Театру марионеток CARLO COLLA & FIGLI почти 185 лет. Его создали в 1835 году предки Эудженио Монти Колла — режиссера и художника по костюмам спектакля «Турандот». То есть почти два века поколение за поколением семья Колла занималась созданием музыкальных спектаклей в параллель с Миланской оперой. Увы, на Эудженио, недавно ушедшего из жизни, династия Колла оборвалась. Но театр продолжает жить, развиваться и выпускать новые спектакли. Здесь ставят не только оперы, но и балеты. В рамках проходящего Транссибирского фестиваля итальянские артисты сыграли в Новосибирске балет Чайковского «Спящая красавица». Вернее, не артисты, а куклы. И не сыграли, а станцевали. Те, кому довелось это увидеть, пребывают в полном восторге.
Сама идея кукольного оперного театра, родилась в далеком XIX веке из стремления сделать оперу доступной бедным людям, не имеющим возможности купить дорогой билет в Ла Скала, хотя бы и на галерку. Те, кто бывал в Италии, знают, как там относятся к оперной музыке: в кабине у дальнобойщика звучит запись Лучано Паваротти, в деревнях улицы носят имена Верди и Россини, а на площадях поют уличные певцы — тенора, баритоны, сопрано. Поют не эстраду из репертуара песенного фестиваля Сан-Ремо, а арии из опер Беллини и Доницетти. И как поют! Вот так и возник когда-то в Милане дублер оперного театра — демократический проект для народных масс.
Сегодня в репертуаре CARLO COLLA & FIGLI не только итальянская опера, но и много русской музыки. Например, «Петрушка» Стравинского, «Шехерезада» Римского-Корсакова и даже «Князь Игорь» Бородина. Изначально в театре существовали мастерские, где изготавливали кукол, шили костюмы, мастерили реквизит, парики, бороды. Так происходит до сих пор. Костюмы шьют студенты — их работу курируют специалисты Исторического архива театральных записей и дизайна. Кукол мастерят сами, артисты–марионетки невероятно красивы. Со сцены они кажутся крупными, в рост 8–9-летнего ребенка, но это — оптический обман, возникающий из-за пропорций сценического оформления и «артистов». На самом деле рост самой высокой куклы не более 70 см. На каждый персонаж приходится по 4–5 вариантов кукол — разные выражения лиц, разная одежда. Спектакли — густонаселенные. Особенно такие, где большая массовка. Например, в «Аиде» — более 200 марионеток, а в «Турандот» их около 100.
Директор театра Пьеро Корбелла:
«В спектакле «Турандот» костюмы изготовлены по тем эскизам, которые одобрил сам Джакомо Пуччини при подготовке первой постановки этой оперы. Она оказалась незаконченной — композитор умер в 1924 году, недописав финал. Оперу поставили уже после его смерти — и тогда визуальное решение было совершенно иным. Но мы решили восстановить именно те художественные образы, которые задумывал великий Пуччини. Сценография Франко Читтерио также основана на идеях автора. Таким образом, постановка воспроизводит изначальное видение автора великой оперы».
И костюмы, и декорации яркие, красочные, многоцветные, насыщенные характерной китайской символикой — драконами, соцветиями, разноликими масками, — поражают своим великолепием. Дети — а они составляют немалую часть аудитории, не отрываясь смотрят на сцену и внимательно следят за развитием хоть и сказочного, но трагического, совсем не детского сюжета. Столь же внимательно они слушают музыку — тоже не самую простую для неискушенного уха. Но магия этого театра настолько велика, что дети впадают в некое гипнотическое состояние. Впрочем, то же происходит и со взрослыми, для которых в какой-то момент куклы перестают быть куклами и превращаются в совершенно живых персонажей — с пафосной, адекватной оперному жанру пластикой и мимикой. Они воздевают руки к небу, падают на колени, прижимают ладони к сердцу или голове, и этого вполне достаточно, чтобы выразить оперные страсти. Тем более что из их уст звучат невероятные голоса гениальных певцов.
Пьеро Корбелла:
«В спектакле используется не студийная запись, а «живая», сделанная прямо во время спектакля в театре Ла Скала в 1957 году. Она не «вычищена» — оставлена такой, как есть, в режиме моно, с какими-то недостатками, призвуками… Убрали только аплодисменты».
Но аплодисменты в записи и не понадобились. Зал наградил итальянских артистов живой овацией. На поклон кукольники вышли, выведя на авансцену своих героев. Зрители ринулись к сцене — чтобы рассмотреть поближе. Вблизи они казались еще более живыми, чем в глубине сцены. Может быть, потому, что они предстали уже не персонажами, а самими собой? Усталыми артистами после сложного, предельно драматичного спектакля, где они выложились по полной.
