Последняя театральная работа Фрейндлих — в спектакле «Волнение» — фантастическая. Один из лучших современных драматургов Иван Вырыпаев специально написал пьесу для Алисы Бруновны и сам же ее поставил в Большом драматическом театре им. Товстоногова на Фонтанке, где актриса служит вот уже 35 лет.
«Волнение» — это расследование, где волнуются, кажется, все. Польский журналист-гей (последним гордится) Кшиштоф Зелинский, целый год добивавшийся интервью со знаменитой американской писательницей польского происхождения Ульей Рихте, ее литературный агент Стив Ракун (излишне суетлив) и ее дочь, она же по совместительству юрист Натали Блуменштайн (на первый взгляд надменна, но только на первый взгляд). Меньше всех «парится» сама литературная знаменитость, которую и играет Алиса Бруновна Фрейндлих.
У каждого своя мотивация понервничать: поляк хочет за счет эксклюзивного интервью сделать карьеру в Нью-Йорке, агент — сохранить влияние и проценты, дочь так компенсирует комплексы, развившиеся на фоне ее великой матери. А вот объект их коллективной нервозности — писательница Рихте… Тут все намного сложнее, замороченнее, элегантнее — ведь перед нами писательница, а значит, мир ее все время элегантно балансирует на грани вымысла и реальности, и что тут скучная правда, а что божественная фантазия, не понять.
Вот она — королева — сидит, закинув ногу на ногу, в кресле. Светлые брючки до щиколоток (стройные ножки не отмечены возрастными признаками), свободная рубашка с закатанными до локтей рукавами (значит, деловая), ярко-алый шарф небрежно переброшен через плечо (подчеркивает свободолюбие в характере). Элегантно закуривает, выпускает дым, смотрит на собеседника отстраненно, но оценивающе, откинувши красивую голову… Держит паузу, когда застигнута врасплох неудобным вопросом, но отыгрывает его так же элегантно, как и все, что она делает.
Ее манера держаться вызывает первое смутное волнение. Так же, как и внешность этой немолодой женщины, умудрившейся сохранить красоту, которая с годами приобрела какой-то особенный терпкий и необъяснимый настой. Она — как редкое вино. А секрет тут прост: качество прожитой актрисой Фрейндлих жизни — все оно, на лице. А прожила она достойно: без лишней суеты, настырности в профессии, нахальной публичности. Со своим застенчивым талантом (прозрачность облика, паузы, как будто легкое заикание, нечаянный повтор звуков и слов…), который сравним разве что с красотой стихий, не несущих опасности — только благо. Это волнение с легким привкусом зависти.
А писательница Улья Рихте продолжает отвечать на неудобные вопросы дотошного польского журналиста (ну достал!), уходит от ответов, и то, что поначалу кажется важным — действительно ли она дочь нацистского преступника, изнасиловавшего ее мать-польку, или мать добровольно согласилась сотрудничать с немецкими оккупантами? Действительно ли она заложила в свой роман «Кровь» нечто антисемитское и на самом ли деле употребляла ЛСД? Имела ли молодых сексуальных партнеров, одному из которых помогла выйти в окно? Все это, право слово, уходит на второй план, потому что на крупном плане — сама элегантность, ирония, свобода, вызывающие волнение. И само искусство — совершенное наслаждение, которым и является волнение. «Я думаю, что в искусстве только один смысл — наслаждение искусством. Иногда — мучительное!» — скажет она и возьмет волнующую паузу.
Режиссер Владимир Котт: «Она всю свою роль переписала в тетрадку»
А в ноябре Алиса Фрейндлих побывала в Туле на кинофестивале «Улыбнись, Россия!», который проводит Алла Сурикова. Там ей вручили награду «за вклад в комедию», на что Фрейндлих заметила, что он не так и велик, и выразила готовность и впредь «вкладываться», если позволят годы. Себя она считает театральной актрисой, а в кино чувствует пришельцем.
— Мне скоро 85, и на моем водном пространстве наступил штиль, — сказала она.
А еще пошутила по поводу своей кинороли в картине «Карп отмороженный» Владимира Котта (пока последней по времени):
— Я ее получила по блату, потому что продюсером был мой внук.
В «Карпе отмороженном» Фрейндлих сыграла темпераментную деревенскую женщину и соседку героини Марины Нееловой — учительницы на пенсии. Вот что рассказал «МК» режиссер Владимир Котт об этой работе актрисы.
— Для меня это был серьезный опыт, и связан он со страхом перед актрисой-легендой. Вдруг появилась неуверенность в собственных творческих силах. Я начал переживать по поводу того, как буду общаться на съемочной площадке с Алисой Бруновной. Но она пригласила нас с оператором Михаилом Аграновичем к себе домой. Мы купили букет цветов, пришли, и первое, что она сделала, — предложила нам чай с бутербродами. Мы сидели на кухне и просто разговаривали. Надо было просто поболтать, чтобы весь страх растопился.
— Может быть, такое благосклонное отношение связано с тем, что присутствовал в этой истории внук Фрейндлих — Никита Владимиров? Он же стал продюсером вашей картины.
— На нашей первой встрече Никиты не было. Конечно, мы знали об их родственной связи, но это никак не влияло на наше общение. Актерам всегда очень важно увидеть режиссера и поговорить с ним с глазу на глаз. Алиса Бруновна очень избирательно относится к людям, которые ее окружают. И я счастлив, что мне удалось не просто наладить с ней контакт, но и поработать. Она обладает потрясающим умением слушать режиссера. И казалось странным, что передо мной на съемочной площадке стоит сама Алиса Бруновна Фрейндлих и слушает то, что я ей говорю. Она настолько послушна и так внимательно воспринимает то, что говорит режиссер, что я не перестаю удивляться. Я уже отвык от этого.
— Алиса Бруновна редко снимается, и уже прошло два года после «Карпа отмороженного», но никаких новых киноработ у нее не появилось. Может быть, режиссеры ее побаиваются?
— Не думаю. После того как мы встретились с Алисой Бруновной на съемочной площадке, мне часто звонят коллеги и интересуются, как нам вместе работалось. Я расписываю, как это было. Думаю, что просто не те предложения ей поступают. У меня-то Алиса Бруновна снялась не только потому, что была прекрасная компания (Марина Неелова, Евгений Миронов. — С.Х.), но и потому, что ей захотелось уйти в сторону от своего амплуа, сыграть старуху-матерщинницу, деревенскую бабку, которая постоянно ворчит. Это была как будто не ее роль, во всяком случае, совсем не та, какую можно было ожидать. Обычно Алиса Фрейндлих играет интеллигентных героинь в очках, а тут она решилась совсем на другой образ. И это стало для нее манком.
— Во время съемок вы, наверняка, жили в простых деревенских условиях?
— Мы все поселились в очень скромной гостинице недалеко от Питера. Алиса Бруновна жила в обычном номере. Никакого особого звездного статуса, который ей положен, мы не могли обеспечить, но она и не просила. Каждый вечер все спускались в кафе, и там начиналось такое! Я просто молчал и слушал. Алиса Бруновна, Марина Мстиславовна и Михаил Агранович рассказывали прекрасные истории из собственной жизни — про поездку в Таллин за пуговицами, про гастроли… Камеру там надо было ставить и снимать.
— Неужели вам удалось заполучить Фрейндлих на все время съемок? Ей же наверняка надо было уезжать в Петербург и играть спектакли?
— У нас было несколько съемочных блоков. Часть из них мы снимали в студийном павильоне, часть — на натуре. Для меня стало полной неожиданностью то, что Алиса Фрейндлих настолько плотно занята в театре. Наш график полетел, потому что у нее параллельно шли спектакли, и ей приходилось постоянно ездить в Питер в БДТ. Находиться три часа на сцене гораздо сложнее, чем пять минут в кадре. У Алисы Бруновны, в отличие от многих артистов, все должно быть точно. Она всю свою роль переписала в тетрадку, подчеркивала фразы, выучила текст до каждой запятой и междометия. А я от этого отвык: сейчас в ходу этюдный метод, когда все можно сказать своими словами. Алиса Бруновна меня приучила к тому, что своими словами говорить не годится. Что написано, то и должно быть произнесено.
— Но это не исключало импровизаций?
— Конечно, нет. Особенно ближе к финалу, когда Марина Неелова и Алиса Фрейндлих вошли в роли и сжились со своими героинями. В самой разговорной сцене я попросил их посочинять. Мне казалось, что не все авторские диалоги хорошо ложились на роль. И тут мы дали себе волю.
— Чему вас еще научила Алиса Фрейндлих, имеющая хорошую школу и отточенное мастерство?
— Она не научила, а отучила. Отучила показывать. Обычно я актерам что-то сам проигрываю, чтобы долго не объяснять. И тут я попал. Фрейндлих мне сказала: «Зачем ты показываешь? Я все сама сделаю. Только скажи, что надо сделать». Она отучила меня от этой привычки. Я был бы счастлив находиться в такой великолепной форме в зрелом возрасте.
Валерий Тодоровский: «Алиса Фрейндлих выучила все балетные термины»
У Валерия Тодоровского в «Большом» Алиса Фрейндлих сыграла преподавательницу хореографического училища, а в прошлом — балерину Галину Белецкую. Это тоже одна из недавних ее картин, появившаяся в 2016 году.
— Когда в сценарии появляется подобная роль, начинаешь думать: а есть ли сегодня в стране актриса определенного возраста и такой силы личности, харизмы, таланта, мощи, что способна ее сыграть. Поверьте мне, их не так много. Большим удовольствием было работать с Алисой Фрейндлих. Она не просто так пришла и сыграла. Она ходила в Вагановское хореографическое училище, сидела там на репетициях, училась, наблюдала за тем, что и как происходит. Фрейндлих выучила все балетные термины. Отнеслась к работе серьезно. Я счастлив, что такая актриса украсили мой фильм.
— В фильме так и осталось загадкой — к кому героиня Фрейндлих приходила в Кремль, чтобы походатайствовать за свою ученицу. Кажется, что должность его — выше не бывает.
— Вы же наверняка заметили, что я не показал этого человека, и считаю, что это моя большая находка. Каждый может сам нафантазировать, к кому она приходила. Для меня эта сцена интересна тем, что дает понять, какого уровня люди принимают участие в распределении ролей в выпускном спектакле хореографического училища. Насколько серьезное в нашей стране отношение к балету! Какие тут большие ставки! Надеюсь, понятно, что героиня Фрейндлих пришла к своему бывшему возлюбленному.
Читайте также: Алиса Фрейндлих: "В кино я - пришелец"
