За последнее время произошло много трагичных событий, которые заставляют задуматься, переживать, страдать, сочувствовать. И, наверное, в такие моменты люди горюют о невозможности изобрести «эликсир счастья», «пилюлю бессмертия», ну или хотя бы таблетку от горя и страдания. Но это действительно невозможно, потому что душевная боль от потери и страдание могут быть только пережиты во времени. А время всегда воспринимается нами субъективно: оно становится тягучим и долгим, мучительным, когда речь идет об ожидании, страдании и состоянии неопределенности.
Человек, теряя кого-то проходит в своем переживании и стадию отрицания произошедшего, и стадию гнева, и, только потом – признания (и еще большего страдания), наконец, принятия и некоторого успокоения. Многие люди думают, что психолог в такие минуты призван облегчить страдание горюющего, как бы, исцелив его. Более того, некоторые психологи сами так считают! Нет! Психолог может и должен только поддерживать на данном этапе, давая развернуться процессу горевания, сопровождать человека в его переживаниях, разделять с ним его воспоминания и никак и ничем не препятствовать естественному процессу! При этом не лезть в незажившую рану, не подвергать человека душевному насилию. Большое благо, что есть психологи, которые оказывают помощь в экстренных ситуациях. Помогая пострадавшим, они оказываются в центре горя и страдания на самом пике трагедии, в страшной обстановке. С моей точки зрения, чтобы они не говорили, чтобы ни делали в эти тяжелые минуты, у них основная задача – помочь удержаться в жизни тем, кто потерял родных и близких, кто пострадал, но выжил. Потому что, оставшиеся в живых родственники помещены в эти минуты или часы на такую тонкую грань между жизнью и собственной смертью, что их может легко опрокинуть на сторону смерти, то есть они могут умереть следом, если потеря оказывается слишком невыносимой качественно (потеря ребенка отличается от естественной смерти прабабушки) или количественной (когда погибает несколько человек). Когда возможностей психики не хватает, чтобы справиться с потерей, человек может умереть от инфаркта, инсульта, но по сути – от горя, точнее от невозможности с ним справиться.
В психоанализ не приходят в остром состоянии. Если приходят, то мы объясняем, что на данный момент человеку нужна поддержка, а не анализ. Если клиент уже находится в терапевтической работе и случается потеря близкого человека, то мы его поддерживаем и помогаем, мы находимся рядом и слушаем, не обрываем его, не переключаем внимание на другие темы, мы его сопровождаем в его страдании. Для него никогда мир не будет прежним, поэтому он имеет право плакать так долго и так много, как он чувствует.
Беда – это когда что-то произошло, это событие. Горе – это психический процесс, когда человек в реальности теряет значимого для него другого человека. Горевание – процесс нормальный, естественный и включается автоматически как реакция на потерю. Напротив, странным является, когда родственник не чувствует потерю, не оплакивает и не горюет, продолжает жить так, как если бы ничего не произошло. Это – обязательный процесс. А вот уж человек может с ним справиться (то есть пережить со временем) или не справиться. Если человек не справляется, то он может впасть в меланхолию (депрессию). Депрессия – не одно и то же с оплакиванием и гореванием. Процесс горевания в норме длится около года. И если что-то идет не так, то он может не начаться (раньше с этой целью звали плакальщиц, чтобы запустить процесс горевания), так как психика на первых порах отрицает произошедшую потерю. Либо никак не может завершиться год, два, три.. И вот тогда депрессии будет не миновать.
Психоанализ всегда работает с потерями. Это может быть смерть близких, развод, даже переезд или смена работы.
Особенно уязвимы дети. Ребенок сам не может проделать работу горя, он не может отгоревать, ему трудно. Это возможно только при помощи взрослого или специалиста. Ребенок не может ходить в три месяца, не может разговаривать в год, и также не может самостоятельно справляться с потерям: психика должна созреть, чтобы быть способной справиться с той или иной задачей.
В норме психика человека оснащена способностью справляться с горем. В горе невозможно не страдать, нет слез без потерь. Но если мужчина или женщина отрицает потерю долгое время, например, говоря: «Я знаю, он жив», «Она ко мне приходит», оставляют комнату в нетронутом виде, это говорит о том, что они не справились и не пережили потерю, так и не свыклись с ней. В таком случае, человек как бы помещает умершего внутрь, становясь для него склепом, заболевая или страдая всю жизнь.
Если горе «застывает», то есть кто-то в семье не горюет по умершему, то кто-то из близких будет эту работу проделывать в два раза тяжелее. И чаще всего – это дети. Например, ребенку не говорят о смерти бабушки или дедушки, чтобы не напугать, а у ребенка начинаются страхи, нарушается сон, он начинает болеть и как-то по-иному призывать обратить внимание на то, что с ним происходит.
Что до собственной смерти, так у нас нет о ней представления. Потому что у нас нет такого опыта: он бывает в жизни лишь раз. В нашем бессознательном мы всегда молоды, двуполы и бессмертны. С этой точки зрения в завещаниях есть смысл: человек признается в собственной смертности и расписывается под этим. Мы не можем представить себе, что будет, когда нас не станет, как будет продолжаться жизнь без нас и что будет с нами после смерти. У нас есть лишь фантазии об этом, у каждого – свои.
Итак, что необходимо помнить, если рядом с Вами находится человек, переживший потерю.
Во-первых, нельзя обесценивать потерю, говоря, что все пройдет, уговаривать успокоиться, не плакать, посмотреть в будущее. Для человека в ситуации острого горя «будущего нет» (ему так кажется), он полностью охвачен настоящим моментом.
Во-вторых, необходимо уважать горе человека и просто быть с ним рядом, поддерживать и говорить, но только тогда, когда ему это необходимо.
В-третьих, нельзя замалчивать и скрывать смерть от детей: это приведет к неврозам, депрессиям, страхам, непослушанию, гиперактивности, заболеваниям и т. д.
В-четвертых, по всем канонам, очень важно говорить, вспоминать и оплакивать умершего. Ошибкой является попытка забыть и «не расстраивать маму (папу), сестру (брата)» и т. д.
Главное! Ребенку необходима помощь взрослого или специалиста. Сам он не в состоянии осознать и проделать работу горя.
И уж конечно, должна быть могила, чтобы можно было придти и вспомнить, и поплакать… Потому что, если нет материальных доказательств смерти, то отгоревать и оплакать будет сложнее или невозможно.
Долгих лет жизни Вам, друзья! Берегите себя и цените своих близких!
На фото рельеф с изображением плакальщиков. Новое царство, XIX династия, середина XIV в. до н. э. Древний Египет. Государственный музей изобразительных искусств имени А.С.Пушкина, Москва
