Я смотрю, пиар-акция под названием "Борис Немцов" набирает обороты. Вчера было сорок дней со дня смерти, но (как и следовало ожидать) на кладбище пришло от силы полтора человека. Все опять ломанулись со своими букетами туда, где производилась съёмка, сновали журналисты и красовалась на фоне Кремля разномастная публика.
Как только выяснилось, что оппозиционный политик вовсе не был бессеребреником, а его наследство исчисляется цифрами с шестью нулями, откуда-то повылазили незаконнорожденные дети и бывшие любовницы, настроенные решительно воевать в судах за его деньги, к которым, в общем-то, не имеют ни малейшего отношения. Одна такая мамаша вдруг явила миру семнадцатилетнего оболтуса, готового хоть сейчас отправиться на генетическую экспертизу, дабы доказать, что тот, кого он всю свою жизнь называл папой, человек, который его вырастил, подтирал за ним какашки, трясся над ним, когда он температурил, носил его на руках и нянчился с ним все семнадцать лет — вовсе не его отец, а настоящий родитель — это тот самый, не оставивший завещания чужой дядька, у наследников которого надо отжать бабки во что бы то ни стало.
На "Дожде" некоторые мои коллеги с разной степенью достоверности изображали скорбь и пытались придать событию планетарный масштаб, хотя до сих пор не ясно — что это было за убийство: заказ, провокация, политические разборки, месть, финансовые обиды или банальная бытовуха.
Конечно же, нельзя убивать людей, тем более в спину. Но и раскачивать лодку, используя как повод недорасследованное убийство, тоже не стóит!
