Торт
Купил шоколадно-вафельный торт. На коробке — крупными гордыми буквами: «Сделано в России». Да еще и по-английски: «Made in Russia». Неужели мы их экспортируем? Ну а дальше — бисерные буковки: эмульгаторы, стабилизаторы, разрыхлители, ароматизаторы (идентичные натуральным). Все это и надо было выволочь аршинно, тогда не пришлось бы оповещать: «Сделано в России» — где еще такую гадость произведут?
Надоело вранье
Врач, к которому я обратился по поводу нездоровья — возможно, в связи с купленным тортом, — посоветовал принимать витамины:
— Естественно, не наши. Отечественные витамины — голый крахмал, а цены заоблачные. Пейте американские — они с гарантией.
Куда подевался его патриотизм? Гордость за страну, которая взрастила, воспитала, дала образование? Надо ему брать пример с настоящих асов воспевания всего, что составляет нашу славу, — тортов и сыров из пальмового (ставшего национальным брендом) масла, колбас из сои, горящих торговых центров, взорванных и обрушившихся домов.
Не могло не удивить: этот доктор видел меня впервые. Что, если бы я оказался шизофренически оголтелым, подлинным гражданином своего отечества и накатал на охаивателя телегу главврачу? Или куда повыше. Дескать, специалист ориентирован на враждебную нам страну и идеологию…
Но примета и признак сегодняшнего дня: люди перестали бояться, настолько надоело и остобрыдло ежедневное повсеместное беззастенчивое вранье, настолько достали двуличие (и десятиличие), взятки, псевдоразоблачения взяточников, приписки, подтасовки, манипуляции с инфляционными процентами.
Читаем: цены выросли — на капусту, муку, рыбу, мясо, образование, и тут же оптимистический итог: на благосостоянии граждан это не отразилось.
А на чем тогда отразилось? Хотелось бы знать. И зачем вообще статистика, если ничто ни на чем не отражается? Подобная стабильность — повод вообще заткнуться о негативе и петь осанну правящим кормчим и их мудрой политике.
Скидки
Скидки не только в магазинах, но и при включенном телевизоре, когда делаешь снисхождение открывшимся в перепалке Друзь—Бер поджухиваниям и невежеству авторов сюжетов, их политической ангажированности, косноязычию дикторов и заведомой предвзятости того или иного канала. И когда собираемся на сеанс в кинотеатр, заранее скидываем требовательность к отечественному режиссеру (именно за его отечественность) и настраиваем себя на усредненность, а никак не на равенство зарубежным образцам.
Скидки (ежедневные) — тому образу жизни, которым пробавляемся, — за неимением альтернативы.
Ну а на какую категорию товаров предоставляется скидка в дешевых супермаркетах, вы и сами знаете: просроченные, залежалые, несвежие, бросовые. Это и есть характеристика нашего бытия.
Требуйте долива
Смешно вспомнить: призывали (чуть ли не на государственном уровне) требовать долива пива после отстоя пены. За мизерный недолив могли существенно наказать.
Блаженные мелочевые времена!
Чего сейчас потребовать (и чего прежде не приходило в голову требовать)? Какого недовеса? Какой недостачи? Возврата разворованных национальных богатств и похищенных личных накоплений граждан?
Ибо масштабы обдираловки возросли несопоставимо.
Из всех стволов
Раньше говорили: «Из пушек по воробьям», теперь впору сказать: «Из пушек по старушкам». Ну и старичкам. Пенсионерам. Шарашат из всех стволов, прикрываясь словесной якобы заботой о тех, кому рано на покой. Такое вранье по отношению к беззащитным особенно отвратительно.
На что есть деньги?
Хранить записи телефонных разговоров — на это денег не жалко.
А на что жалко? На все остальное — пенсии, лекарства, строительство социального жилья.
Вокруг ведь (куда ни глянь и ни кинь теоретическую ракету средней дальности) сплошные враги, в частных беседах может обнаружиться (спустя годы) очень ценная компрометирующая информация.
Тратиться на защиту Байкала — жаба душит. Зато вырубать леса и гнать их в Китай — не жалко.
А что жалко?
Жалко средств на сохранение лесов. Чего их жалеть? Через двести лет опять вырастут. Вот только птицам и животным (да и людям) эти двести лет негде будет переждать.
Пустой звук как признак изобилия
Казалось: уже при социализме исчерпан лимит головотяпства и дуракаваляния — дальше эксплуатировать износившуюся до дыр экономику невозможно.
Но нет предела ухищрениям и способам введения в заблуждение замороченной военными парадами страны. Можно без конца бить в пустые емкости и радоваться, что они издают громкий звук, мня его эквивалентом изобилия. Можно длить дискуссии о том, кто вырубает русскую тайгу — мы сами или китайцы, — не касаясь главного: леса катастрофически исчезают. До каких пор будет продолжаться самообман? Но, рассказывая басни о покорении космоса, делаем вид, что инвестируем средства в будущее, а не вбухиваем в воровство!
Космические разборки
Достаточно неожиданно звучат применительно к героической профессии космонавтов термины уголовно-процессуального применения: «Будут допрошены». Но, видимо, такова логика и сермяга сегодняшнего всесметающего и всеподминающего криминального потока. Он вовлекает в свое течение поголовно всех. Неужто недавние герои и впрямь подались во вредители, просверлили в галактическом судне предательские отверстия? Мутные криминальные разборки докатились до космоса.
Топорность
Тяп-ляп… Кое-как… Лишь бы отбояриться от взваленных на себя (небескорыстно) обязательств. Приблизительно слепим (якобы отреставрируем) наземный павильон станции метро «Кропоткинская». Изуродуем барельеф на павильоне станции метро «Сокольники». Изувечим скульптуры на доме в Архангельском переулке. Плевать на топорность, пусть будут счастливы (и эти строения, и москвичи), что вообще не снесли архаику. А подвернется шанс — не колеблясь, снесем. Продолжим жить — усредненно, приблизительно, уродски — как привыкли. Своими руками создадим отврат. И сами станем на него похожи. Уже стали. Уже похожи. Своими дегенеративными представлениями о прекрасном украсим фасады — как украшали дома портретами членов политбюро. Никуда нам от этого уродства не деться.
Менять подход!
Надо иначе ставить вопрос: пришибло кого-то льдиной, сорвавшейся с крыши, или отвалившимся куском штукатурки — штрафовать не безликую контору и карать не мелких нерадивых неисполнителей приказа, а вычитать из зарплат высшего начальства, из доходов больших боссов. Еще как подействует.
Утесы
Государство продуцирует незыблемые, неприступные, как скалы, законы. К ним не подступиться. Но мало-помалу коррозия живой жизни, ее волны, ее слезы и прочая подтаивающая влага начинают разъедать утесы, прокладывая в их монолите трещинки, норки, пробуравливая потайные ходы. Людям надо выживать в каменных условиях, устраиваться, согревать их своим теплом, приспосабливать холодные пещеры для обитания.
Рушатся нагроможденные своды. На их месте власть возводит новые бетонные резервации, катакомбы, заграждения. Но и они не вечны.
