-Дам», режиссеры Люк Бессон и Роберто Бениньи с удовольствием брали песни в исполнении Ноа в свои фильмы, наконец, по всему миру успешно продавались альбомы, наполненные джазом, экзотическим фолком и, конечно, голосом, к которому трудно остаться равнодушным.
Карьеру Ноа, или Ахиноам Нини, вряд ли можно назвать воплощением четкого плана. Эта артистка вообще оторвана от каких-либо условностей. Ее родители — выходцы из Йемена (йеменские корни, кстати, имела и одна из самых больших израильских звезд Офра Хаза), сама будущая звезда родилась в Тель-Авиве, совсем малышкой ее увезли в Нью-Йорк, где она начала писать свои песни. А потом в возрасте семнадцати лет Ахиноам бросила учебу в Школе художеств и вернулась в Израиль, чтобы, отслужив в армии, учиться вокалу.
Привычка быть гражданкой мира отразилась и в подходе к музыке. Как артист, она напоминает вольного мореплавателя без строгой привязки к какому-либо порту. Поэтому блюз без особого труда уступает место фолку, концерты с инструментальным трио соседствуют с выступлениями под оркестр, иврит и арабский ничуть не мешают песням на английском, итальянском и многих других языках. А потом и вовсе возникают вокальные импровизации на классические мелодии Баха.
В каком-то другом случае все это можно было обозначить легкомысленным термином «эклектика». Однако Ноа не из тех, кто скачет по верхам. В каждом из своих музыкальных увлечений она достигла достаточного мастерства, чтобы остановиться на чем-то одном и иметь немалый успех. Но для такой натуры, как Ноа, это было бы ужасно скучно. Она привыкла держать в тонусе и себя, и свою публику.
Примечательно, что среди поклонников певицы сформировался весьма обширный VIP-сектор. Ноа выступала в Ватикане перед папами Иоанном Павлом II, Бенедиктом XVI и Франциском; в Белом доме перед президентом Биллом Клинтоном; дуэтом с ней пели Стинг, Стиви Уандер, Лара Фабиан и многие другие звезды. У певицы довольно плотное расписание, и на ее концерты с удовольствием приходят те, кто еще не разучился отделять музыку от спецэффектов и наслаждаться голосом без сопровождения тонн декораций и мультимедийного блеска.
В Москве Ноа успела отметиться сразу в трех местах, где получились совершенно разные концерты, что очень в духе певицы. В оранжерее Аптекарского огорода случилось полное единение джаза и живой природы. В клубе легендарного Алексея Козлова — нешуточный угар, и в результате зафиксированный в контракте концерт продолжительностью час двадцать шел почти три часа, певицу просто не хотели отпускать. В академическом зале «Филармония-2» певица открыла свое выступление песней «Золотой Иерусалим». А потом были настоящие американские горки из бесконечных импровизаций и песен, которые в соответствии с современными взглядами на концерт не очень-то сочетаются друг с другом.
Подобное «несочетание», конечно, вдохновляет на шальные фантазии о том, как можно было преобразить это действо в идеальный поп-концерт. Наполнить все моднейшим битом, крутым светом, последними коллекциями и прочими составляющими мощного коммерческого шоу. И кстати, подобная мишура, если ее грамотно применить, иногда неплохо подчеркивает базовые музыкальные идеи артиста. Но все же не в этом случае. Отбери у Ноа это ощущение полета вольной пташки, для которой музыка способ жизни, а не выстроенный бизнес, — и все превратится в рутину.
Впрочем, есть ситуации, в которых израильская дива — весьма логичная дама, не изменяющая традициям. Еще студенткой джазовой школы она познакомилась с гитаристом Гиль Дором, и этот страстный музыкальный роман продолжается уже тридцать лет. «У Ноа ни на что не похожий взгляд на привычные вещи, — говорит журналистам Гиль. — Меня это потрясло много лет назад и удивляет до сих пор».
В полной мере этот «ни на что не похожий взгляд» проявляется во втором отделении концерта, когда певица начинает исполнять материал с альбома «Письма Баху». Сама идея придумать стихи на музыку Баха кажется не совсем рациональной, но только не для Ноа. Еще двадцать пять лет назад она написала слова для «Аве Мария» и с тех пор не оставляла идею покорить «музыкальный Эверест», как она сама называет произведения классика. «В самом Бахе я ничего не меняла, — говорит певица. — Я не подстраивала его ритм под себя, и вообще мы стараемся играть эту музыку максимально точно».
Но несмотря на такое почтенное отношение к классике, баховский сет ничуть не похож на скучный урок в музыкальной школе. Между композициями Ноа с большой иронией рассказывает о своей жизни, делится взглядами на воспитание детей (их у певицы трое) и даже вспоминает Илона Маска («ему не все равно, а мне такие люди нравятся»). В общем, подобное покорение музыкального Эвереста скорее напоминало прогулку в компании друзей. Весело, легко и очень музыкально, то есть именно тот набор, который еще не освоила ни одна наша суперстар.
В итоге весь концерт пролетел совершенно незаметно, и когда Ноа покидала сцену, казалось, что ее поклонники уже начинают скучать. В окружении артистки говорят, что наша публика на какое-то время лишила Ноа покоя. Есть подозрение, что это взаимно.
