Лора Гуэрра рассказала о двух столетиях — Федерико Феллини и Тонино Гуэрры

«Я всюду называю два имени, а в Римини не так. Там называют только одного»

20 января исполняется 100 лет со дня рождения итальянского режиссера Федерико Феллини. Его не стало 31 октября 1993 года. Ему было тогда 73 года. А 16 марта — еще одно столетие — его друга и соавтора, итальянского драматурга и поэта Тонино Гуэрры. Он дожил до 92 лет и ушел 21 марта 2012 года. Они родились в 20 км друг от друга. Феллини — в Римини. Гуэрра — в Сантарканджело-ди-Романья. Познакомились в детстве и всю жизнь были рядом. А потом вместе сделали великий «Амаркорд».

«Я всюду называю два имени, а в Римини не так. Там называют только одного»
Федерико Феллини и Тонино Гуэрро. Из личного архива Лоры Гуэрра.

К 100-летию Федерико Феллини на его родине в Римини фактически заново отстроили оперный театр «Галли», отреставрирован кинотеатр «Фулгор», прообраз которого мы видим в «Амаркорде». 20 января на центральной площади в Римини всех будут угощать гигантским тортом, испеченным в честь Феллини. В древнем сооружении Темпио Малатеста откроется выставка в честь маэстро.

А юбилей Тонино Гуэрры, написавшего сценарий «Амаркорда», отметят в марте на его родине в Сантарканджело и в Пеннабилли, где он в течение 25 лет жил со своей русской женой Лорой.

Кадр из фильма "Амаркорд".

Теперь в этом нет ничего удивительного, а в 1976 году, когда она приехала в Италию, это было странно. Лора вспоминает: «У нас дом был на центральной площади Сантарканджело. Все старые коммунисты пришли туда и, увидев меня, встали и запели «Интернационал». Так они приветствовали представительницу Советского Союза». А в Москве ее понизили в должности. На «Мосфильме», где Лора работала, ее перевели из редакторов в архив, снизив наполовину зарплату. «Не выгнали, и то хорошо», — шутит она.

Когда Тонино Гуэрра приезжал в Москву, за ними устанавливали слежку. Мороз стоял тридцатиградусный. И Тонино как-то сказал ребятам, которые несли вахту: «Пойдемте к нам! Выпьете, отогреетесь, а потом спуститесь». Один пошел. Другие нет. Лора вспоминает, что Андрей Тарковский, заходя к ним в дом, первым делом накрывал подушками телефон. Он, кстати, был свидетелем на свадьбе Лоры и Тонино со стороны невесты. А со стороны жениха — еще один гений, Микеланджело Антониони.

Лора Гуэрра теперь вице-президент ассоциации, носящей имя Тонино Гуэрры. Она продолжает жить в Пеннабилли. Мы встретились в Москве в доме, где Лора выросла, и поговорили о том, как будут отмечены два грандиозных столетия. «У нас нет права разъединять их именно теперь», — считает Лора. Сколько сил она приложила к тому, чтобы празднования были совместные! Но получилось все иначе.

100-летие Тонино будет скромнее столетия Феллини, но он и называл себя бедным деревенским поэтом. Организовывая торжества, Лора руководствуется фразой своего мужа: «Большие радости и наслаждения можно получать, лишь разделяя их с другими». Торжества начнутся в день его рождения, 16 марта, и закончатся 21 марта, когда его не стало.

«А может, все, что происходит, это их с Феллини сценарий?»

Квартира Лоры как музей. Она заполнена работами и вещами Тонино, многое он сделал своими руками, например шкаф. В центре — стол. На нем — тарелка с черной перчаткой. Рядом — стул Тонино.

— На столе всегда стоит тарелка с перчаткой Тонино и фантиками, которые он собирал, чтобы потом использовать в своих коллажах, — говорит Лора. — Стакан с водой всегда стоит и здесь, и в Италии. На скатерти — яблоки, напечатанные по его эскизам. Тонино их раскрашивал.

Перчатка Тонино всегда лежит в тарелке.

— Как готовитесь к юбилею? Все начнется в день 100-летия Тонино?

— Так уж повелось, что в марте к нам приезжают многие люди. Так было и при жизни Тонино, и теперь, когда его нет. 16 марта мы отмечали день его рождения, и длилось это неделю. Тониночка, как он сам говорил, перешел из одной комнаты в другую. Когда он болел, то отстранял врачей со словами: «Дайте мне нежно перейти из одной комнаты в другую». И вот он это сделал 21 марта. Тогда же по решению ЮНЕСКО этот день был признан днем поэзии. А в Италии 21 марта начинается весна. В день равноденствия.

Я, к сожалению, не очень уверена, что все у меня получится. Так случилось, и я даже знаю, почему — день рождения Феллини затмил юбилей Тонино. Хотя я кричала всюду о том, что мы не имеем права разъединять после смерти людей, которые при жизни были друзьями, родились в один и тот же год, и потому смог появиться на свет такой шедевр, как «Амаркорд» — плод их совместной работы. Это неприлично. Так не делают. Тем более что Тонино и Федерико родились в 20 километрах друг от друга.

Римини удалось получить от правительства 12 миллионов евро на празднование 100-летия Феллини и восстановление центра города. Был восстановлен изумительный оперный театр «Галли», от которого после войны уцелели только фасад и фойе, где был выставлен гроб и откуда провожали Феллини в последний путь. Все остальное было разрушено. Восстановлен сценографом Феллини Данте Ферретти и кинотеатр «Фулгор», ставший одним из героев фильма «Амаркорд», куда все герои шли смотреть кино. Организована мегавыставка в замке Малатеста. Она такая огромная, что ее не смог принять Пушкинский музей, с которым я договаривалась. Марина Лошак готова была выделить 500-метровый зал, но он оказался мал для гигантских плакатов, сценических костюмов с подсветкой. Если приедете в Римини, обязательно посмотрите эту выставку.

— Разве нельзя было ее организовать в Третьяковке? Пространства позволяют.

— Мы обратились туда слишком поздно, когда там все было распланировано. Я ни о чем не просила руководство Третьяковской галереи, рассчитывая на Пушкинский музей. В Римини на 20 января приглашено огромное количество гостей, об этом постоянно говорят. Думаю, что Тонино радовался бы всему этому, не обращая внимания на то, что его юбилей в тени. Он не любил торжеств. На праздновании его дня рождения настаивала я в течение почти 40 лет. А может, все, что сейчас происходит, это их с Феллини сценарий? Мегапраздник для Феллини и камерный для Тонино.

— В Москве тоже будет разнообразная программа?

— В Аптекарском огороде, который превращен теперь в оазис красоты и культуры и где проходят вечера, концерты, просмотры немых фильмов под тапера, выделили место для двух фонтанов Тонино. Мы уже приступили к разработке. В июне состоится то ли их закладка, то ли их открытие. Все зависит от финансирования. В Италии по рисункам Тонино сооружено семь или восемь фонтанов. Он за ними сам следил, прикладывал руку к каким-то вещам, советовал, все это рождалось при его непосредственном участии. А в Москве нам понадобится помощь итальянских архитекторов, которые возводили фонтаны. Для Аптекарского огорода выбран «Голос камышей». Примерно такой же фонтан сооружен в Сан-Марино. А второй — «Поле травы» — по образу и подобию фонтана в Сантарканджело. Впечатление такое, что растет трава, но она из воды. У Тонино каждый фонтан как рассказ. Когда я ему говорила: «Ты же можешь хотя бы за проект взять у городских властей какие-то деньги» (он их никогда не брал), Тонино отвечал: «Ни в коем случае. Я же не архитектор. А если выйдет плохо?» Это давало ему возможность проявить себя в фонтанах бесплатно. Также он сажал сады, создавал сад забытых фруктов.

Пока мы разговариваем, раздается телефонный звонок. Это давний друг Лоры — Александр Николаевич Коновалов. Лора поясняет: «Он гениальный нейрохирург. Первым разъединил две сиамские головки и в 36 лет стал академиком. Когда-то он оперировал Тонино. А жена Саши — Инна — была моей лучшей подругой. Ее давно нет».

Дом Лоры Гуэрра создан фантазией Тонино.

— Так вы же в их доме и познакомились, когда Тонино приезжал в Москву? С детства дружили?

— С 14–15 лет. В школе за нами ухаживали мальчики. Моего звали Глеб, и он играл на саксофоне. А ее мальчик был барабанщиком. Их приглашали подрабатывать, там мы с Инкой и встретились. Она была такая плясунья! А я тихо сидела и наблюдала. Мы дружили больше сорока лет и ни разу не поссорились. Как-то я сказала Александру Николаевичу, что мы знакомы 50 лет. А он ответил: «Плохо считаешь. Я тебя знаю с твоих 19».

Лора продолжает рассказ о своих планах.

— Мы издали последнюю книжку Тониночки, которую я перевела «Уйти как прийти». Рассказ с таким названием — как завещание. Есть у него еще одна замечательная фраза: «В каждом уходе скрыто возвращение». У Феллини уже происходит возвращение. Надеюсь, что в их уходе будет скрыто возвращение.

Андрей Хржановский собрал к 100-летию более ста воспоминаний друзей Тонино — Ирины Антоновой, Гии Данелии, Резо Габриадзе… Книга собрана, но еще не издана. Ищем деньги. Надеюсь, выйдут мои дневники, которые я вела 30 лет. Но издавать только их неинтересно. Предстоит большая работа, если мне еще отпущено какое-то время в этой жизни. Хочу подобрать то, что писал Тонино о тех же событиях, чтобы можно было сопоставить слова мужа и жены.

— А как вы писали дневник? Пошла туда-то, сделала то-то, или же это эссеистика?

— Никакой эссеистики. Записывала то, что происходило в жизни. Там и первая встреча Тарковского с Феллини, наше присутствие на съемках фильма «За облаками» Антониони. Тонино обычно не бывал на площадке, считал, что сценарий написан, и все. Но тут сделал исключение, потому что Микеланджело Антониони был после инсульта, ему трудно было общаться с людьми. И мы были на площадке с начала до конца. Так что мне повезло.

— Помню, как Антониони приезжал на Венецианский кинофестиваль уже в инвалидной коляске, и вы пришли его поддержать.

— Мы праздновали его 90-летие в аэропорту, в старом самолетном ангаре.

— Зря вы переживаете, что не удалось организовать пышных торжеств. То, что задумано, даже интереснее — целая цепочка событий в двух странах.

— Наверное. Есть договоренность с Русским музеем. В Суздале мы хотим высадить подобранные специально для России забытые деревья в честь дня рождения Тонино и организовать выставку. В свое время Тонино подарил Спасо-Евфимиевому монастырю 60 своих работ, включая фрески и керамику. В монастыре во время войны находились итальянские пленные, а Андрей Тарковский снимал у его стен новеллу «Колокол» для «Андрея Рублева».

На ММКФ пройдет ретроспектива, посвященная Феллини и Тонино. Покажут их фильмы и на фестивалях в других городах — на «Зеркале» в Иванове и, возможно, на Сахалине. Фестивали хотят привлечь молодых людей, организовать для них мастерские, где можно было бы снимать фильмы, делать керамические изделия, рисовать. В музее Ахматовой в Петербурге проведут летнюю ретроспективу фильмов, представят рисунки Тонино. На студии «Шар» создается анимационный альманах из трехминутных фильмов по коротеньким историям Тонино. Например, у него есть такой рассказ. Когда крестьянин узнал, что жена ему изменила, он попросил ее накрывать стол на троих. И всю оставшуюся жизнь они сидели перед третьей пустой тарелкой. Это была своего рода месть.

Акварель "Тонино. И Корабль плывет". Александр Бруньковский (бумага, акварель, 2012).

Над одним из анимационных проектов работает мой дорогой друг — художник и режиссер Александр Бруньковский. Вместе с Тонино они написали сценарий «Расцветшая зима», на мой взгляд, замечательный. У Саши много документального материала. Фильм будет называться «Тонино. И корабль плывет…», и он будет тонкими нитями связывать жизнь Тонино с будущим. Замечательный рассказ «Расцветшая зима» написан Тонино давно. Его хотел снимать Микеланджело Антониони. Главную роль должна была сыграть Моника Витти. Это любимая тема расставания мужчины и женщины, которой сопутствует совершенно нетипичное цветение зимой. Пока этот проект нарисован мультипликаторами, ведомыми Александром Бруньковским. А увидела первые образы в тумане.

Молодой режиссер Маша Сорокина записывает меня в тех местах, где снимались фильмы, связанные с Тонино. Например, в Баньо-Виньони, где Андрей Тарковский снимал «Ностальгию», в Равенне, где Антониони снимал «Красную пустыню». Под руководством Рустама Хамдамова снимается фильм о доме Тонино.

«Не зажигай свет, не надо. В темноте я лучше слышу запах пассателли, которое готовила моя мама»

— Тонино ведь восстановил разрушенную церковь в Италии?

— На скале была разрушенная римская церковь. Тонино боролся за ее воссоздание, писал промышленникам и богатеям письма о том, что Мадонна не благословит их начинаний, если они не восстановят церковь. Он устроил скандал в прессе. В итоге дали деньги, церковь восстановили. Тонино попросил своего друга, замечательного скульптора Арнальдо Помодоро, сделать врата, такие, чтобы бронза вбирала закаты. Мы придумали в дни Тонино тур из Римини, от Феллини к зеленому морю, как Тонино называл горы, вдоль реки Мареккья. Там дивные места — и большие, и малые, где святой Франциск Ассизский шел из Сан-Лео, названного Тарковским самым духовным местом Италии. Там два собора такой красоты, лаконичности и света, что вы даже себе представить не можете. И крепость, построенная Франческо ди Джорджио Мартини, где умер граф Калиостро. Мало кто о нем знает. Где бы я ни занималась 100-летием Тонино — в России, Грузии или Армении, я всюду называю два имени — Феллини и Тонино. А в Римини не так. Там называют только одного.

— За какое время можно пройти этот маршрут?

— Можно за три дня, а можно и за день. Мне бы хотелось, чтобы минимум два дня люди этому посвящали. Мы хотим создать литературный парк. Сын Тонино — Андреа — договорился о том, чтобы можно было проехать его на велосипеде. Вы, наверное, знаете его. Он — состоявшийся композитор, пишет музыку для кино. Когда Тонино спрашивали, кем бы он хотел быть, он отвечал, что пианистом.

Нам удалось договориться с галереей Уффици о ретроспективе во внутреннем саду. Пройдет конференция с участием итальянского критика Витторио Згарби и писателя и сценариста Владимира Сорокина. Они поговорят на тему «Слово и кино». В двух университетах Италии состоятся конференции, посвященные Тонино. А у нас в Пеннабилли восстанавливают полуразрушенное палаццо, и если у меня хватит сил, то я должна уговорить тех, от кого это зависит, и организовать там выставку Тонино. У всех жителей Пеннабилли есть по 10–15 работ Тонино, даже фрески. Так получилось.

— Дарил?

— Рисовал и тут же дарил. Щедрый был. Хочу, чтобы каждый принес эти картины и рассказал о них. В Пеннабилли есть несколько ресторанчиков, которым я предложила сделать меню с рисунками Тонино. Он рассказывал такую историю. Сидят они в Сочельник с Феллини на киностудии «Чинечитта» в павильоне номер 5. Наступили сумерки. Пора зажигать свет. Но Феллини говорит: «Не зажигай свет, не надо. В темноте я лучше слышу запах пассателли, которое готовила моя мама». И вот пожалуйста — блюдо пассателли Феллини. Рецепт прилагается.

— В доме, где мы с вами находимся, вы с рождения живете?

— Мы сюда переехали после войны. Я родилась на Большой Полянке. Кресло, в котором я сижу, со времен моего детства. Родители, когда уходили, составляли два кресла вместе, клали меня внутрь, чтобы я не упала. Но я из него вылезала. До сих пор помню холод его бронзы. Мне тогда было 4–5 лет.

— В вашем дворе остались люди, которых вы с тех пор знаете?

— Это первый дом Министерства иностранных дел. В этой квартире жил нарком Литвинов. На доме висит мемориальная доска, посвященная ему. Все обитатели этого дома сидели. Были они первыми советскими дипломатами. В соседней квартире жил бывший посол в Бельгии Рубинин. До сих пор здесь жива его жена Надя, которой 90 лет. У них была большая разница в возрасте. Когда мне было лет 8, она пришла к Рубинину, которого посадили. И ждала, когда он вернется. Потом они поженились. У них родились две дочки. Надя помнит меня в детстве.

— Дом со страшной историей?

— Не хочу говорить этого слова — «страшная». Это человеческие жизни, история страны. Такова наша жизнь. Так мы ее устроили и проживаем.

Лора показывает портрет своей мамы.

— Мамочка красавица была. Высокая блондинка, всегда на каблуках. Когда мама за мной приходила, ребята кричали: «Бежим Лоркину мамку смотреть». И ее подруга Лена была красавица. Как-то она сказала маме: «Ты не огорчайся, что Лорка у тебя такая некрасивая. Ей не страшно будет стареть». Я на всю жизнь запомнила эту фразу. Я так обрадовалась. Хоть какое-то преимущество. Запомнила эту фразу на всю жизнь.

Сама Лора не любит фотографироваться, считает, что это забирает энергию. Она вспомнила историю на съемках в Фергане: «Антониони, Тонино Гуэрра, вся группа находятся в городе, где на крышах сушат урюк. Горы арбузов. Идут трое старцев в узбекских халатах. Антониони приглашает их сфотографироваться. Он тогда снимал на «Полароид», очень его любил. И Андрей Тарковский, кстати, обожал. Они даже соревновались, снимая в Сардинии. Один — с одного угла, второй — с другого. Антониони сделал фотографии и отдал их старцам. Первый смотрит, отдал другому, потом третьему. И вернули. Микеланджело говорит: «Не надо. Это я вам на память». А старик ответил: «Зачем останавливать время?» Я увидела, как побледнел Микеланджело. Он только тем и занимался, что останавливал время. Как это мудро и актуально сегодня».

Опубликован в газете "Московский комсомолец" №28173 от 20 января 2020

Заголовок в газете: Уличный торт в честь Феллини

Что еще почитать

В регионах

Новости

Самое читаемое

Реклама

Автовзгляд

Womanhit

Охотники.ру