— Поскольку “Нике” уже 24 года, она успела закончить институт и даже могла поступить в аспирантуру, — начинает Юлий Соломонович, — то, с одной стороны, это дама взрослая, с другой — очень юная. Мы хотели сохранить и консерватизм и респектабельность, присущие взрослой девушке в свете, и ту дурашливость и семейно-капустническую среду, в которой она родилась. Случилось это, напомню, после V съезда Союза кинематографистов, когда кинематографисты объединились, чтобы создать собственную премию. Чтобы нас судили не ЦК КПСС, не профсоюзы и даже не ЖЭК, а мы сами. С тех пор мы породили несчетное количество всяких клонов и копий, какие-то более скучные, какие-то более отвязные. Ну а нам приходится до сих пор по отсутствующей лыжне бежать по полю, чтобы оставаться первыми.
Но главное в “Нике” не премия и даже не церемония, а та атмосфера, которая царит в зале. Мы раньше встречались часто: на семинарах, в Болшеве, Матвеевском, Рузе, Пицунде, в Доме кино, в Киноцентре. Сейчас всего этого нет, и “Ника” остается одной из немногих площадок, форумов, где можно увидеться и сказать друг другу в глаза: “Мы вас любим”.
— Правда, что в этом году за церемонией можно будет наблюдать в прямом эфире прямо с сайта “Ники” в Интернете?
— Да, мы делаем это впервые, надеюсь, все получится. Я предупредил наших друзей по всему миру: милости просим на наш сайт. Вообще даже смешно наблюдать за собой, как постепенно я, человек, который думал, что за глупости, как можно заменить газету “Известия”, “МК” на письменном столе тем, чтобы зайти куда-то на сайт и что-то там прочитать? А выясняется, что со временем все больше погружаешься в этот виртуальный мир, где одновременно с тобой может смотреть церемонию в реальном времени любой китаец, если ему будет это понятно и нескучно. Это то чудо, которое нас радует, потому что очень хочется, чтобы право на правду, на киноязык и тем более на премии не зависело от того, какие у тебя связи наверху. И здесь как раз очень помогает виртуальное пространство.
— Как вы оцените 2010 год с точки зрения отечественного кинематографа?
— Год этот для “Ники” получился очень удачным. Достаточно посмотреть на те пять картин, которые выдвинуты в номинации “Лучший художественный фильм”. Они все настолько непохожи друг на друга, что можно только порадоваться за нас всех. Хотя, конечно, всегда есть из-за чего ругаться, потому что Никите нравится одно, Юлику другое, а Семену Ильичу третье. Но я думаю, что 650 тайно голосующих кинематографистов реально отображают те тенденции, которые мы наблюдаем. Ведь чем “Оскар” отличается от всех остальных премий? Ну, помимо бюджета в несколько миллионов долларов. Тем, что в зале сидят все суперзвезды мирового кино, все миллионеры и ведут себя как дети на празднике. Хлопают и радуются каждой чужой победе, даже если сами хотели выиграть больше остальных. Мы пока не умеем этого. У нас главный вопрос, который нам задают: “Если я получу приз, то приду. А если нет, то не пойду”. Мы всегда отвечаем, что ничего не знаем, потому что нам важно делать абсолютно прозрачную, честную церемонию. Я как академик имею голос, но только один. А кто победит — великолепный режиссер Алексей Балабанов со своим “Кочегаром”, или удивительные, ни на что не похожие “Овсянки” Алексея Федорченко, или “Брестская крепость”, показавшая, что на границе России и Белоруссии режиссер Александр Котт может снять классное кино? Или это будет “Край” Алексея Учителя, который был справедливо выдвинут от нашей страны на “Оскар”? Или “Как я провел этим летом” Алексея Попогребского, который опять же по правде заработал много призов по всему миру? Скажите, могут быть более непохожие друг на друга фильмы? Так что передайте всем врагам российского кино: оно живо, жило и будет жить!
