Для серьезной художественной заявки он выбрал Островского, спектакль о театре: видно, наболело, надо сделать выводы. Отсюда и «Таланты...». Что касается поклонников как таковых, то их в субботний вечер исторический зал театра «Парадиз» (позже Театр революции, а теперь — Маяковка) всех желающих не мог вместить. Пришли артисты, режиссеры, директора фестивалей, критический цех в полном составе, фанаты звезд Маяковки, ну и простая публика на галерке, успевшая оторвать с руками лишний билетик. Как говорится, на люстрах висели. Даже не испугала информация, что рассчитывать придется на четыре часа зрелища. Велика беда: лишь бы спектакль был хороший.
И вот первая сцена. Не успела начаться, а уже аплодисменты. Так встречают Светлану Немоляеву. Она играет «совсем простую женщину» Домну Пантелевну, мать молодой талантливой актрисы Сашеньки Негиной, которая хочет сидеть на двух стульях: и честной остаться, и звездой русской сцены стать, избежав разврата. Насколько эта дилемма сегодня актуальна — решает режиссер Карбаускис.
— Домна Пантелевна, женщина лет за 40, — представляет героиню Немоляевой человек, по виду похожий на монтировщика сцены. И на этих словах, особенно на цифре 40, не скрывающая седины и возрастных морщин актриса так вскидывает бровки, что зал разражается хохотом. Немоляева (скромное платье, вязаная кофта) — вся на интонациях, и это невероятное мастерство — вести роль без эффектов, нажимов. Хочется кричать «браво!». И не только ей — Ефиму Байковскому, Игорю Костолевскому, Михаилу Филиппову, Александру Шаврину и Расми Джабраилову, артисту маленького роста в роли трагика Громилова.
Фигура монтировщика в комбинезоне, объявляющего выход очередного персонажа пьесы Островского, режиссером придумана не случайно: он запускает ногой сценический круг, на котором выезжают новые участники этой истории — князь Дулебов (Игорь Костолевский), помещик Великатов (Михаил Филиппов), чиновник Бакин (Виталий Гребенников), старик бутафор Мартын (Ефим Байковский), а также трагик, актриса-профурсетка, купчик и учитель. У каждого — свое движение ножкой, чтобы запустить круг. Казалось бы, чисто механическое действие, а выходит со смыслом. Так, князь Дулебов, с непристойным предложением подъезжающий к Негиной, бьет ножкой, точно конь в нетерпении.
Первый акт проходит на смехе и аплодисментах. И не потому, что в зале много своих, которые пришли поболеть и поддержать, но и потому, что интересно расставлены режиссером акценты в истории, писанной в ХIХ веке. Впрочем, примет времени не наблюдается ни в декорации Сергея Бархина, ни тем более в костюмах Натальи Войновой. Бенефициантка Негина одета сельской учительницей (простенькое светлое платьице в мелкий рисунок чуть выше колен, шерстяная кофточка), ее жених учитель (Даниил Спиваковский) — в джинсах, рубашке, но при этом в вязаной шапочке, князь Дулебов — по костюму нечто среднее между концертирующим музыкантом и профессором, ну а актриса Смельская (Анна Ардова) почему-то в черной комбинации, поверх которой накинут плащ.
Режиссер заставил публику следить за сюжетом и сопереживать Негиной — удастся против нее интрига отвергнутого князя или... Первый акт, хоть и несколько затянутый (это оправдывают подробности в характеристиках), проходит на ура. Интрига не удалась — и это тот редкий случай на театре, когда публика на стороне героев, нежели актеров, их играющих.
Но вот второй акт, и радость возможной победы сменяется сначала легким недоумением, постепенно переходящим в усталость. Публика подкашливает, начинает ерзать в старых креслах. Казалось бы, бенефис Негиной прошел при хороших сборах, начинается драма ее жизни, но действие теряет энергию современности, смысл путается настолько, что возникает вопрос: о чем сегодня Островский? Если про трудную судьбу актрисы в царской России, когда артистки, не то что сейчас, вынуждены были отправляться за ангажементом в провинцию в вагонах третьего класса, то той реально тяжелой жизни из ныне живущих никто не знает. Если про жизнь актрис сегодня, то такая трактовка выглядит фальшиво: богатый добропорядочный спонсор — удача для многих дебютанток. А такой, каким его играет Михаил Филиппов (умно-хитрый, с достоинством дяденька), — удача вдвойне. Линия учителя в лице Даниила Спиваковского — просвещение или разврат — выглядит настолько плоско, особенно в его финальном монологе, что даже как-то становится неловко. Невнятность ситуации подчеркивают костюмы — самое слабое звено в спектакле.
Наконец, Ирина Пегова в роли Сашеньки Негиной... Любимая актриса режиссера Карбаускиса, которая действительно принесла успех его прежним спектаклям в «Табакерке», сама по себе, может быть, и замечательная, но... амплуа есть амплуа, и его никто не отменял, даже талант артистки Пеговой. Даже самое богатое воображение никак не позволяет представить ее героиню в костюме сельской учительницы звездой русской сцены. Скорее, ее служанкой или в лучшем случае компаньонкой.
Возможно, ситуация, складывавшаяся в Театре Маяковского в последнее время, когда все творческие силы худрука и режиссера ушли на борьбу с прежней администрацией, не позволила ему сделать внятным и целостным спектакль, который так блестяще начался. Очень хочется в это верить.
