Заглавие пришлось спереть. Дело для пишущего человека обычное. Потому и взял заголовок из творчества любимого мною писателя Бориса Житкова. Умел человек придумывать просто, но без затей. Воспользуюсь этим обстоятельством.
Смелых, храбрых людей можно увидеть, как правило, в соответствующих обстоятельствах. Тема обсуждения, собственно, подразумевает эти самые обстоятельства. Впервые натуральную смелость я увидал давно. В конце 80-х. Дело было в небольшом сельце под Бесланом. Возле того самого, ставшего впоследствии трагически знаменитом Беслана. Антураж. Поздний вечер. Мы — это археологическая экспедиция. Коротаем вечерок. Наша база забита девчатами-студентками первого курса истфака. Еще есть несколько человек мужиков и наша руководительница Ирина. Студентки во все времена притягивали мужское внимание. Тем более, на Кавказе. Но с местными, как правило, конфликтов не было. Студентки поголовно из местного, тогда еще Орджоникидзевскго универа. Со спецификой знакомы. И тут заваливает в наш двор здоровый лось из местных. В «дугу». И собирается знакомится с нашими девчатами. А девчата чего-то знакомству не рады. И наша начальница Ирина начинает втолковывать аборигену эту нерадость. Местный тут же «забыковал». Кавказ. Он, вроде как, в гости пришел. Ну, разница менталитета. И на этой разнице он сообщает Ирине о том, что она «свинья» (не вру, сам слышал), что … Ну вы можете представить его высказывания. Приводить их далее не буду, дабы не быть обвиненным в ксенофобии. Ситуация явно выходит за пределы обыденной. Надо что-то делать. Я стою за спиной у нашего незваного гостя, который хуже... Ладно, опять не туда. И глазами маячу своему корешу Володьке, что может быть, врезать этому деятелю лопатой? Благо лопаты стоят рядом со мною. Маячить-то маячу, но страшно, блин. Я точно не герой боевика. И Володька, который стоит перед нашим собеседником в свою очередь маячит очами, что «ни в коем случае»! И его тоже можно понять. Мы-пацаны голову ему проломим, свалим. Девчатам что делать? 88 год. СССР заканчивается. А Советской власти здесь, как бы это выразиться помягче... Ну, не очень много. Местные народные мстители быстро тут порядок наведут, несмотря на то что студентки ихние, местные. Запросто могут. Во всяком случае Вовка на эту тему подумал, а я нет. Боязно мне. А визитер чувствует это дело и наглеет дальше.
И тут на сцену выходит Сережа Куланда. Языковед. Знает ВСЕ языки Юго-Восточной Азии. Приехал отдохнуть в экспедицию (а это лучший, как известно отдых) и за одно, за две недели выучил осетинский язык. В свободное время. И вот Сережа выходит на авансцену и заявляет в таком ключе: «Как ты смеешь подонок так обращаться к женщине?!» Я сразу подумал две вещи. Вещь первая) Хана Сереге. И нам хана. Вторая) Про вторую додумать не успел. «Бычара», как и положено «быкам» стал «быковать» еще дальше. Но что-то дальше слов у него ничего не выходит. Засбоило его. Это-то меня и удивило. И свалил. Без затей и простенько. Утром местные ребята нам сразу сказали: «Дали бы вы ему по башке и все дела.» Хорошие, нормальные ребята. Только вот ночью они были далеко. А Серега был близко. Как и мы с Вовкой. Только вот сказал и сделал Серега (а кто поспорит, что слово и дело в подобных ситуациях вещи близкие?). Так что с настоящей смелостью впервые я столкнулся в ситуации лично меня не украшавшей. Что было, то было.
А во второй раз. Второй раз еще хлеще. Норд-Ост. Первым к заложникам, насколько я помню, зашел Рошаль. И вывез труп одной из жертв. Такой вот поступок. Негромко, но кто понимает, тот понимает. А затем туда отправились барышни с телевидения и из Госдумы. А вместе с ними заглянул туда Иосиф Кобзон. Заглянул и вывел из зала несколько детишек. Барышни вышли с лицами соответствующими. Хм, лица. Женщинам отчетливо простителен испуг. Впервые в жизни видел я, как лицо у человека прыгает. Собеседник вменяем, пересказывает то, что видел. Но лицо прыгает. Такая вот реакция. Опять повторюсь. Женщины. Это нормально.
Иосиф Давыдович вошел внутрь и вышел наружу с одним и тем же выражением лица. Это надо видеть, чтобы понять.
Кобзона можно любить, можно не любить. В годы моей молодости и в моей компании, слушать песни в исполнении Кобзона было не принято. Я понимаю, что упади волос с парика Кобзона и … не порадовались бы в семье террористов этому обстоятельству. Ой, загрустили бы. Ну,я так предполагаю. И думаю, что люди знакомые со спецификой отношений в нашем любезном отечестве, со мной согласятся. Кобзон вообще не дрогнул. Ни одной мышцей лица. Передал детишек встречающим и все. Как ты к нему ни относись, а Иосиф Давыдович силен. Ой силен. Шел-то не на бал. И пусть знал, что его уважают. Но сходил-то он. И дети. За этих вот выведенных детишек простится впоследствии все. Вот такая она бывает смелость.
