Путин собрал кинематографистов в Сочи. И не беда, что в это время еще идут Каннский кинофестиваль и Каннский кинорынок, где должен находиться в это время каждый уважающий себя и свое дело кинопродюсер. Ну составляли расписание далекие от кинопроцесса и поисковика «Яндекс-новости» люди. Бывает.
Дальше. 18 мая умер Алексей Балабанов. 24 мая ушел из жизни Петр Тодоровский. Путин встретился с кинематографистами в Сочи 24 мая. Тодоровского помянули. Про Балабанова не вспомнили. Страна только что потеряла двух лучших, со своим авторским почерком, режиссеров, составляющих, говоря официальным языком, ее честь и славу. (Да и неофициальным тоже. Просто слова эти простые и ясные официальный язык затер.) А вспомнили только про одного.
И еще. Путин опоздал на два часа. Как обычно. Отчего-то эту манеру президента вести дела уже давно никто не обсуждает. Чиновники — люди привычные, люди казенные — они ждут, а служба идет. Бизнесмены при троне — тоже люди зависимые, у них это в крови — высиживать у нужной двери. Для них это все лишь часть игры, очередное правило, которое надо выполнять, и точка. Те, кто занимается реальным кинопроцессом, а не дуют щеки, знают, сколько стоит время, ведь кино — это производство, где потеря смены или даже ее части — удар по бюджету всего фильма.
Но был только один человек, для которого все было важно. Что его во время Каннского фестиваля вынуждают ехать на дежурную встречу в Сочи, что заставляют два часа ждать ее начала, что ни словом не вспомнили об Алексее Балабанове.
Поэтому, когда президент кинокомпании «Амедиа» («Моя прекрасная няня», «Закрытая школа») Александр Акопов внезапно предложил, по сути, сдать кинобизнес государству, преподнести его на тарелочке с голубой каемочкой — создать госконтору, Сельянов не выдержал. Наш корреспондент Виктория Приходько, которая наблюдала не один десяток подобных встреч Путина с кем бы то ни было своими глазами, сказала мне, что такое случилось впервые. Это был настоящий взрыв.
И когда президент стал размышлять вслух над этой губительной для всего кинопроцесса идеей, Сельянов резко возразил ему: «Я не буду полемизировать с этой совершенно неожиданной гипотезой. Она не выдерживает никакой критики. Структура Фонда (Федеральный фонд социальной и экономической поддержки отечественной кинематографии. — Е.А.) вполне эффективна, нечего городить еще какие-то предприятия бессмысленные и превращать продюсеров, у которых есть компетенция, в какие-то придатки, в исполнителей заказов. Это амбициозный вид деятельности, для него нужна энергия. Исполнители заказов — это другой вид деятельности. Это в армию, в Казахстан, к министру обороны. Это там исполнение приказов является главной добродетелью».
Репортаж с этой встречи есть на нашем сайте. Только за субботу его прочитало более 20 тысяч человек. Тертые калачи — кинематографисты понимают, в какое время мы живем. И чего это прямое высказывание Сельянова может ему стоить. Так с президентом — да еще на глазах у прессы — никто не говорит. Есть уже и призывы выступить единым фронтом, если что.
Хотелось бы уже выступить, объединиться. Хотелось бы. Да не будет этого. Кто-то, конечно, поддержит. И письмо напишет, и подпишет. Это еще есть. Но таких десятки, даже не сотни. Да и, думаю, все же не понадобится. Когда я спросила у коллеги, как реагировал президент на этот выпад, она сказала: «Улыбаясь». То есть Путин даже получил свое удовольствие от того, что кто-то осмелился ему публично перечить.
Но был тот, кто не молчал, и это важно.
«Вот скажи мне, американец, в чем сила? Разве в деньгах? Вот и брат говорит, что в деньгах. У тебя много денег, и чего? Я вот думаю, что сила в правде. У кого правда — тот и сильней. Вот ты обманул кого-то, денег нажил. И чего, ты сильнее стал? Нет, не стал. Потому что правды за тобой нет».
Смотрите по теме: вопросы в фильмах Алексея Балабанова
