Вчерашние «дебаты» Прохорова с Зюгановым на «России 1» произвели впечатление оптимистически удручающее: формат оказался неожиданно интригующим по результату, но при этом крайне сомнительным по процедуре, а по форме и стилю ведения местами просто отвратительным.
Некоторый оптимизм внушает почти равный счет (в ряде моментов Прохоров даже лидировал). Это сенсация. У левых всегда был свой надежный «ядерный» электорат, гарантирующий им, как минимум, второе место – всегда, везде и во всем. А в таких спаррингах они побеждали с большим отрывом: процент поддержки их оппонентов, правых, колебался между неприличным и позорным. И сейчас должны были побеждать, а не вытягивать на мизерный перевес, фактически на ничью. Но… «не смогла».
Что это было, примерно понятно, хотя не во всем.
Я всегда утверждал, что Геннадий Андреевич Зюганов – политический оплот новой России. Историческая находка. Если бы не ГАЗ, если бы на его место судьба поставила человека свежее и обаятельнее, Россия уже давно билась бы в судорогах коммунистического реванша. А так «новая левая» волна вроде бы есть, но до политического цунами ей далеко, как Зюганову до Маркса. Даже Удальцов больше похож на пламенного борца, а Лимонов и вовсе Троцкий во плоти, хотя и без армии.
Злую шутку с ГАЗом сыграл его вековой опыт публичного полемиста. Эта ненормальная гладкость вещания, округленные, как баранки, обороты речи, не меняющийся тембр, равномерный напор… Полное впечатление органчика с заведенной пружиной и несменяемым мотивом. Нажимается кнопка «play» – и заводной политик начинает проигрывать запись с любого места, хоть с полуфразы. При этом совершенно не реагируя на происходящее в зале и на вопросы оппонентов. Это навык, школа – и эта школа слишком видна, чтобы от нее не сводило челюсти.
На этом фоне Прохоров выглядел человеком не столь обученным, а потому более живым. Даже моменты легкой растерянности вызывали сочувствие (у зрителей – от меня не дождешься). Хороший тембр, правильная громкость – особенно на фоне оратора со встроенным мегафоном. Но главное, как мне кажется – человек свежий (пока еще). Это в нашей публичной политике (если ее можно так назвать) большая новость, почти двухметровая. И это, думаю, многих подкупило, особенно в лучшей части нашего общества – и у дам, и в сурковском смысле. К тому же появился человек, который хоть что-то в этой жизни сделал сам вне политики, управления и поучения других, как надо. Слово сколотил пока еще имеет общий и не самый плохой смысл, будь то табуретка или состояние.
Зюганов выступает с беспроигрышным лозунгом национализации всего доходного сырьевого сектора (недра) и водки (вёдра). В самом деле, трудно объяснить русскому человеку, почему кто-то отдельно от всех должен наживаться на самом святом, что всегда было, есть и какое-то время еще будет на Руси? Прохоров, как и все правые, на это убедительно ответить не умеет, а потому теряется и теряет. Также он не умеет как следует пронять малый и средний бизнес, поскольку с его бедами знаком не самым прямым образом: бизнес профсоюза олигархов в его взаимоотношениях с властью – особая статья. Но это теоретически поправимо, хотя времени в обрез. Поэтому мог бы вообще не реагировать на Зюганова, а все свое время потратить на изложение яркой и правильной программы. Но ее надо еще иметь…
Секунданты Зюганова выглядели более подготовленными и серьезными, у Прохорова – более живыми и политически веселыми. Что лучше сработало – не знаю, надо было следить за счетчиком, а смотрел вполглаза. Команда в паузах у Зюганова работала правильно, но противно; у Прохорова – почти никак, пустое место. Они даже не поняли, что тут надо было работать на публику, в эфир, а не имитировать консалтинг, уговаривая клиента, что у него все хорошо, а те - козлы.
И все же наибольшее отвращение вызывает (как и раньше) формат и стиль ведения. Соловьев, видно, до колик стосковался по эфиру, а потому влезал во все дыры и без дыр и выглядел порой просто третьим соревнующимся, наравне с приглашенными. Он вел себя так, будто это ему завтра избираться. Его было неприлично много. Тон высокомерного резонера был неуместен даже при таких участниках. Если, конечно, не считать, что задача всего этого формата – сделать из кандидатов клоунов на панели. Но ведь мы же не считаем, что один из главных государственных каналов в ходе освещения «эталонных выборов» ставит перед собой такую пошлую задачу! Или считаем? Я лично склонен считать, что это именно так. Объяснять почему, не буду – и так все понятно.
Сама идея стравить в эфире всех кандидатов со всеми (кроме одного) и дать им возможность обгадить друг друга на радость тому, ради кого все это затеяли – проста и понятна. У этого подлого формата было бы одно оправдание – если бы в нем на равных участвовал Путин. А так…
С другой стороны, это проблема самих участников. Им никто не мешал договориться не поливать грязью друг друга (не то делят), а дружно мочить в амфорах именно того, кто им всем главный оппонент, конкурент, да еще и единственный бенефициарий этой телевизионной затеи. Ни слова против друг друга, но все вместе против Пу. Так делается большая политика – если, конечно, все это не подтанцовка примадонне с комбайна. Но их стравили – они и повелись.
Также никто не мешал дуэлянтам заключить временное перемирие и заткнуть ведущего. Даже не ради себя – ради политики как таковой. Когда нечто несуразное, невежливое и плохо воспитанное, с сомнительным юморком, публично издевается над людьми, ставшими кандидатами в президенты России, поддержанными парламентскими партиями или собравшими по два миллиона голосов в поддержку – это не просто позор страны, это хуже. Это верный сигнал о том, что в стране так и не изжита традиция, когда есть только один «реальный политик», прихвативший все каналы влияния, тогда как остальные не имеют ни шансов, ни даже уважения к их роли.
Когда человек, обзывающий себя лидером нации, выстраивает себе фон из конкурентов, которых его же люди, управляющие эфиром, превращают в клоунов, это его нисколько не возвышает, даже если с утра до ночи голосить о его незаменимости, уникальных данных и исторических заслугах. Это опускает сам статус президентства, всю нашу политическую систему и практическую политику, саму страну. Если у нас дебаты вырождаются в такое позорище, причем уже на уровне замысла и формата, то это не возвышает самоустранившегося Путина, а опускает державу, за которую опять обидно.
И последний штрих с длинным пунктиром. Все это судит некий «третейский судья». Он кто? Откуда взялся? «Поэт и публицист». Кто знает этого поэта и такого публициста? Я знаю – потому что связан с «Вопросами философии» и слышал про человека по прозвищу Куб. Да, когда-то страдалец. Но большинство об этом не знает даже близко. Странно: в стране нет других, более известных и значимых поэтов и публицистов? Да вон же они, все на виду. И куда живее, чем этот памятник самому себе.
Но дело даже не в этом. Что это вообще за роль? Что это за такое сакральное место, из которого некто вещает, как оракул из бутылки? Что это за поза? Кто дал человеку право раздавать на такую аудиторию сугубо личные оценки, прямо влияя на зрителей, а косвенно – на электорат?
Это место оправданно в одном случае: если задача формата – повторюсь - опустить участников. Что и сделали. Теперь это миссия бывшего диссидентства. Даже если человек думает, что так он возвышается над другими, мог бы и подумать о том, в чем реально участвует…
