Эпиграф:
Ты не думай о Жераре,
Как о пьянице и твари!
Может, это сам Жерар
Заказал такой пиар?
Часть первая
Жил да был один Жерар.
Был Жерар наш суперстар.
Он имел счастливый дар
За приличный гонорар
Францию смешить в кино
И полмира заодно.
Женщины его любили!
Что греха таить? Сходили
Часто многие с ума,
Отдаваясь задарма.
Был Жерар крутым повесой.
Спал он даже с «Марсельезой!
И оболган был молвой,
Что гигант он половой.
Был Жерар французом смелым,
Пил вино он между делом.
Был в почете и в цене,
Потому что Депардье!
Но однажды он устал.
Надоел ему фискал,
Что налоги драл безбожно.
Наш герой неосторожно
Подался в чужие страны,
Где налоги без изъяна
Вроде капают в казну,
Поощряя новизну.
Где превратные законы,
Сочиняют эпигоны,
Но никто не соблюдает,
Ибо точно каждый знает,
Что закон друзьям не писан,
Если «стерхом» он подписан.
Где прелютая зима
И есть пища для ума.
Получив с утра гражданство,
Наш герой про вольтерьянство
Неожиданно забыл
И Россию полюбил.
Хитрый стерх обнялся с ним,
Как с приятелем своим,
Что-то ласково сказал
И, шутя, завербовал.
Часть вторая
Пригрозил поп попадье:
Не косись на Депардье!
Он негодник и француз,
И охотник до рейтуз!
Только баба чуть нагнется,
Сразу рядом Жора вьется!
Он проказник, лицедей,
У него полно ****яй!
Он гуляет до утра,
Пьет, как лошадь из ведра!
Так что ты, душа моя,
Не дразни сама себя.
Попадья ему в ответ:
Мне давно не мил весь свет!
Я с тобой от скуки чахну,
Не цвету, да, и не пахну.
А Жерар - мужчина видный,
Обаятельный, солидный.
Он плейбой, он хоть куда!
И ваще – кинозвезда!
- Да, ты че! Сдурела мать?
Хочешь Родину продать?
Ты не смей и даже думать,
Как себя ему подать.
А не то тебе я враз
Кулаком заеду в глаз!
Думай о культуре русской,
А не о любви французской!!!
Депардье, как клоун рыжий.
Он плевал на суд в Париже!
А однажды ждать не стал
Самолет весь обоссал.
Он несносен и широк,
В рот имел всех недотрог!
Всех актрис, певиц, принцесс,
Секретарш и стюардесс!
Быть с ним рядом невозможно,
Так что будь поосторожней,
Сильно рот не разевай,
Дома фикус поливай!
Ты его, мать, позабудь,
Мне женой примерной будь!
Я как слышу «Марсельезу»,
Так на стену сразу лезу!
Робеспьеры и Дантоны,
Как дырявые гондоны
Не дают покоя мне
И мерещатся во сне.
От развратного Парижа
Мы стремимся к Богу ближе!
Вольнодумство – тяжкий грех,
Как разврат, что для потех.
Так сказал поп попадье,
Сел на тачку и адье.
Попадью перекрестил
И в столицу укатил.
А в столице, кто богат,
Тот и платит за разврат.
Простаков с пути сбивают,
Шумно стерха восхваляют.
Ну, а тот рулит страной,
Как на голову больной.
Ни за что не отвечает,
Сам в себе души не чает,
Каждый день народу врет
И про Родину поет.
Часть третья
С грустью попадья вздохнула,
Чуть чулочек подтянула
И подумала о том,
Как ей жить с таким грехом?
Как избавиться от чар,
Коли снится ей Жерар?
Мужики ведь нынче слабы.
Не дают им больше бабы.
Каждый лечит геморрой.
Где ж единственный герой?
Где любовник ненаглядный,
Обольстительный приятный,
Что душе не нагрубит,
А, шутя, развеселит?
И от хулиганов гнусных,
Если надо защитит?
Приголубит темной ночкой,
Да, стишков напишет строчку.
И оставит попадье
Тыщи три, а, может, две.
Нет таких! Один Жерар
Ей спустить поможет пар.
У него же взор горящий,
Он мужчина настоящий!
И не страшно, что он пьет,
Но зато, как он поет
На чистейшем, на французском!
Грудь сжимается под блузкой,
Забываются слова
И кружится голова.
Часть четвертая
Раз приснился попадье,
Сам красавец Депардье.
Как на площади на Красной
Он гарцует на коне!
Вдоль Кремля полки идут,
Честь солдаты отдают,
Девки Жору привечают,
В воздух лифчики бросают!
И ликует весь народ
Вплоть до Спасских, до ворот!
Ну, а Депардье хохочет,
Отдавать Москву не хочет,
Будто он – Наполеон!
Вот такой веселый сон.
А столица вся кипит,
О Жераре говорит!
Отдалась Москва без боя,
Это ли не паранойя?
Нет бы секс ей, вдруг, приснился,
И чтоб Депардье решился
Ей в постели угодить
И приятно удивить?
А то снится всякий бред,
Никакого счастья нет.
Часть пятая
А тем временем, на даче
Стерх министров озадачил:
- Как здоровье нации?
Что там, с репутацией?
Первым встал Сергей Шойгу,
Начал было про тайгу,
Про пожары и кошмары,
Тут, и вспомнил про Жерара.
- Жора – четкий! В доску наш!
Он почти тувинец аж!
Все татары из Москвы
Видят корни в нем мордвы.
Где найдешь еще такого
Знаменитого, крутого?
Не беда, что дебошир,
Нас, зато теперь весь мир
Уважает и боится
И к консенсусу стремится.
Дальше речь взял Иванов:
- Я скажу без лишних слов,
Что немного не согласен,
Он - «звезда». И тем опасен!
А еще он слишком пьет,
И разнузданно ведет!
Что он даст для молодежи?
Ходит вечно с пьяной рожей,
Девок щупает везде,
Даже стыдно думать где.
Посмотрев куда-то вверх,
Молча выслушал всех стерх.
Плешь седую почесал,
И, прищурившись, сказал:
- Чтобы расцвела культура,
Нам нужна его натура.
Для размаха, так сказать,
Чтоб Россию понимать!
Он для нашей нации,
Как конфигурация
Пальцев трех в моем кармане,
Он за нас горою встанет!
Не беда, что много пьет,
Но зато он патриот!
Мы встревожили полмира,
Так, дадим ему квартиру.
А, захочет, даже две!
Лишь бы был он при Москве!
Обалдеет Голливуд,
Как у нас в стране живут!
А от девок - не убудет,
Родина их не забудет.
Пусть рождаемость растет
Непрерывно круглый год!
Мы подымем свой престиж,
Сдохнет с зависти Париж.
Часть шестая
Депардье с утра проснулся,
На кровати потянулся,
Глянуть в зеркало успел
И невольно обомлел.
- Е-мое, что я наделал!
Как в Россию я попал?
Видно, крепко между делом
Накануне перебрал.
Лезут все ко мне на шею,
Ну, а те, что посмелее,
Невзирая на метель,
Тащат прямиком в постель.
Я едва от баб отбился,
Как в Кремле, вдруг, очутился.
Мне какой-то пидарас
Пять часов манжету тряс.
Помню, как он дознавался,
И под дурочку пытался
Все про армию узнать,
Про «Мистрали», так сказать.
Ну, а я ж ни че не знаю,
Ни хрена не понимаю,
Че от Депардье хотят
И к чему весь маскарад?
Помню, с стерхом обнимался,
Он на Библии мне клялся,
Говорил со мной про узы,
Что так нам близки, французам.
Паспорт мне потом вручили,
И с Россией обручили.
Я подробностей не знал
И запел Интернационал.
Как теперь сбежать отсюда?
Я ж на Родине – Иуда!
Не видать мечты своей,
Елисейских мне полей!
Все меня тут восхваляют,
Стать министром предлагают,
И еще иммунитет,
От тюрьмы и сущих бед.
Вот же влип я! Вот попал!
Я ж никак не ожидал
За талант, разгул и пьянство
Получить легко гражданство.
На фиг мне иммунитет!
Я бы предпочел минет
Иль рассол шумихе гнусной
Или парочку котлет
Вместе с булочкой французской.
Но сбегу отсюда вон,
Как бежал Наполеон,
По Смоленской, по дороге,
Уносите меня ноги
Снова в матушку Европу,
Чтоб не отморозить попу.
Чтоб любить издалека
Ту страну, что на века
Себя глупостью сковала
И в развитье приотстала.
Прощай, немытая Россия!
И депутаты голубые,
И стерхи хитрые в Кремле,
Не вспоминайте Депардье.
11.01.13. А.Г.
