На радостях артисты сняли целых 4 клипа на эту песню, и все они попали в ротацию крупнейших телеканалов, ну а саму пластинку распродали тиражом в полтора миллиона копий. Пользуясь случаем, «МК» связался с солистом команды Лаури Юлёненом, чтобы поговорить об ее истории, трудностях, с которыми приходилось сталкиваться, и поворотных точках пути.
По-своему эти парни непредсказуемы. Перед прошлым визитом в столицу, когда они посвятили тур последнему альбому «Dark Matters», поклонники ждали их долгих три года. Потом слушатели снова морально готовились к долгой разлуке, но счастливым образом сложилось так, что после шоу 2018-го долго скучать им не пришлось. Хотя артисты в принципе не так часто празднуют юбилеи пластинок, с «Мертвыми письмами» (так переводится название альбома-виновника торжества на русский) — особая история. По сути, с этой работы для The Rasmus началась новая история. В отличие от своих английских коллег по сцене Suede, которые недавно на московской презентации «The Blue Hour» сыграли всего две песни с диска, финны честно исполнили все композиции с памятной пластинки, причем со школярской точностью — по порядку.
Вместе с многотысячной толпой они как будто перенеслись на много лет назад. Даже выглядел солист Лаури Юлёнен на сцене словно гость из прошлого, прилетевший на машине времени из 2003-го, когда вышел альбом, — тот же стиль одежды и прическа, как в старых клипах. Складывается ощущение, что его и барабанщика Аки Хакалу заморозили: выглядят парни примерно так же, как 20 с лишним лет назад, в начале своего славного пути, по крайней мере под лучами софитов. Энергии тоже хоть отбавляй. «Мы сегодня спали всего два часа после поезда из Минска, где у нас тоже был концерт, — признался Лаури, — самочувствие как будто с похмелья, но с вашей поддержкой мы готовы идти дальше и дальше!» Программа из песен с альбома «Dead Letters» — сама по себе вызов. Название абсолютно оправдано: каждая композиция — как откровенное письмо, по каким-то причинам либо не отправленное адресату, либо не прочитанное им (поэтому письма «мертвые». Эмоциональные тексты и мелодические партии — на разрыв аорты. Не только «In the Shadows», но и другие треки — «First Day of My Life», «Guilty», «Time to Burn» стали хитами. Превалируют динамичные боевики, череду которых завершает лирическая, вдумчивая «Funeral Song».
Группа, однако, решила не ограничиваться одной пластинкой, разделив концерт на два отделения. Во втором она сыграла песни, выбранные фанатами по итогам голосования, которые музыканты провели в соцсетях. Некоторые из них исполнили в акустике — «Sail Away», «Liquid» и даже «No Fear», которая раньше в таком варианте никогда не звучала, сочиненная изначально в формате энергичного электрического трека. После «тихого» медитативного сета артисты, снова подключив рок-саунд, обрушили на зал шквал композиций потяжелее — «Night After Night (Out of the Shadows)», «Lucifer’s Angel», «Dead Promises», «Livin’ in a World Without You». Программу Лаури и компания завершили изящно — «Последним вальсом» («Last Waltz» с альбома «Into» 2001 года. — Авт.), а после шоу «ЗД» поговорила с фронтменом о том, как участники коллектива «приготовились» к успеху и не поймали звездную болезнь, о трудностях, с которыми приходилось сталкиваться, и о поворотных точках его пути.
- Лаури, вам было всего по 16 лет, когда вышел дебютный альбом «Peep». Ты помнишь, какие у вас тогда были амбиции, планы на будущее?
- Мне просто хотелось быть услышанным. Драйвовая музыка, вызывающая прическа, броская одежда — все это было попыткой заявить о себе, обратить на себя внимание. А говоря об амбициях, я, скорее, жил тогда сегодняшним днем, но каждый день проживал как последний — в том смысле, что выкладывался на все сто.
- А пытались ли вы копировать кого-то из своих кумиров в юности, или же с самого начала хотелось создать нечто оригинальное в музыке?
- Мы долгое время слушали Red Hot Chili Peppers, Nirvana, и многие песни из раннего периода нашего творчества — это такой интересный микс, созданный под впечатлением от их музыки. «Перцы» учили нас радоваться, Курт Кобейн — чувствовать боль. Но мне кажется, мы изначально достаточно сильно отличались по звучанию от других рок-групп, появившихся в то время на горизонте.
- Ты всегда хотел быть профессиональным музыкантом, или приходилось выбирать между музыкой и какой-то другой деятельностью?
- Нет, у меня никогда не было плана Б. У меня и девушки не было тогда - ничего, кроме группы. Я даже ушел из школы из-за музыки. Думаю, это и стало одной из причин, почему мы в итоге зашли так далеко и продолжаем двигаться вперед. Произошло тотальное погружение.
- Каково это — быть в одной команде 21 год? Вы никогда не устаете друг от друга? Бывают ли какие-то недопонимания?
- Мне никогда не скучно с парнями. У нас всегда есть возможность и желание что-то менять с каждым новым альбомом, исследовать новые музыкальные пути. Прежде всего, тебе самому должно быть интересно то, чем ты занимаешься, ты должен делать то, что по-настоящему любишь — это мое твердое убеждение. И если каждый участник группы пребывает в такой любви, недопонимания исключены. Наша многолетняя история — это наша сила.
- Есть ли у The Rasmus последователи среди молодых групп? Может быть, кто-то из начинающих артистов говорил вам, что стал создавать свою музыку, вдохновившись вашей?
- В турах мы встречали много людей, которые говорили нам, что, послушав «Dead Letters» 15 лет назад, стали писать свою музыку. Это самый большой комплимент, который можно услышать. Вообще, будучи тинейджером, человек наиболее впечатлителен. И те влияния, которым он подвергается в эти годы, часто остаются с ним на всю жизнь.
- Альбом, о котором мы сегодня говорим, безусловно, стал знаковым для вас. Как изменилась атмосфера внутри группы с его выходом? Стали ли вы более уверенными в себе?
- Знаешь, у нас не было звездной болезни или чего-то такого... Эта пластинка наоборот изменила нас к лучшему. Мы к тому времени выпустили уже 4 альбома, так что были готовы к мировому успеху (смеется). С ним мы стали, скорее, более меланхоличными, звучание — более мрачным. Отчасти это было связано с тем жизненным опытом, который накопился к тому времени.
- К разговору о жизненном опыте: какие периоды в истории команды были самыми тяжелыми? И что в конечном итоге помогло вам справиться с трудностями?
- После выхода третьего альбома мы были на грани распада. Группу покинул барабанщик, и мы чувствовали себя потерянными — как в музыкальном смысле, так и в эмоциональном. Но нас «спас» Аки Хакала, который присоединился к коллективу, что помогло выйти на новый уровень. С тех пор он и по сей день в команде. Если помнишь, прошлое интервью несколько лет назад мы давали вместе.
- В каком направлении вам сейчас интересно развиваться, если говорить о звучании, атмосфере музыки?
- Мы недавно сочинили несколько новых песен и уже арендовали студию на весну, чтобы записать их. Они будут более тяжелыми по звучанию. Услышишь сама!
- Что такое рок-музыка сегодня? Как она изменилась, скажем, с 90-х?
- Собственно, в 90-е она начала становиться мейнстримом, и сейчас все сложнее найти группы, звувчание которых отличалось бы от других. Рок в определенный момент перестал быть жанром, альтернативным поп-музыке. Он стал частью шоу-бизнеса. Большая часть групп, которые я слушаю сам, появились не в 90-е, а гораздо раньше, хотя кое-кто из более современных артистов мне тоже нравится. Например, Дрейк, Future. Меня может вдохновлять музыка самых разных стилей.
- Вы часто поете на своих шоу в России забавные песни на русском. Вам они тяжело даются?
- Скажем так, мы очень стараемся петь их хорошо (смеется). Мне лично очень нравится песня из мультика про Чебурашку, и она имеет здесь огромный успех! Мне вообще симпатичен этот персонаж: он добрый и у него большое сердце.
