Выставка называется «Театральный кабинет» и отсылает к местам экспонирования малой пластики — уютным залам парадной анфилады. С другой стороны, эта кабинетная скульптура любое пространство наполняет театральностью. 21 статуэтка в стиле ар-деко, созданная австрийскими и французскими мастерами в 1920–1930 годах сделана в сложной технике, сочетающей слоновую кость и бронзу. Из кости вырезано тело, одежда бронзовая. Появилась эта техника в Древней Греции и называется теперь по-гречески: хрисоэлефантин. Бронза золоченая, серебряная, прочеканенная, с эмалевыми вставками завораживает своим ювелирным качеством. Произведения Густава Шмидт-Касселя, Фердинанда Прайса, Деметра Чипаруса (его именовали «королем ар-деко»), которые в течение 30 лет собирали мэтр советской и российской эстрады и его супруга, выставляются впервые.
— Коллекция ар-деко началась с балерины, которую я подарила мужу на 50-летие. — рассказывает Нелли Кобзон. — Мы имели возможность приобретать эти вещи, и часть из них была куплена в Москве, многое дарили нам друзья, а вот этого Арлекина я в тайне от пограничников привезли из Лос-Анджелеса.
Она подходит к одному бронзовому персонажу неизвестного мастера, который восседает на массивном основании из оникса и как будто горланит какую-то развеселую песню.
— Вывозить ценности, произведения искусства — всегда проблема, — продолжает Нелли. — Поэтому я взяла его в руки, обмотала шарфом, прикрыла цветами, сделала вид, что мне очень легко, и так он оказался в России.
Как утверждают исследователи, ар-деко не строит новый, справедливый мир будущего, как это делают, например, конструктивисты. Он дает возможность наслаждаться жизнью здесь и сейчас, соединяя все, что нравится его авторам.
В скульптурах ощущается влияние древнеегипетского искусства, классицизма, модерна, искусства Японии, непосредственные впечатления от хореографии и костюмов Русских сезонов в Париже.
Практически все лица статуэток не выражают конкретной эмоции (кроме сдержанной радости или детской непосредственности в образах детей). В большинстве случаев лицо становится лишь атрибутом, обязательным, но далеко не главным пластическим элементом. Гораздо большее значение приобретает выразительный жест, экспрессивные движения, разнообразие которых поражает. Это движение и стало ведущей пластической темой выставки.
Театральность образов ар-деко проявляется еще и в том, что персонаж, облаченный в одежды египетской царицы, ей не становится. Это парижская танцовщица, участница спектакля, киносъемок, которая примеряет на себя тот или иной образ, перевоплощается. Таким образом мы понимаем, кто является героем выставки — это звезда, артистическая натура, яркий сценический образ.
Экспозицию дополняют фотографии танцовщиц и актеров, вдохновивших художников. Среди старых снимков внимательный зритель обнаружит параллели с конкретными статуэтками, а также отсылки к репертуару театра. Часть подиумов живописно задрапирована бархатом, подчеркивающим драгоценность экспонатов, другая часть несет на себе короткие определения стиля ар-деко.
— Для меня важно было не только создание занятного для зрителя этикетажа, но и «показ мысли», линии теоретического осмысления эпохи и ее стиля, — рассказал куратор выставки Андрей Райкин.
Завершится выставка еще более полифонично: серией спектаклей «Семь смертных грехов». Постановка оперы Курта Вайля, удостоенная премии правительства Москвы, бескомпромиссно погружает зрителей в ауру ар-деко.
