«С Пасхой вас. Христос Воскрес. Я люблю вас. И великую Россию» — такими словами начал свое выступление любимый в России французский артист.
Кажется, что Жерар недопонимал (впрочем, как и многие другие приглашенные), какая невидимая связь проходит между
«Скажи-ка, дядя, ведь недаром Москва, спаленная пожаром, французу отдана?» — декламировал артист по-русски. Из уст французского подданного эти строки звучали как-то по-особенному прекрасно, и весь зал прочувствовал доселе подзабытую патриотичность. Пользуясь тем, что стихотворение знали все зрители, Жерар каждую минуту обращался к залу и, удовлетворенный тем, что все всё поняли, несмотря на то что местами он переходил на французский, продолжал. «Когда б на то не божья воля, не отдали б Москвы!» — под бурные аплодисменты закончил он тоже по-русски.
В ответ Жерару преподнесли эксклюзивную книгу произведений Лермонтова на двух языках. Кстати, «Бородино» актер должен был читать с Никитой Михалковым, но Никита Сергеевич почему-то в последний момент, уже под конец концерта, убежал, и Депардье остался на сцене в одиночестве. Любопытно, что в этот день это же произведение прочитал и актер Сергей Никоненко. Чтобы наглядно расставить акценты в лермонтовском шедевре, Сергей надел гусарскую одежду того времени.
Но если на сцене актер выделялся, то за кулисами — терялся. В артистическом фойе гусарами в этот вечер были практически все. Доблестная армия тех времен, так называемая массовка, обступила артистов, желая с ними сфотографироваться. Приглашенная заморская звезда очень растерялась от приглашения постоять рядом с русской армией и ринулась прочь. Да так быстро, что актер нечаянно зашел не в ту дверь. А когда увидел на двери значок мужского туалета, шутя, приложил пальчик к губам и прошептал на русском языке «тихо!».
А вообще настроение у актеров в тот вечер было отнюдь не праздничное. Депардье буквально задыхался от духоты и постоянно обливался водой из бутылки, Людмила Чурсина была лаконична до такой степени, что закрывала свое лицо цветами и приговаривала, что все вокруг обознались, это не она. Наталья Фатеева топала ножкой и говорила, что она немного не в форме, а посему даже смотреть на нее не стоит. Ирина Мирошниченко бегала за кулисами в бигуди, Валентина Талызина оправдала звание «грозы кино»: фыркая на всех, кто к ней приближался, выдала плеяду не самых лучших слов. Правда, ее негодование иногда сменялось на улыбку, когда актриса обращала свой взор на молодого человека, с которым полвечера проходила за ручку. Достаточно хмурого Эльдара Рязанова смог рассмешить лишь Алексей Петренко, рассказав остроумный анекдот. А Василий Семенович Лановой, пытаясь как-то развеселить своих коллег, подпрыгивал со словами: «Весна пришла!».
