«В „Алисе“ я себя не слышал»
— «ДДТ» у всех ассоциируется не только с Юрием Шевчуком, но и с саксофоном Дяди Миши. Выходит, постепенно вы стали лицом группы?
— Скорей уж «ДДТ» сделала мне лицо. Наверное, если бы я не играл в группе, был бы просто Михаил Чернов, известный в Петербурге джазовый саксофонист. И не было бы ко мне такой всенародной любви. Звездой я себя почувствовал после того, как «ДДТ» впервые выступил на Дворцовой площади. Утром вышел на улицу, ко мне стали подбегать люди и просить автографы.
— Как вы, джазовый музыкант, влились в рок-команду?
— Легко. Тогдашний «ДДТ» от остальных рок-команд отличался. Это была абсолютная доброта, без какой-то агрессии. Мы старались ее гасить. Кстати, я пришел в группу довольно резким человеком, ведь я в прошлом боксер, но благодаря работе с Юрием Шевчуком изменился. А начинал я в «Алисе», да только мне там не понравилось. Я эту группу всерьез не воспринимал, относился к ней как к художественной самодеятельности. Лишь Кинчева считал талантливым поэтом, хотя и в смысл стихов его тогда толком не врубался. Самое ужасное было, что, находясь с «Алисой» на сцене, я себя не слышал. Не понимал, что играю. Зато на концерте Кости Кинчева меня заметил Шевчук. И попросил барабанщика Игоря Доценко нас познакомить. Так все началось...
— Как строилась работа с Шевчуком?
— Меня приглашали в студию, показывали, где должна быть партия саксофона, а играл я что хотел. Юрка, помню, сказал: «Слышал „Пинк Флойд“? Ну вот здесь примерно так же должно звучать...» Я понятия тогда не имел, что такое «Пинк флойд», но интуитивно сыграл как надо. Это была первая песня «Террорист». В «ДДТ» я с самого начала пытался внести элемент джаза, не делая поблажки на рок-н-ролл.
«Шевчук со всеми перессорился»
— Когда, по-вашему, было золотое время «ДДТ»?
— Программа «Черный пес Петербург» — вершина роста группы и начало ее падения. По моему личному мнению, на этом «ДДТ» и закончился.
— Почему?
— Потому что вскоре после выхода «Черного пса» ушел Андрей Муратов (Мурзик) — клавишник, человек, дававший коллективу симфонизм. Без него начались разброд и шатание. Появился скрипач Сергей Рыженко и потащил «ДДТ» в другую сторону. Коллектив вскоре от него отказался.
— А вообще легендарная рокерская широта души и братство в рок-клубе существовали? Или это легенда?
— Существовали, но не в том масштабе, в котором принято об этом говорить. Некоторые группы между собой дружили, помогали друг другу бесплатно записываться. Шевчук общался с Кинчевым, они и сейчас вроде бы помирились. С Гариком Сукачевым, с «Чайфом» были хорошие отношения. А потом Юра со всеми перессорился. В чем-то он прав: когда музыканты стали ездить по концертам в поддержку политиков и молотить деньги, группа «ДДТ» от этого отказалась. А «Чайф» снялся в «Рождественских встречах» у Аллы Пугачевой, и, в общем, рок-н-ролльное братство быстро рассыпалось. Но и во времена рок-клуба его тоже не было, шло откровенное соперничество за концерты. Лоббировались одни и те же группы: «Аквариум», «Странные игры», «Аукцыон». Про «ДДТ» никто никогда слова не говорил. Мы пробивались самостоятельно.
— Как я понимаю, ко внешним врагам Шевчук беспощаден. А внутри группы конфликты решались мирным путем?
— Врать не буду: Юра умел настоять на своем. И если ему что-то не нравилось, демократия не срабатывала. Правда, у нас в «ДДТ» было объединение людей, которое в шутку называли «ум, честь и совесть». Умом был Андрей Васильев, честью — Игорь Доценко и Вадик Курылев — совестью. Эта группа имела свое мнение, и к нему Юра прислушивался. Принесет он новую песню, все охают-ахают, а Вадик говорит: «Мы что, второй „Аквариум“?! Я это играть не буду». И на том дело останавливалось. Юра перелопачивал всю аранжировку, работал, пока не добивался результата. Сейчас такого общества в «ДДТ» нет, Юра все делает сам.
«Поклонники — это проститутки»
— Кроме «ДДТ», вы всегда играли джаз. Это для удовольствия или для страховки, чтобы отдельный «кусок хлеба» был?
— В «ДДТ» у меня были легкие партии с профессиональной точки зрения. За исключением пары соло остальное мог бы сыграть ученик четвертого класса музыкальной школы. А я не хотел терять квалификацию. Первые месяцы, когда я играл в «ДДТ», мы много ездили на гастроли, и у меня не было джазовой практики. И потом я вдруг понял, что не могу сыграть то, что раньше давалось легко. Пальцы меня уже так не слушались. Задумался и, когда в свободное от «ДДТ» время мне предложили играть джаз в клубах, с радостью согласился.
— Шевчук к джазу не ревновал?
— Нет, я ж не в ущерб делу. И потом иногда он сам бросал группу, уезжал в деревню писать песни на
— А почему и вы, и барабанщик Игорь Доценко ушли практически одновременно?
— Вообще сначала ушел Вадик Курылев, а перед Вадиком — Андрей Васильев. Людям становилось в группе некомфортно из-за нового звучания «ДДТ». Группа стала компьютерной.
С Доценко произошло так: во время работы над одной из песен у него случился творческий кризис. Он сказал: «Я не хочу это играть, может, ты возьмешь барабанщика помоложе, который такой стиль больше любит». Юра устроил конкурс, выбрали хорошего барабанщика Артема Мамая. Но разве стоило ради одной песни жертвовать таким музыкантом, как Доца? Я спросил Шевчука: «Скоро кончится тем, что я приду на репетицию и увижу кого-то другого на своем месте». Он ответил: «Такое может случиться. Ты устаешь, ты старенький, тебе тяжело играть, тяжело ездить». На самом деле все не так. Как видите, со своей работой я справляюсь — джаз-то сложнее будет. Теперь живу своей жизнью. Конечно, материально пострадал. Но ничего страшного! Меня приглашают джазовые друзья гастролировать в разные города, я выступаю в питерских кафе.
— Не обидно было, что вас вот так взяли и выставили за дверь?
— Мой звук в «ДДТ» стал просто не нужен. Но я думал, расстанусь с группой в декабре прошлого года, а все случилось гораздо быстрее. Мы вернулись домой из Израиля с гастролей, и я был поставлен перед фактом, что в следующую европейскую поездку с группой не еду. Сказать, что расстроился, значит, ничего не сказать. «ДДТ» — огромная часть моей жизни. Но мы разошлись без скандала. Группа прислала мне видеооткрытку на день рождения. Вышел новый альбом, и за те записи, в которых участвовал, я получил гонорар. А когда попал летом в больницу и нуждался в деньгах, ребята мне помогли.
— Как отреагировали на ваш уход поклонники?
— Поклонники — это проститутки. Я читал хвалебные статьи уже после первого концерта в Великом Новгороде без меня. Никто не заметил изменения звука. Ответом на программу было всенародное ура.
«Нынешний Юра меня удивляет»
— Как вы думаете, рок-н-ролл все-таки жив?
— Он не может умереть — это же не только музыка, это образ мыслей, чувств, бытия. Сейчас появились новые ребята — бессребреники. Они живут в традициях рок-н-ролла. Только им не дают выйти на большую сцену, потому что там очень мало места. Для таких броненосцев, как «Алиса», «ДДТ» и «Аквариум», едва хватает. Многие группы скисли, не выдержали такой ситуации. Везде попса.
— Как вы относитесь к тому, что Юрий Шевчук активно занялся политикой?
— У «ДДТ» изначально было кредо: не поддерживать ни одно политическое движение. Долгое время так и происходило. Мы не участвовали ни в каких акциях, поэтому то, что делает Юрий сейчас, мне удивительно. «Марши несогласных» устраивает отнюдь не лучшая часть нашего общества. Еще меня расстроило, что Шевчук дал интервью Ксюше Собчак, которую группа «ДДТ» не переносит и, я думал, сам Юрий тоже.
— Вам одиноко без «ДДТ»?
— У меня много друзей. К тому же в группе у меня давно никого не осталось. С Игорем Доценко, Вадиком Курылевым, Андреем Васильевым и Мурзиком я поддерживаю отношения. А того единения, что было когда-то в «ДДТ», уже никогда не будет.
