- Вы хорошо знали Евгения Павловича?
- Я не могу сказать, что мы были особенно близкими знакомцами, но я с ним довольно тесно сотрудничал в разных ипостасях. В последний раз мы виделись в феврале этого года: в зале имени Чайковского был концерт, посвященный поэтам кино. Первое отделение Леонид Дербенев, второе Юрий Энтин. Выступал оркестр кинематографии под управлением Сергея Скрипки – наш единственный кинооркестр. Евгений Павлович пришел – потому что в обоих отделениях звучала музыка Крылатова. Песни, шлягеры на стихи и Дербенева, и Энтина. Зал знал, что Крылатов сидит здесь, что он с нами – и после каждого номера был взрыв аплодисментов, и концерт не мог идти дальше, пока Евгений Павлович не вставал и не кланялся зрителям. Это был такой восторг у них! Он уже очень тяжело ходил, с трудом передвигался, ноги у него отказывали... Я был режиссером этого концерта; было чрезвычайно важно, чтобы он все-таки пришел. Юрий Сергеевич Энтин отправил за ним – своим другом и многолетним партнером по музыкальной жизни – собственную машину с водителем... Это был момент, когда очень сильно чувствовалась любовь зрителей к мастеру. Это купание в овациях всегда придает силы, как бы ему тяжело ни было. Наблюдать за этим было одно удовольствие.
- Крылатов – один из главных композиторов позднесоветской мультипликации. Есть ощущение, что в эту сферу не слишком охотно пускают людей со стороны, что это такой очень стабильный “пул” авторов. Какими качествами надо было обладать, чтобы туда попасть?
- Работа в мультипликации для композитора подразумевает очень специфические умения и глубокое понимание, что такое мультипликация. Это в игровом кино или сериалах композитор может написать одну большую продолжительную мелодию, на которой можно, в принципе, выезжать весь сериал или весь фильм, меняя слегка ее жанр: то эта мелодия может быть вальсом, то для экшн-сцен галопом... чем угодно. Ты написал эту мелодию и работай с ней, она пафосная, торжественная, красивая. В мультипликации же этого недостаточно. Потому что у тебя всего, скажем, десять минут на всю историю, и в эти 10 минут надо вложить не только те события, которые происходят в фильме – но и дать характеры каждого персонажа. И плюс ко всему – надо уметь пользоваться этими мелодиями в размере пятидесяти секунд, тридцати секунд, одной минуты... То есть продукт мультипликационного композитора – это законченная мелодия длиной, скажем, точно 35 секунд, которая показывает нам характер персонажа и демонстрирует те обстоятельства, в которых происходит данная сцена. Сделать такое способны, без преувеличения, единицы. Когда это было особенно востребовано - 60-е – 70-е годы прошлого века – такие люди появились и стали работать. Это Геннадий Гладков, это Крылатов, это Рыбников, это Зацепин, это Шаинский, это Ефремов – вот несколько имен, которые переходили из фильма в фильм.
- Сейчас положение дел изменилось?
- Конечно. Потому что сейчас, кажется, так работать в кино вообще никто больше не умеет. Киномузыки – той знаменитой киномузыки, которую подхватывали бы и пели зрители – практически не встречается: сосчитать по пальцам из всего того многообразия, что выходит. В мультипликации вообще очень давно нет мелодий, которые становились бы популярными. Разве что вот “Маша и медведь”, “Смешарики” - там есть песни, которые мы знаем. А больше мне, в принципе, особенно ничего и не припоминается.
- Евгений Крылатов, среди прочего, известен музыкой к мультфильмам “Простоквашинской” серии, вплоть до “Весны в Простоквашино” начала 2010-х годов. Планировалось ли участие композитора в нынешнем возобновлении легендарного мультфильма?
- Во-первых, скажу, что расцвет и слава Крылатова в мультипликации начались с двух фильмов, которые вышли одновременно, в 1969 году: это “Дед Мороз и лето” с “Песенкой о лете”, ставшей тут же знаменитой – и “Умка” с не менее шлягерной “Колыбельной”. Слава пришла к Евгению Павловичу именно после этих работ. Далее композитор работал очень много, и все серии “Простоквашина” - стали, пожалуй, самыми шлягерными мультфильмами с его участием. Причем в первых двух сериях даже не было песен – просто мелодии, которые Крылатов очень здорово делал. Это было диалоговое кино, эстрадное кино – тоже новый жанр, который пришел в анимацию в 70-е годы, где каждая фраза – это реприза, где все строилось на диалогах. Он очень здорово вписался в диалоговое кино со своими мелодиями. И песенка “Кабы не было зимы” появляется уже в третьем, завершающем изначальную серию, фильме “Зима в Простоквашино”.
А сейчас, когда цикл возрождается, он имеет уже другой жанр – это сериал. Если раньше над фильмом его создатели работали по 10 – 12 месяцев, то сейчас серию нужно выдавать раз в месяц. И надо писать не только одну песню или мелодию, но и много работать с разными сценами. В одной сцене, скажем, одна мелодия, в другой другая, потом еще что-то меняется... Композитору, которому уже за 80, конечно, в этом ритме существовать довольно сложно. Разумеется, новые авторы “Простоквашино” знакомились с ним, говорили, обсуждали. Евгений Павлович пожелал успеха, но полноценно работать в таком ритме ему было, конечно, уже сложно. Его участие в работе “Союзмультфильма” в любом случае продолжалось – ведь студия делает по-прежнему и короткометражные фильмы. Мы в этом году хотели сделать ему очередное предложение поработать в короткометражном кино. Оно будет производиться около года – за это время как раз можно было бы что-то сделать... И Евгений Павлович – не единственный долгожитель среди авторов студии: мы активно работаем, скажем, с Александром Сергеевичем Зацепиным, а ему уже перевалило за 90 лет!
- Были ли у Евгения Павловича ученики?
- Этого точно не знаю. Зато вспомнил, говоря об Александре Зацепине, историю времен ученичества самого Крылатова. Зацепин его привел на “Союзмультфильм”, когда его еще никто не знал. А в нашей отрасли ко всем новичкам относятся с настороженностью. А Зацепин прекрасно чувствовал, какой Крылатов композитор, какой у него потенциал именно в кино. При этом Крылатов был уже не мальчик, ему было уже за тридцать. И вот Зацепин немного обманул студию, сказав, что они будут работать вдвоем. И там сказали – ну ладно, если вы его берете на себя, то пожалуйста. А работал, на самом деле, один Крылатов – Зацепин просто прикрыл его своим уже авторитетным именем. Дал ему возможность себя зарекомендовать. И когда на студии начали говорить – о, какая мелодия хорошая, неплохо получается! - Зацепин говорил: а это написал Крылатов! Вот таким образом, благодаря своему старшему товарищу, Евгений Павлович вошел в “пул” главных композиторов студии.
Читайте материал: "Умер автор «Крылатых качелей» композитор Евгений Крылатов".
