Мертвый младенец. Шантаж. «Бутырка».

Бывают такие криминальные истории, от которых не просто жутко. От них мерзко. И четко понимаешь, что это надо остановить. Вот одна из таких, и ее главный герой — умерший младенец, которого родители не забирают из морга два года (к ужасу врачей детской Филатовской больницы!). Над самими мамой и папой сейчас идет судебный процесс. Супруги обвиняются в шантаже и вымогательстве денег с бывшего главного акушера-гинеколога Москвы Марка Курцера.

Эта история началась два года назад. Тогда у четы Зарецких родились близнецы, один из которых умер. Родители думали, что руководство клиники извинится и предложит компенсацию. Вместо этого с них потребовали оплатить солидный счет. Выяснение отношений, взаимные упреки и… Марк Курцер (именно он принимал роды) написал заявление в полицию. В итоге супруги, якобы вымогавшие чуть ли не 5 миллионов евро за одного ребенка, могут потерять и второго. Сейчас мать (арестованная заочно) срывается с ним в джунглях на каких-то островах. А отец сидит в «Бытырке», откуда и обратился за помощью к правозащитникам.

Торг за смерть младенца: от миллиона до трех миллиардов

Итак, предыстория. Жили были супруги-москвичи Аля Смирнова и Константин зарецкий. Больше 11 лет не было у них детей и отечественная медицина помочь была не в силах. Наконец, иностранным медикам в 2012 году удалось сделать почти что чудо. Аля забеременела двойней. Большую часть беременности женщина находилась по рекомендации врачей в Тайланде, но потом с их разрешения (беременность протекала нормально) решила полететь в Россию на несколько недель.

- В Москве я пошла к доктору, проконсультироваться на счет того, когда мне можно лететь обратно в Тайланд, - рассказывает Аля.- Тот срочно направил в Перинальный медцентр (П МЦ) на сохранение. В этот же день мне сообщили, что роды начались, сделали эпидуральный наркоз и только после этого принесли договор на роды на сумму 580 000 рублей. В 16-53 рождается первый ребенок Саша весом 1330 грамм. Потом Курцер принимает решение делать кесарево сечение. В 17-03 рождается второй ребенок Марк весом 790 грамм. Детей помещают в реанимацию, меня тоже. На пятые сутки меня выписали домой. Мальчики остались в клинике. Марку поставили диагноз НЭК (некротический интерколит). Нам выставили «промежуточные» счета за каждого ребенка по 800 000 рублей. Сразу оговорюсь, что общий счет нам в итоге был в 2,5 миллиона. Ну а потом Марку резко стало хуже, его перевели в ДКБ №13 имен Филатова, где он умер.

Мы написали Курцеру смс: «Марк – умер». Получили ответ: «Я знаю. В 16-00 жду у себя в ПМЦ». Встреча была короткой. Курцер нас попросил написать ему письмо с нашими претензиями.

У родителей было много вопросов. Вот супруги, к примеру, спрашивали: почему если ухудшение состояние ребенка было зафиксировано в 9 утра, его перевели в ДКБ только в 16? Почему при переводе врачи ПМЦ написали в документах «состояние тяжелое», но при поступлении врачи ДКБ 13 его оценили уже как «крайне тяжелое»? Что значат слова хирурга, проводившего операцию, о том, что слишком много времени упущено?

Из показаний Марка Курцера:

«Роды были сложные, отягченные ранним сроком – 33 недели, что само по себе создавало значительные риски, а также то, что второй ребенок был в поперечном положении, с выявленной гипотрофией, поскольку болел в утробе матери.

Фактически мне удалось спасти ее и обоих ее детей. Непосредственно после родов никаких претензий ко мне не предъявлялось».

Ну а дальше все было как в плохом детективе. Встречи, звонки, смс. Родители несколько раз тет-а-тет выясняли отношения с врачами, в том числе с Курцером, все фиксировали на диктофон. Их пытались примирить третьи лица (к примеру главный раввин, теперь он — свидетель по уголовному делу), но все бесполезно.

- В одну из встреч Курцер признал, что смерть Марка - вина их специалистов, - уверяет Константин Зарецкий. - И предложил 1 000 000 рублей (большую сумму якобы не сможет объяснить иностранным инвесторам клиники). Мы отказались. Попросили разобраться в причине смерти.

Сам Курцер настаивает, что никакого миллиона не предлагал. Напротив, просил родителей оплатить счет за услуги. На самом деле, если внимательно изучить материалы дела, то ощущение, что шел беспрерывный торг между супругами и клиникой. Супруги как будто бы действительно давали понять, что хотят компенсации, но вопрос - какой? Конкретной суммы не называли. Видимо, больше, чем миллион рублей. Поскольку прийти к консенсусу не удалось, родители стали жаловаться везде, где только можно. Прокуратура, СК, департамент здравоохранения города Москвы, Минздрав...

20 марта 2013 года Клинико- экспертная – комиссия (КЭК) пришла к заключению, что ребенок умер сам и вины клиники в этом нет. Но днем раньше, 19 марта 2013 года, СК по факту гибели Марка возбудила уголовное дело по ст. 109 часть 2 «причинение смерти по неосторожности». Родителей признали потерпевшими и они официально потребовали возмещение морального вреда в... 3 миллиарда (!) рублей.

За позор — в тюрьму!

Уголовное дело по факту смерти ребенка расследовалось почти два года. Были проведены судебно-медицинские экспертизы, одна из которых показал, что у младенца изъяты внутренние органы. Это супругов повергло в шок. Их адвокат уверяет: вину центра (одного из хирургов и заведующей отделения выхаживания новорожденных) следователям якобы фактически удалось доказать, он ознакомился с делом, и оно готовилось к передаче в суд. Но до суда так и не дошло: по указанию заместителя руководителя ГСУ СК РФ по Москве уголовное дело было передано в СУ СК РФ по ЦАО, где и прекращено 14 ноября 2014 года за отсутствием события преступления.

А вот другое уголовное дело — теперь уже против самих родителей - до суда дошло. Более того, будет рассмотрено буквально на днях, 5 мая 2015 года. Оба дела, к слову, были заведены фактически одновременно, с разницей всего в 6 дней.

Поводом к возбуждению было заявление Марка Курцера. По словам следователей, родители достали его до такой степени, что акушер-гинеколог был в состоянии сильнейшего стресса:.

Из показаний Марка Курцева:

«Были смс сообщения, которыми Зарецкий и Смирнова на меня давали, прессовали. В одном сообщение, не помню точную дату, прямо говориться о том, что если я не пойду на контакт в понятном для них смысле, они предают огласке какую-то уличающую (по их мнению) информацию».

В основу обвинения легло письмо Али Смирновой. Вот оно, передо мной. Читать его, честно говоря, трудно. Резкие слова, сам стиль... Так говорить могла только очень обиженная, ослепленная от злости и ненависти мать. Могу представить, что чувствовал доктор, читая это. «У вас, в МПЦ, украли у меня моего Марка. Где он? Где мой Марк — ребенок, возможно, названный в вашу честь?.. Давайте сходим к Марку в морг, он устал вас там ждать... У вас шансов опознать его больше, вы хотя бы держали его на руках.»

Но эмоции матери — это одно. За эмоции в тюрьму не сажают. В письме есть еще обвинения, угрозы и вообще все то, что сам главный акушер-гинеколог вполне логично шантажом и вымогательством. Вот на этих местах следуют остановиться подробнее. Сначала о том, что женщина просила:

«Вы прекрасно знаете, сколько денег потрачено за 11 лет на создание новой жизни. Сколько еще времени, усилий и денег понадобится, что попробовать вернуть потерянного в результате произошедшего ребенка....Все мы люди, мы могли по человечески все решить...Но я считаю просто возмутительным сделать предложение вам, как хотели услышать ваши сотрудники, и циничным услышанное от вас предложение, потому как это не восполнит да же доли вложений в создание этих детей… Марк был сыном и плодом работы людей трех стран. А ваши горе работники свели этот и ваш труд на нет...
Предложение должно быть адекватным моей потере и потраченным на это моей семьей средствам!». Еще мать просит о том, чтобы Курцер помог ей снова забеременеть и родить. По крайней мере как иначе трактовать ее слова: «Верните мне моего ребенка, это вам по силам, причем, даже не возможное вам по силам. 
Вы же светила. Займитесь моим здоровьем от и до».

А теперь о том, что она грозилась сделать:

«Я задам вопросы всем, в том числе владельцам ваших фондов (имеет в виду владельцев сети клиник, где работал Курцер — прим.автора). Не обесценятся ли их вложение в Вас? Не нанесет ли вред их деньгам? Захотели ли бы они держать своих детей в вашей клинике и захотят ли другие.
.

Я задам вопрос общественности и президенту РФ, почему вы, как главный акушер, занимаетесь не нашими бесплатными роддомами, куда может обратиться любая женщина по своей страховке и получить квалифицированную медицинскую помощь, а своим бизнесом, в котором допустимы такие ситуации. Я задам вопрос окружающим через СМИ - сколько стоит наша ситуация и кто за это должен заплатить?»

Из показаний главного раввина Еврейской общины Берел Лазара:

«От меня они (родители -прим.автора) хотели, чтобы я поговорил с Курцером и убедил его выплатить требуемую сумму. Иначе у них не будет выхода кроме как осветить ситуацию со смертью ребенка в СМИ... Точную сумму я не помню, но помню, что она была велика. Я уверен, что их намерения были реальны. В разговоре со мной не раз упоминали, что намерены испортить репутацию Курцера.

Уголовное дело по статье 163 УК РФ (вымогательство) вели полицейские УВД ЮЗАО. Сначала там фигурировала сумма в 1 миллион рублей, потом в 5 миллионов евро. На допросы супруги являлись, но показаний не давали. В феврале 2014 года они решили вместе с ребенком временно покинуть территорию РФ.

6 февраля 2014 года семья улетела в Бангкок (при этом они без проблем прошли пограничный контроль). А 15 октября сотрудники полиции пришли к ней домой и Константина арестовали, ссылаясь на запрос Интерпола. Поместили его в тюрьму Пхукета, где он был вплоть депортации в Москву. Сейчас Зарецкий находится в столичной «Бутырке», откуда пишет и пишет жалобы. В СИЗО только глухой не знает о его истории. Аля сейчас с ребенком где-то на островах. Пишет, что живет буквально в джунглях, а ребенок даже не привит. «Я и мой сын Саша находимся на грани выживания, без средств к существованию. Мы давно бы уже погибли, если бы не помощь друзей. Помогите нам вернуться на родину! Но вернуться не так, чтобы меня арестовали, а ребенка забрали в детский дом».

Дело отца и тело младенца

Можно понять родителей, которые еще не оправились от смерти сына, как уже получили астрономический счет. «За что мы должны платить? За смерть?» - вопрошала все время Аля.

Можно понять Марка Курцера, который ежедневно спасает детей и вынужден отвлекаться на допросы, судебные тяжбы. А сколько встреч-переговоров он провел, на сколько звонков-смс ответил родителям умершего Марка?

В этой истории все неоднозначно. С одной стороны, если бы не Курцер, дети скорее всего изначально не выжили бы, а что будет дальше он предусмотреть не мог. С другой.. И вот вопрос - отвечает ли он за всех врачей в ДПМ? Не знаю. Знаю лишь, что всегда можно найти нужные слова, пойти на диалог, чтобы успокоить родителей. Или это не тот случай? Или Зарецкий со Смирновой не те люди, с которыми можно было договориться?

Судя по материалам дела, супруги тщательно подготовились. Они знали, сколько получает Курцер в клинике, знали, каким бизнесом владеет. Можно представить, что они думали.

Сейчас, будучи за решеткой, Константин Зарецкий уверяет — все деньги, которые он потребовал в качестве компенсации, он бы передал в фонд Марка, помогающий больным детям. И тут же признается, что самого Марка, прожившего 25 дней, до сих пор так даже не похоронили...

 Я хочу найти его, забрать из морга и похоронить, - заявил правозащитникам в СИЗО «Бутырка» Зарецкий. - Кто кроме меня это может сделать? Единственная родственница, проживающая в Подмосковье, почти не двигается. А мы ведь даже точно не знаем, где именно сейчас Марк, как он выглядит.

Прошло уже 2,5 года! Из-за всех своих разборок взрослые то ли забыли о ребенке, то ли использовали его тело как «веский аргумент» в споре. Я предложила Зарецкому нашу помочь.

- Вы найдите его, хорошо? Убедитесь, что тело сохранено. А потом уже решим, - как то неуверенно ответил он. А потом уже умоляюще-требовательным голосом: - Да, вы должны его найти! Помогите!

Поиски Марка мы начали с Филатовской больницы. И тут обнаружились чудовищные подробности.

-Марк Зарецкий? Конечно, помним! - в один голос говорили сотрудники больницы. - Ситуация просто патовая. Родители не хотели забирать тело, как мы их только не уговаривали. Труп стал разлагаться. Все доктора были в шоке, мы возмущались, но ничего поделать не могли. Теперь они его хотят похоронить? Кто мешал им сделать все эти годы?!

- Я лично общался с отцом, объяснят, что больница не может хранить тело столько времени, - рассказывает юрист ДКБ Юрий Евгеньевич. - Я говорил, что дальнейшее хранение может осуществляться только по желанию родных, за их счет и в специализированных учреждениях. Отец должен был выбрать такое учреждение, но он отказался наотрез. Платить он тоже отказался. Сказал мне: «Пусть тело лежит у вас, мы будем воевать». И больше ничего слушать он не хотел. Мы не знали, что нам делать! Я отправил запросы во все правоохранительные органы и отовсюду получил ответы, что тело им больше не нужно ни для каких экспертиз или следственных действий. В итоге было принято решение младенца передать для захоронения в специализированное государственное учреждение (как того требует закон). Произошло это то ли в конце 2014-ого года, то ли в начале 2015-ого. Надо поднять все документы. Сейчас его у нас нет.

Как бы то ни было, Марка не вернуть. Но можно помочь его брату-близнецу Саше. Это ведь он оказался заложником всей ситуации. Отец в тюрьме, мать с малышом скрывается. Что ждет ребенка, о котором родители мечтали долгих 11 лет? Идеальное решение: если бы обе стороны - Марк Курцер и родители — примирились. Но кто поможет это сделать? Недавно в Верховном суде поднимали тему медиации. Говорили, что вот бы хорошо, если бы судьи могли профессионально мирить. Может, этот случай как раз тот самый, который может стать показательным?