Я много раз и в разных местах рассказывал эту историю.
Девять лет назад мне посчастливилось снимать цикл телеочерков о малоизвестных эпизодах легендарных подвигов Великой Отечественной. Такое журналистское расследование, как модно теперь говорить. О подвигах, благодаря летописцам, знают все, а вот о некоторых нюансах событий - очень немногие. И вот мы попытались рассказать о них. Именно тогда я познакомился с людьми, которых не забуду никогда: с Клавдией Милорадовой, бойцом того же самого диверсионного отряда, в котором служила Зоя Космодемьянская; с Михаилом Мининым, водрузившим первое красное знамя над Рейхстагом; с Иваном Рябчинским, видевшим, как казнили генерала Карбышева, и бежавшим из Маутхазена...
Один из очерков был посвящен знаменитому сталинградскому Дому Павлова.
Последнему оставшемуся в живых защитнику дома, Камолжону Тургунову мы позвонили за несколько дней до приезда. Телефон в узбекском поселке был один - в сельсовете, связь была так себе, но старик расслышал хорошо, что через три дня к нему приедет телевидение.
А когда через три дня мы приехали, все родственники ветерана были в сборе. 50 человек: дети, внуки, правнуки. На длинном столе лежали лепешки и виноград, дымился плов. Тургунов никому не разрешал садиться за стол, пока не приедут дорогие гости. И плов постоянно ходили подогревать во двор, пока мы, наконец, не доехали до Ферганской долины.
А потом старик рассказывал нам про Сталинград...
А потом, кроме очерка, появились стихотворение и песня "Последний солдат Сталинграда":
Расплавили берег, разбили причал,
прижались к полоске прибрежной.
И в трубку контуженный ротный кричал,
что мельницу мы не удержим.
Убитых друзей накрывая тела,
волною топя переправу,
за нашими спинами Волга текла:
кипящая красная лава...
И не было нам ни дороги назад,
ни смерти мгновенной в награду.
Я все это помню. Я - старый солдат.
Последний солдат Сталинграда.
И помню, как кланялись молча потом
Кургану Мамаеву в пояс.
За жизнь и за хлеб, и за Павлова Дом,
построенный кем-то на совесть.
Меняется все: и вождей имена,
и песни о вере и долге.
Меняется все, только Волга одна,
какая Россия без Волги?
И в день, когда новые встанут полки
в торжественный строй для парада,
я стану водой этой русской реки,
последний солдат Сталинграда.
Несмотря ни на какие события последнего времени, я не стал бы менять в этой песне ни одного слова, хотя, признаюсь, соблазн есть. Но эти строки посвящены тем, до которых нам - как до неба. И пусть они, строки эти, останутся неизменными.
Почему я сегодня обо всем об этом снова вспомнил?
Потому что последний солдат Сталинграда - без кавычек - узбек Камолжон Тургунов стал вчера водой русской реки Волги. Ему было 93.
Вечная память тебе, солдат... И прости нас...
