Как-то, году в 94-ом или 95-ом, любимая редакция отправила меня в правительственный аэропорт "Внуково". Оттуда в какую-то поездку отправлялся Борис Николаевич Ельцин, и перед посадкой в самолет он должен был ответить на несколько вопросов "журналистов", Сейчас вы поймете, почему я беру это слово в кавычки.
Мы прошли через рамку службы безопасности президента, расположились в зале ожидания. Нас было человек пятнадцать, из разных редакций.
Я честно готовился к этому блиц-интервью. И вопрос был сформулирован. Сейчас, конечно, не вспомню, о чем. Но точно - был готов.
И вдруг ко мне подошел кто-то из пресс-службы: "А Вы спросите у Борисниколаича вот это!" И мне протянули бумажную полоску с напечатанным на ней вопросом.
- Но я хочу спросить о другом! - почти возмутился я.
- Вы видите, что тут написано? Читать умеете? - поинтересовался пресс-службист.
Я кивнул. Пресс-службист тоже.
Пока ждали Ельцина я все время думал: "Как же так? Неужели всю жизнь придется читать по чужой бумажке?"
Борис Николаевич не заставил себя долго ждать, относительно назначенного времени задержался минут на двадцать, что по нынешним временам - исключительная пунктуальность. Мы выстроились в ряд и начали быть "журналистами", задающими президенту "острые" и "каверзные" вопросы. Я до последнего сомневался: а не стоит ли все-таки рискнуть и задать свой собственный вопрос. Но когда очередь дошла до меня, уставился в бумажку...
Это был мой первый профессиональный компромисс. "Всю жизнь по чужой бумажке!" - стучало в висках.
Вот с тех самых пор от этого внутреннего стука постоянно болит голова...
