Не спи, не спи, художник,
Не предавайся сну.
Ты вечности заложник
У времени в плену.
Города вдохновляли каждый по-своему. На что сам автор обратил внимание: «В каждой стране особая среда, и она влияет на меня, что можно заметить». Да, и искусствоведы заметили: «Живописные работы на Манхеттене похожи на джаз, полная импровизация ради удовольствия», — написал один критик. Другой услышал ту же музыку: «На его картине яблоко — единственный реалистичный элемент натюрморта, в котором все смешалось в какой-то странной гармонии джаза».
Нечаянная радость ждала художника в маленькой московской галерее «Файн Арт» — там показали тридцать картин цветов под девизом: «Я садовником родился». Картины поразили искусствоведов: «В галерее «Файн Арт» взошли сексуальные подсолнухи». Они желтели в букетах и вазах, с фруктами, розами и фантастическими видениями. В знаменитых циклах с подсолнухами Ван Гога одиннадцать картин. Церетели не хватило бы Манежа, если бы собрал под его крышей все свои, как он говорит, «подсолнушки».
Почему именно подсолнухи? В них очень много всего: и земля, и солнце, и воздух, и семя, и вкус, и цвет… В них столько нюансов, важных для художника...
«В Москве мало солнца, и мои «подсолнушки» напоминают мне о нем. Пишу каждый день, тренируюсь, репетирую, как пианист, чтобы не потерять тона, полутона. Если потерять колорит, интенсивность цвета, то все впечатление от картины уйдет…»
На вопрос, не боится ли конкуренции с Ван Гогом, ответил: «Нет. С Ван Гогом у нас разные эпохи, страны, взгляды, вкусы, жизни. Поэтому не боюсь. Отец дарил маме всегда розы, они красиво лежали в его руке. Я дарю розы женщинам всегда». Дыхание и тепло Церетели на его холстах.
Памятники, статуи в музеях появились в минувшие пять лет на Мальте, в Казани, Самаре, Апатитах, Оттаве, Париже. Со стороны Сены перед собором Парижской Богоматери город соорудил постамент из бежево-розового бургундского камня. На него водрузили монумент Иоанну Павлу II. Церетели видел и запомнил Папу Римского в молитвенной позе, с руками, сложенными на груди. Таким его и изваял. Когда со статуи спала пелена, архиепископ Парижа, поблагодарив автора, увидел «мастерство, с которым переданы черты Папы Римского, и легкую иронию в улыбке бронзового Иоанна Павла».
Речь автора состояла из трех слов; обращаясь к толпе, он спросил: «Нравится вам статуя?» И под аплодисменты вручил бронзовые статуэтки Иоанна Павла II архиепископу и мэру Парижа. А русские журналисты услышали: «Я очень рад, что так хорошо приняли скульптуру, тут у людей очень добрые глаза».
В Кисловодске, на родине Солженицына, открыли памятник к столетию писателя. Его Церетели увековечил таким, каким запомнил, в образе праведника. Знал и Рудольфа Нуриева. «Хорошо его помню и к нему всегда хорошо относился, как бы его ни осуждали. Достойный был человек. А когда выходил на сцену и показывал свою пластику в полете... Боже мой, как это было красиво!». В полете видят его с недавних пор в Казани.
А что в Москве? Накануне Нового, 2020 года на Смоленском бульваре установлена композиция «Справедливость и милосердие». В историческом центре открыли памятник ополченцам 7-й дивизии народного ополчения Бауманского района на площади Разгуляй.
О Зурабе Константиновиче скажу словами поэта: «Просто ты умеешь ждать, как никто другой». Четверть века ждал, когда проект, выбранный в его мастерской на Тверском бульваре президентом США Бушем-старшим, начнут строить в Америке.
Свыше десяти лет назад Крым заказал монумент в честь исторической Ялтинской конференции глав трех великих держав: СССР, США и Великобритании. Отлил в бронзе «большую тройку»: Сталина, Рузвельта и Черчилля. Понадобилось воссоединение Крыма с Россией, чтобы открыть памятник в Ялте.
«До этого я никогда вождей не рисовал. Портретов Сталина не писал. Сделал три варианта, больше понравился тот, где они сидят. Все думал про себя: получится или не получится?»
Получилось вполне и очень своевременно, теперь напоминая миру, от кого зависит судьба планеты.
Очень давно, при советской власти, начал отливать из бронзы бюсты князей и царей, когда эта тема считалась запретной. Десятки лет они не покидали двор дома. Только в прошлом году «Аллею правителей России» открыли во дворе старинной усадьбы в Петроверигском переулке. Ее образуют 33 бюста, начиная с Рюрика и княгини Ольги, кончая председателями Временного правительства князем Львовым и Александром Керенским.
В день открытия под снятым покрывалом предстал в бронзе первый президент России Борис Ельцин — на таком же постаменте, как все коронованные правители и избранные в годы революции главы Временного правительства в Петрограде.
О себе сказал по случаю 85-летия: «Ну, какой я? Я творческий. Еще, конечно, трудоголик. Работаю все время. Добрый. Иногда слишком добрый. Доверяю, верю людям. Как могу не верить, когда Библию люблю. Безотказный я. И у меня нет врагов. Что в себе не нравится? Хотел быть очень высоким, в баскетбол играть. Но не получилось. Пришлось играть в футбол».
