Сегодня ровно год, как с нами нет выдающегося оперного певца Дмитрия Хворостовского. И заглавная строчка знаменитого романса «Нежность», не раз исполненного самим баритоном, как нельзя точно описывает чувства миллионов поклонников его творчества: «Опустела без тебя земля…»
— Год назад ушел из жизни наш большой друг, человек, с которым наш театр дружил и работал долгие годы, — рассказывает Дмитрий Бертман. — Для нас это в первую очередь личная трагедия. Потому что Дима не только великий певец, но и человек, который обладает невероятной народной любовью. Он — воплощение звания «народный артист». И то, что происходило накануне годовщины его смерти, лишнее тому подтверждение: соцсети взорвались памятными воспоминаниями, могила Хворостовского на Новодевичьем кладбище завалена цветами. Вокруг нее даже организовано дежурство из поклонников.
В самом театре в этот памятный день будет установлен бюст певца работы заслуженного художника России Владимира Усова. Cкульптура отлита из бронзы и воздвигнута на большой постамент с именной табличкой. По словам Дмитрия Бертмана, бюст получился замечательным: «Легко узнаваем знаменитый Димин фрак со стегаными лацканами, небрежно повернутый галстук на чуть раскрытой широкой шее, спортивные плечи, невероятные волосы, которые были частью его образа, и, конечно, потрясающе красивое мужское лицо».
Владимир Усов не случайно стал заниматься этим проектом. Именно ему принадлежит авторство памятника в Красноярске. Как известно, прах Дмитрия Хворостовского захоронен в двух городах: на родине и на Новодевичьем кладбище. «Родители Димы, Александр Степанович и Людмила Петровна, были в восторге от его скульптуры. Поэтому мы, его близкие друзья Игорь Крутой, Лилия Виноградова, Павел Астахов, Константин Орбелян и я, договорились поставить бюст этого же скульптора в нашем театре», — добавил Бертман.
— Какие изменения в репертуаре готовит «Геликон» в связи с годовщиной трагедии?
— Мы сыграем «Евгения Онегина» в постановке К.С.Станиславского. Этот спектакль давно идет в нашем театре, а раньше почти век он шел на сцене Театра Станиславского. Это тоже не случайно: в этом спектакле состоялся оперный дебют Димы в России. После победы в конкурсе Глинки дирижер Евгений Колобов, который тогда возглавлял театр Станиславского, предложил ему спеть в «Евгении Онегине». Дима тогда никому не был известен, и эта постановка была своеобразным прослушиванием на роль солиста театра. Контракт с ним не подписали, но после этого у него началась невероятная зарубежная карьера.
— Интересные совпадения...
— Да. Получается, в этом году мы отмечаем 100-летие Театра Станиславского и Немировича-Данченко и 100-летие спектакля «Евгений Онегин», а поскольку именно эта постановка стала дебютом Дмитрия Хворостовского, то нам показалось правильным сыграть этот спектакль накануне годовщины смерти Димы, в память о нем. Тем более что в последний раз он пел «Демон» именно в «Геликон-опере».
— Насколько я знаю, в прошлом году вы еще открыли именную гримерку Дмитрия Хворостовского…
— Да, все гримерные комнаты в нашем театре названы в честь великих деятелей культуры, которые внесли огромный вклад в историю нашего театра. У нас есть гримерные имени Ирины Архиповой, Артура Эйзена, Галины Вишневской и дирижера Эри Класа, а в прошлом году появилась гримерная Дмитрия Хворостовского. Это та самая комната, в которой он гримировался. Там висят его фотографии в наших спектаклях, с его семьей и друзьями.
