Питер... Все правильные люди ездят туда в июне: белые ночи, разводные мосты, фонтаны Петергофа. Я тоже бывал там в июне. Однажды. Или много раз. Совсем недавно. Или очень давно. Это сложно определить, потому что время — величина неисчислимая. В последний раз, когда я был там в июне, день рождения праздновали не мне, а Питеру — 300 лет.
Иногда я думаю: «Как странно, что я не родился в июне...» Странно именно из-за моего особого родства с этим городом, возвышающимся над Невой, лежащим вдоль Невы, плывущим в Неве ростральными колоннами и ангелом Петропавловской крепости, крышами и мостами — иллюзорными, подрагивающими в мелкой зыби воды. Части его организма связаны, словно венами, «Ракетами» и водными маршрутными такси, прямолинейной геометрией улиц, с математической точностью выходящих на главную артерию города — Невский проспект. Северная Венеция... Нет, это Венеция — Южный Санкт-Петербург.
Если бы я родился в июне, после концерта выходил бы на площадь перед БКЗ «Октябрьский» и пил шампанское. Если бы я родился в июне, гулял бы по городу до первой звезды на питерском млечном небе. Если бы я родился в июне, встречал бы последнярождественское утро, неотличимое от ночи, где-нибудь у Самсона, а в лучшие дни, быть может, и в самом Самсоне. Если бы я родился в июне...
Но я родился в марте. Мелкая белая метель с неба, скользкие колдобины под ногами, пронизывающий насквозь ветер.
Правильные люди не ездят в Питер в марте... Лишь один я. ...Да еще вы, пожелавшие вместе с коренными петербурженками встретить со мной мой день рождения. Ну что же... Я не обещаю привезти вам солнце, потому что меня в моих поездках куда чаще сопровождает непогода. Но в те три концерта, что состоятся у меня 17, 18 и 19 марта в БКЗ «Октябрьский» я вложу всю свою честность и искренность. А если солнце таки выглянет и пригреет город, я буду думать, что это вы зазвали его в Питер, чтобы доставить мне радость.
Я знаю, что вы будете ждать меня: на вокзале и у дверей отеля, в зале и у служебного входа. Я постараюсь нигде не задерживаться, чтобы вы не промерзли и, не дай бог, не заболели потом, когда меня уже не будет с вами...
Мы проведем вместе три дня. Это много или мало? Я думаю, что много — это три минуты, а три дня — мало. Неумолимое, быстротечное время пролетит как мгновение: всплеск волны на Неве, скользнувшая по щеке снежинка, лепестки, упавшие на истертую сцену «Октябрьского», оборванные билетики, забытые на креслах...
...«Эту речку в мурашках простуды,
Это Адмиралтейство и Биржу
Я уже никогда не забуду...»
Но буду верить, что еще увижу.
И вы тоже верьте.
Потому что вера — это основа любви.
В.Л.
