В первый день жребий нас одарил “возрастными” пианистами. Так, скажем, на 27-летнего Станислава Христенко (№ 1) пришла даже собственная публика, сравнивавшая его конкурсное выступление с сольниками в Малом зале. Тонкий, нескучный, с философией, он явно достоин прохождения дальше “по этапу”. Вторым был Евгений Брахман (30 лет), с первых нот очаровавший баховской хоральной прелюдией — помните, из “Соляриса” Тарковского…
Потом слово взяла 16-летняя Катя Рыбина, ученица ЦМШ при нашей консе (педагог — Кнорре); вот она-то как раз из неожиданных-неоднозначных. Кто-то из критиков прямо с нее ушел, кто-то был в неописуемом восторге, назвав ярким пятном средь сонного царства. Играя бетховенскую “Аппассионату”, она настолько громко подпевала-вздыхала себе в такт, что пошла гулять шутка — “а не поехать бы ей в Питер на конкурс сольного пения?”.
Не обидел своих поклонников и Александр Синчук (МГК, педагог Пясецкий), его не раз называли среди лидеров КЧ-2011… Однако истинным волшебством вечера стал, по сути, сольный концерт нашего соотечественника, 30-летнего Эдуарда Кунца, уехавшего еще в 2003-м (после окончания МГК у Диева) в Англию. Эксклюзивное интервью он дал только “МК”:
— Чем мотивировано ваше участие в КЧ?
— Для каждого русского конкурс Чайковского — это особый пьедестал, с детства следишь за судьбой всех участников… Зал потрясающий, всю ночь не мог заснуть. К тому же подкупает масштабное вещание КЧ в Интернете: это ж нужно сто раз сыграть в залах на тысячу зрителей, чтобы получить аналогичный результат по аудитории за одну видеотрансляцию здесь в 100 тысяч человек.
— Мы знаем примеры, когда пианисты не очень нуждались в публике.
— Мне слабо в это верится. Или композиторы говорят, что “могут писать в стол”. Это неестественно. Для себя можно пиво пойти попить. А мне нужна публика. В том числе русская. Ведь постоянно играю в Европе и в Америке, но ни разу не играл здесь: когда я учился в консерватории, возможностей выступать не было совсем…
— А хочется?
— Ну конечно. Концертов много не бывает. Хотя год забит, после конкурса у меня турне по Америке, сольники и мастер-классы в Нью-Йорке, Лос-Анджелесе, Майами, но… я абсолютно русский, у меня мама в Омске. База да, в Англии, но я очень скучаю по России на физиологическом уровне: русская речь, русская еда, просто общение. Может, потому что очень редко бываю здесь…
— Играете ли вы современную музыку? Вообще каковы предпочтения?
— Предпочтения меняются с возрастом. Есть 15–20 необходимых и популярных концертов с оркестром, которые надо знать. А далее… последнее слово — что играть — всегда за мной. Например, прежде не трогал Шопена. Потому что его играли все и везде. Да, ясно, что это красивая и классная музыка. Но меня отталкивает все массовое. И только с этого года понял, что могу приступить… нашел, нащупал себя в его музыке. Как слушал, не знаю, Земфиру — и понимал, через что она в жизни прошла.
Что до современной музыки… Когда композитор садится, берет весы в одну руку, а калькулятор в другую — мне это совсем не нужно, я через него не могу рассказать о своей жизни.
— А это главная миссия?
— Конечно. Мне совершенно неинтересно, как жил Бах или Бетховен. Невозможно их время прочувствовать. Я сейчас езжу на поездах со скоростью 250 км/ч, а они ехали на ослах… Что мне теперь, тоже ехать на ослах и пить абсент? Жизнь изменилась. Я играю только свою жизнь.
— А что еще кроме музыки есть у вас в жизни?
— Играю на рояле по 5–6 часов в день. Как и любой человек, люблю свою девушку, люблю ходить в кино, люблю абсолютно разную музыку — рок, рэп, джаз.
— И как она с классикой стыкуется?
— А я не понимаю, как она не стыкуется. У меня нет “любимых” — композиторов, писателей, режиссеров. Всезнайка, люблю все. И потом, не всегда такой серьезный — иногда хочется потанцевать с ребятами, посидеть в кафе. А если вы любите кого-то одного — это ваша слабость, вы просто себя ограничиваете и не получаете удовольствия от другого. Не надо ставить рамок. Позитивное есть во всем. Либо вы его можете найти, либо нет.
…Второй день порадовал первоклассным выступлением Александра Романовского (за Украину) — этакий пианист из “Пианиста” Романа Поланского, конечно, это явное (тьфу-тьфу-тьфу) прохождение во второй тур, просто молодец. За ним играла красавица из красавиц Динара Клинтон, ученица Вирсаладзе — начальная робость легко компенсировалась в дальнейшем очень крепким профессионализмом; глядя на таких девушек, становится ясно, сколь высока планка в этом году. И задают эту высоту именно наши пианисты, не азиатские…
