К театру Вахтангова, украшенному портретами Владимира Этуша, уже в 9 утра выстроилась большая очередь журналистов, которые предварительно аккредитовывались. Такое случалось разве что накануне прощания со Станиславом Говорухиным в храме Христа Спасителя, куда приезжал президент Путин. В Вахтанговском предъявлять паспорта все-таки не пришлось. Но порядок был идеальным, организация на высшем уровне. Президента и первого эшелона власти на траурной церемонии не было. Проститься с народным артистом СССР и участником Великой Отечественной войны, награжденным орденом Красной Звезды и медалями, пришел только министр культуры Владимир Мединский.
С 10 утра начали пускать поклонников актера, которые тянулись тоненьким ручейком до 12.30. А до их прихода в зал первыми запустили студентов Театрального училища им. Ю.Щукина. Владимир Абрамович и сам его окончил в 1945‑м, а позднее на протяжении 16 лет был ректором, а потом и худруком. В Театре им. Евг.Вахтангова он проработал всю жизнь начиная с 1945 года. Последним его спектаклем на этой сцене стал «Бенефис» по пьесе Птушкиной «Пока она умирала», где он сыграл роль, написанную для актрисы.
Чтобы соблюдать устоявшийся порядок, администрация не пускала прессу в партер. Капельдинер выразила общее мнение: «От вас одни беды. Дайте покойнику хоть спокойно полежать в гробу без ваших вспышек».
Одним из первых в зале появился Александр Олешко, ученик и партнер Этуша по вахтанговской сцене: «Это был мастер, преданный искусству и творчеству. Каждый день в театре начинался с его фразы: «Свобода одного начинается там, где заканчивается свобода другого». Он был красивым, добрым, терпеливым. Настоящий учебник жизни для каждого из его учеников. Это невосполнимая утрата для родного театра: не просто для здания, а для самой идеи, которую ему завещал Вахтангов. Про таких людей говорят «штучные». Он прошел войну и смог сохранить в себе человека. Прожил красивую, долгую жизнь».
Следом за ним в партере появился еще один ученик Этуша — Виктор Добронравов. Он не мог без улыбки вспоминать о своих студенческих годах и заветах мастера: «Для меня Владимир Абрамович в первую очередь ректор, а потом уже коллега, личность вселенского масштаба. К сожалению, легенды уходят. Он был строг, но справедлив, и до последнего дня выходил на сцену, занимался своим делом. Два месяца назад Владимир Абрамович сыграл последний спектакль, а ведь 96 лет человеку было. На каждую его роль можно смотреть как на учебник, что мы и делали».
Актер Вахтанговского театра и нынешний ректор Щукинского училища Евгений Князев быстро возложил цветы к гробу и постарался незамеченным выйти из зала — тяжело сдержать эмоции… Но он все-таки сказал несколько слов о любимом коллеге: «Пусть роли и доставались ему комические, в жизни он никогда комиком не был. Никогда не допускал панибратства по отношению к себе. 14 марта он собирался играть «Бенефис», но мы, зная, что Владимир Абрамович может не выйти, написали в скобках «Фальшивая нота». На случай, если он будет болен. А он умер... Теперь на сцене его последний бенефис. Последний раз мы виделись на сцене как раз на этом спектакле. Несмотря на то что он уже неважно себя чувствовал, проявлялись его профессиональные качества: умение держать себя и зажигать зал. Но были и другие моменты, когда Владимир Абрамович не мог встать со стула и выйти играть спектакль. Тогда приходилось делать срочную замену».
Юлия Рутберг несколько раз выходила к прессе, каждый раз закрывая лицо руками, скрывалась за служебными дверьми. Лишь спустя 20 минут взяла себя в руки и произнесла прощальные слова о своем педагоге: «Мы постоянно говорим об Этуше как о комике, а за этим всем настоящая война. Он огромной величины человек, кавалер всех возможных наград, сохранивший человеческое лицо». О военном прошлом Владимира Абрамовича вспомнил журналист и драматург Андрей Максимов, который в последние годы ставил спектакли в театре Вахтангова: «Важно заметить, что не каждый человек, пройдя войну, сможет сохранить доброту в сердце. А он смог. Надеюсь, у театра найдутся силы, чтобы не рассеиваться после его ухода. Он для любого находил улыбку и доброе слово. Очень важно пожелать сил и мужества его жене Лене. Потому что это ее заслуга, что он до 96 лет выходил на сцену».
Опустив голову, из зала вышел Сергей Маковецкий и тихо-тихо произнес: «Он был моим учителем. Невероятно грустно, что уходит такое поколение. Оно какое-то мощное. Владимир Абрамович прекрасную жизнь прожил. Состоялся как муж, отец, артист. Дай боже и мне такую возможность — до последних дней выходить на сцену и требовать ролей». Близкий друг и коллега Этуша по театру Юрий Шлыков вспомнил: «Первый раз я работал с ним, когда он играл господина Журдена в «Мещанине во дворянстве», а я был в массовке. Он был требовательным до жестокости. Искусство вообще требует постоянной работы, и он это понимал. Этуш действительно очень масштабная личность, но при этом смешливый, солнечный человек. Он был очень гостеприимным хозяином: дома накрывались столы, велись бесконечные разговоры. Мне казалось, что он будет вечным. Я счастлив, что так много времени общался с ним».
Уже после открытия главного входа для посетителей, лестницы театра стремительно заполнились поклонниками народного артиста — преимущественно пожилыми мужчинами с пакетами в руках, скромными гвоздиками. Когда партер до отказа заполнился как во время спектакля, многие уже робели выйти на сцену, потому что невольно становились действующими лицами грандиозного прощального спектакля, разворачивавшегося на сцене. Казалось, что поставил его выдающийся худрук вахтанговского театра Римас Туминас. Но, увы, его не было в Москве, на траурной церемонии он не присутствовал. Сам в это время проходил курс лечения вдали от российской столицы.
Сцена была так плотно заставлена роскошными венками, что напоминала кремлевскую стену или кадры из фильма «Смерть Сталина», где вождь утопал в море цветов. Почти все пришедшие в день прощания — люди известные и обычные зрители — вспоминали кинороли Владимира Этуша: Карабаса-Барабаса в «Приключениях Буратино», товарища Саахова в «Кавказской пленнице». Проводить коллегу в последний путь пришла и Наталья Варлей, сыгравшая в знаменитой комедии Леонида Гайдая Нину, расположения которой безуспешно пытался добиться товарищ Саахов. Речей она не произносила, как и многие другие партнеры Этуша по сцене и съемочной площадке. Звучала классическая музыка, песни Мирей Матье, которую Владимир Абрамович очень ценил и старался не пропустить ни одного концерта французской звезды в России. Звучал и его собственный голос, певший «Молдаванка, молдаванка», монологи из спектаклей, прозвучавшие как эссе, мудрые размышления о жизни. А уж фразы «Мир действительно стоит на грани великой катастрофы», «наступил наконец день, один из лучших в моей жизни...» и «как хочется жить...» довели собравшихся до слез.
Почти всю церемонию простоял на сцене с траурной повязкой Сергей Маковецкий, взявший на себя функции распорядителя. Он трогательно помогал растерявшимся зрителям двигаться в нужном направлении, говорил, куда положить цветы. Помогал ему и Виктор Добронравов, уносивший море цветов, которые уже невозможно было разместить у ног усопшего.
Под финал церемонии на сцену вышли капельдинеры театра, а потом и вся труппа. Занавес медленно закрылся. Прощальный спектакль Владимира Этуша был окончен. Но через несколько минут, когда люди из партера стали расходиться, занавес вновь раздвинулся. Процессия с портретом Владимира Этуша и гробом медленно «поплыла» через партер, чтобы проводить актера в последний путь под аплодисменты собравшихся — так принято прощаться с теми, кто отдал всю свою жизнь сцене. Прах народного артиста СССР через несколько дней будет захоронен на Новодевичьем кладбище.
