В отечественной политологии и социологии новое веяние: все обсуждают региональный патриотизм. Это когда человек воспринимает территорию проживания как некую ценность, - поясняется в нашумевшем весеннем докладе известного политолога, президента Фонда «Петербургская политика», а также одного из творцов новомодного веяния Михаила Виноградова.
Открытие попало точно в «яблочко». Редкий случай: с отдельно взятым уважаемым экспертом согласны абсолютно все. Вот только с чего вдруг у россиян родился такой запрос, кто сможет его грамотно облечь в слова и использовать, чья повестка окажется удачнее? Ведь региональный патриотизм – это не только про хит Шнура «В Питере пить» или про вкусный селигерский рыбник, но и про митинги против шиесского полигона: короче, вещь с огромным взрывным потенциалом.
Но как раз сегодня я рассуждать об этом не буду. Вместо этого поделюсь своим маленьким, сделанным недавно открытием: глубоко личным, ненаучным и никак не связанным с политикой. Все началось с того, что я рассказала приятельнице-медику, как брала в девятом классе интервью у кардиолога Алмазова, приехавшего на девяностолетний юбилей своей родной школы в свой маленький родной Торопец. Приятельница была в шоке: «Алмазов! Гуру кардиологии! Понимаешь ли ты вообще, с каким человеком тебе довелось общаться?».
Увы, нет. В девятом классе великим я считала солиста «Мумий Тролль» Илью Лагутенко. Разглядеть величие в добром человеке в толстых смешных очках, который приехал в наш скучный городок и пил чай в пыльном кабинете, я не смогла.
Хотя с региональным патриотизмом в Торопце всегда было в порядке. Младенцу, вставшему на ноги, сразу рассказывали про маму, папу и венчание князя Александра Невского в Торопце. Краеведческие олимпиады шли потоками сначала в детских садах, потом в школах. За пятерки дарили раскраску «Экскурсия по Красному острову». Лучших летом брали в лагерь, где были этнографические и археологические исследования. Помню, кстати, как в лагере, выигрывая у нас, у «торопецких», в пионербол, «московские» из олимпийского резерва сдуру крикнули: «Торопец – конец географии!», и поплатились, оглушительно продув.
Особенно региональный патриотизм культивировался в нашей школе, средней школе №1, которую в обиходе называли просто «первая». Ей было почти сто лет, школа славилась традициями, на школьных мероприятиях регулярно вспоминали известных выпускников. Их фамилии нам, детям, ни о чем не говорили, но звучали так часто, что в итоге слились в безликую ритуальную формулу.
Она казалась преувеличенной. Гордостью вопреки бедности и неустроенности. Украинской болезнью. Высосанной из пальца историей. Куда нам в калашный ряд со статусом райцентра, населением в 12 тысяч человек и вонью из школьного туалета.
В юности за провинциальность стыдно. Но вот приходит кризис среднего возраста, и все начинает видеться в новом свете.
Выпускнику маленькой Торопецкой средней школы №1, академику Владимиру Алмазову Международный биографический центр в Кембридже выдал диплом и медаль за выдающиеся достижения в медицине двадцатого века: он написал больше 300 научных трудов, создал огромную научную школу, его именем назван главный кардиологический центр в Санкт-Петербурге.
Выпускник маленькой Торопецкой средней школы № 1 Николай Гладильщиков первым в России научился укрощать и дрессировать хищников, объединив их в одну цирковую зоогруппу с домашними животными и птицами.
Выпускник маленькой Торопецкой средней школы №1 Севир Богданов во время войны попал в плен, оказался в итоге в США, там выучился, попал в космическую программу и стал одним из разработчиков первого «Шаттла».
Выпускник маленькой Торопецкой средней школы №1, академик Александр Пейве написал серию работ о строении земной коры континентов и океанов, став основоположником учения о глубинных разломах и соавтором тектонической карты Евразии. А выпускник маленькой Торопецкой средней школы №1, его брат, академик Ян Пейве, создал свою научную школу в агрохимии и биологии микроэлементов.
Выпускник маленькой Торопецкой средней школы №1, профессор Иван Масленицкий, создал метод разделения медно-никелевых файнштейнов, который десятилетиями применялся на Норильском горно-металлургическом комбинате и комбинате «Североникель». Чуть позже он разработал и внедрил на комбинатах «Североникель» и Норильском флотационный метод разделения файнштейнов. Именно он открыл в рудах Норильска минерал станнопалладинит. И именно он стал соавтором фундаментальной книги «Металлургия благородных металлов», которую знают все металлурги мира.
Выпускник маленькой Торопецкой средней школы №1, Михаил Барковский, создал отечественную школу монтажа в гидроэнергостроительстве. «Несомненно, появлению организации, специализирующейся на монтаже гидроагрегатов, способствовали исторические и политические предпосылки, такие как развитие российской (и мировой) промышленности, появление плана ГОЭЛРО, Великая Отечественная война. Многие замечательные известные и не очень известные личности косвенно или напрямую повлияли на ее рождение, но роль непосредственного создателя принадлежит выдающемуся инженеру и талантливому организатору Михаилу Александровичу Барковскому», - это о тресте «Спецгидроэнергомонтаж», благодаря которому страна получила ГОЭЛРО.
Все эти люди, безусловно, были заражены региональным патриотизмом и относились к месту рождения, маленькому городу Торопцу, как к ценности. Вот доказательство: в семидесятые годы, когда, к слову, в Советском Союзе шла вторая волна местного патриотизма, и в моде была тема малой родины, выпускники средней школы №1 скинулись на первый в стране памятник Учителю. В сборе денег поучаствовал и академик Алмазов, и директор «Автоэкспорта» Петров – еще один именитый выпускник.
Удивительное дело: руководя кафедрами и вузами, клиниками и предприятиями всесоюзного масштаба, alma mater они, тем не менее, считали маленькую провинциальную школу и одаривали ее, как могли. В большие города они не драпали, заколотив двери и окна: ехали как лазутчики, делегаты и переговорщики, засланные казачки древнего русского городка, чтобы когда-нибудь вернуться с трофеями. Памятник Учителю – это, конечно, трофей. Известно, что академик Алмазов планировал передать родному городу свою коллекцию картин. Все эти люди постоянно что-то дарили школьным и краеведческим музеям, сигнализируя: мы свои.
И в этом – очень важное свойство регионального патриотизма: вряд ли он способен удержать от переезда в другой город, но он однозначно привязывает человека к территории и дарит ему, как «поплавок» на лацкан, идентичность. А именно из проблемы с идентичностью, по одной из версий, и вызрел сейчас запрос на региональный патриотизм. В общероссийской общественной повестке в последние годы образовалось слишком много потенциально «раскольных» тем, по которым от граждан требуют определиться. Она слишком конфликтна, и региональный патриотизм, являющийся зоной сильных положительных эмоций, оказывается гаванью, которая объединяет.
Но эту гавань должны заполнить еще и какие-то смыслы. И начинать тут нужно не с пирогов, которые апеллируют к желудку, а с вещей, способных вызвать эмоции. Например, торопецкие академики давно просятся на одну мемориальную доску, а мысы, проливы, вулканы, улицы, названные в честь уроженцев городка – на одну карту. Чтоб даже малые дети видели истинный масштаб «тверских Холмогор» и не стеснялись прописки.
Школа №1 г. Торопца. Фото: Mapio.net
