Богатые живут в особняках, бедные – в клетушках ипотечного жилья. Книга и интернет различаются так же, как загородный дом и городская квартира. В крошечной «однушке» книга – не только роскошь, но и невозможность: каждый сантиметр жилплощади на счету. Книги – для усадеб, поместий, дворцов. Но их владельцам некогда читать! Разве что «писателя Навального» – про то, кто, сколько и как украл.
Книга автономна – она может прожить без подпитывания мировой паутиной, пережить цивилизации, империи и царства. Иван Бунин: «Молчат гробницы, мумии и кости, – Лишь слову жизнь дана: Из древней тьмы, на мировом погосте, Звучат лишь Письмена».
Неравномерность развития была, есть и будет. Технология нынешнего времени – внушать рабам, что их рабское состояние и есть настоящее счастье. Оказывается, смысл жизни в том, чтобы разместить фото в соцсети и получить побольше одобрительных откликов! Бедные позируют на фоне богатых интерьеров и роскошных машин. Время жизни обменивается на фантики одноразовых эмоций.
При этом подлинные богатства культуры и человеческой мысли – доступны. Хотя бы в книгах. Но читателей мало. Это видно по Московской международной книжной выставке-ярмарке: с каждым годом ужимаются её площади, уменьшается количество участников и посетителей. Хотя шума и пиара становится даже больше. Но сущность – любовь к книге, к словесности, к родному языку – растворяется в торопливой и необязательной информации о «мероприятии».
А что писатели? Есть медийные фигуры, известные люди, чьи портреты красуются на обложках солидных томов. Их главное послание читателю – личный успех. Но разве в этом цель национальной литературы?
Юрий Бондарев – настоящий писатель, состоявшийся в годы расцвета книжной культуры. Но и сегодня его «Мгновения», судя по интернет-статистике, читают сотни тысяч людей. При нулевой рекламе он выигрывает состязание за читательское внимание у «распиаренных и раскрученных» авторов. Значит, подлинность и мастерство все ещё востребованы. Красота слова – непобедима!
Удивительно, но Юрия Бондарева, писателя с мировым именем, президент России не поздравил с 95-летием. Что это: демонстративное небрежение к русской культуре? Сигнал чиновничьему аппарату, что России национальная литература больше не нужна?
Что же это за культурная политика у нас? Кто её диктует?
Михаил Сеславинский с 1999 года работает в Роспечати, с 2004 года руководит ведомством. Каковы итоги? У нас появились народные писатели, чьё творчество – эстетическое совершенство и этический идеал? Мы что-то сногсшибательное предложили миру в гуманитарной сфере и в литературе в частности? А может, у нас растут тиражи высокохудожественных книг и мы – в числе самых читающих наций мира?
Писатель в нашей стране влачит жалкое существование – ну, примерно, как священнослужители в советское время. Это «люди-пережитки», которые по какому-то недоразумению всё ещё есть на белом свете. Отдельные медийные исключения – не в счёт, они лишь оттеняют общую картину.
Национальный писатель – это голос народа. Национальный политик – это выбор народа. Но разве толстосумы Госдумы и иных «дум» помельче выражают народные чаяния? Разве они – народный идеал? Смешно!
Нашей страной-мечтой могла бы стать «Россия трудолюбивая». Силу, энергию жизни, дают земля и семья, помноженные на мощь и возможности города, на интеллект и знания. Но пока мы видим лишь канализацию народного чувства в «развлечения», в убиение времени, в намеренное опошление (средствами телевидения, прежде всего) семейных отношений.
Время без созидания – потерянное время. Оно украдено у всех нас.
Книжная культура в нашей стране деградирует вслед за деревней, образованием, медициной, промышленностью. Стагнация, деградация, денационализация – очевидны. «Вы – лишние» – вот что ненавязчиво, но последовательно внушают нам откуда-то сверху. Если бы мы были нужны, разве бы нас травили пальмовым маслом и «кислотными шоу», погружая в бедность и безработицу? Лишая права на самоорганизацию, на справедливый суд, на честное слово журналиста и писателя?
Настоящая литература – удел аристократов. Мой товарищ давно уехал в Соединённые Штаты, вполне там устроен и благополучен. Приезжая на родину, он покупает и читает только бумажные книги. Он видит, как жёстко контролируется образование в США: те, кто правит Америкой и западным миром, совершенно не заинтересованы в том, чтобы растить себе конкурентов. Но своих детей они отдают в закрытые колледжи с книжным, а не планшетным образованием. Клиповость, смысловая мешанина и дешёвые эмоции – это для «стада».
Найти хорошую книгу ныне так же сложно, как найти натуральные продукты среди фальсификата в торговой сети. Красота, честность, национальная полезность – качества, отличающие подлинную литературу. Культурная самоорганизация – то, чего боятся жулики и воры. Точно так, как они нам навязывают своих депутатов, управленцев, так же они навязывают и определенный тип культуры – смесь лживого патриотизма и «современного искусства», ханжества и разврата.
Чтение умных книг хороших авторов – не меньший труд, чем хождение на несогласованные митинги. Это и выбор, и борьба – за право называться человеком в дегуманизированом обществе, в пользу «сил добра».
