Тут Виталий Леонтьевич вновь говорит…
Ну, он, ясное дело, всегда говорит. И в принципе, многие готовы поверить, что это и является сутью всей деятельности футбольного министра. И он давно приучил нас к тому, что говорит он так витиевато и длинно, что вполне может начать с какого-либо тезиса, пуститься в пространную аргументацию, с такими путаными причинно-следственными связями, что к концу своего спича гневно и решительно опровергнуть тот тезис, с которого начинал.
Помню, как когда-то, после очередного интервью на спортивной радиостанции, выходили мы из студии и министр эдак грустно произнёс: «Столько поездок, столько командировок. Не поверите, приходится ездить по всей стране, поля открывать, речи произносить, мальчишкам кубки вручать… Это всё нужно, но на это уходит 90 процентов времени, а на работу лишь процентов 10 остаётся». Говорил он это, а по глазам было понятно, что именно эти 90 процентов и доставляют ему настоящее удовольствие, что готов он заниматься исключительно ими.
Я сейчас не о процентах и цифрах. Считает вышестоящее начальство, что министр – на месте, да и бог с ним. У нас хватает министров с куда более сомнительной репутацией – и ничего. Я о тех цифрах, которые сам министр с удовольствием произносит любит, которыми удобряет свою речь, обильно и словно смакуя. Тут тебе и точная, чуть не до копеек, сумма долгов, сделанная в РФС предшественниками; тут и знание деталей, в которые мало кто вслушивается. «Мы постелили в этом году 72 поля мальчишкам в малых городах»; «У нас до 2019-го года ещё 144 соревнования в календаре стоят»… И сразу как-то внутренне уважения преисполняешься к человеку, который такое произносит. Ну, не может же такое просто так произнести, ведь посчитал, скалькулировал. И помнит зачем-то об этом без бумажки.
Допускаю, конечно, что ничего за этими цифрами и не стоит вовсе ничего. Ну кто, в самом деле, полезет проверять количество полей или статус включённых в некий федеральный перечень соревнований? Дело-то лично для меня не в цифрах, а в том, с какой целью те или иные тезисы, с цифрами или без вообще произносятся.
В конце октября, рассуждая о перспективах чемпионата мира-2018 в России, министр Мутко произнёс дословно следующее: «За два часа до старта чемпионата мира будет красочное открытие продолжительностью 17 минут. Пока так, а далее будем смотреть после выборов президента ФИФА».
Мне тут не «17 минут» понравились, хотя, конечно, эта калькуляция за неполные три года до старта забавна. Не «четверть часа», не просто слова о красочной церемонии, а «17 минут», о как! М-да, внушает… Мне интересен неожиданный поворот, на который мало кто обратил внимание.
Сразу после Олимпиады в Сочи-2014, когда мы в очередной раз поразили человечество масштабом церемоний открытия и закрытия, из тех же уст неоднократно произносилось: мы и в 2018-м отдельную церемонию открытия за день до стартового матча можем провести! Не удивило ведь никого, что стадион «Фишт» в Сочи построили фактически только для двух церемоний. Первое более или менее спортивное действо там пройдёт только в 2017-м, когда стадион примет матчи Кубка конфедераций – традиционного турнира, тестово проводимого за год до чемпионата. С футбольными чемпионатами такого никто и никогда не делал, но так разве мы не привыкли всех удивлять масштабами и размахом русской удали? Поэтому практически сразу все сошлись во мнении, что к «Лужникам» и тушинской арене обязательно добавится как место действия стадион «Динамо». Да и динамовцы вроде как суетятся возвести новый дом к осени 2017-го – всё вроде должно сложиться.
К чему теперь новый кульбит? Стали экономить стремительно таящие финансовые ресурсы и отказались от показухи? Или главное было произнести что-то настолько детальное, чтоб стало понятно: мы и мысли не держим потерять право проведения чемпионата, раз уж говорим про такие детали, как «17 минут»? Наверное, ещё режиссёр массового действа не знает, что включит в себя церемония, но мы уже даже проговариваем её хронометраж.
Но самое яркое тут лично для меня иное – «пока так, а далее будем смотреть после выборов»… Как понять эту, казалось бы, абсолютно неуловимую причинно-следственную связь? Какое отношение фамилия будущего главы мирового футбола имеет к церемониальной части? Или не произносится то, что подразумевается – что новый начальник мирового футбола придёт сразу со своими бизнес-интересами? И их надо будет реализовать уже во время церемонии открытия?
Или мы вообще напрасно пытаемся уловить смысл таких речей? Их главная задача – показать: футболом у нас кто-то всё-таки занимается? Думает о семнадцати минутах не свысока…
