Это только кажется, что в Таджикистане нет ничего, кроме таджиков. В Таджикистане есть вода. Вода – этот тот ресурс, за который будут идти войны, когда кончится нефть.
За пять-семь лет последних поссорились практически со всеми. Из четырнадцати золоченых тетенек, которые хороводили вокруг фонтана на ВДНХ, нам может помахать платочком только Казахстан.
Сегодня объявляем Евразийский союз, а завтра делаем все, чтобы поссориться Таджикистаном. Может, это какие-то школьные атавизмы, но мне всегда казалось, что в союз должно входить более одного участника.
Российское посольство в Душанбе не проявило ни малейшего интереса к судьбе арестованных летчиков и конфискованных самолетов, не шевельнуло дипломатическим пальцем: правительственные делегации, делегирование лучших юристов, обмен нотами – существует миллион приемов, чтобы не бросить на произвол самого гуманного таджикского суда российских граждан. Нет, шесть месяцев молчали, пока не вылез наружу бесчеловечный приговор: 9 лет. Довели до кризиса, и теперь для того, чтобы сохранить лицо, ведут постыдный торг. 300 таджиков схвачены на улицах Москвы и выставлены на невольничьем рынке. Мы стремительно скатываемся в средневековье: захват транспортных караванов, выкуп заложников, работорговля. Голова русского идет за десяток таджиков с метлами.
Прежде, чем ломать отношения с казалось бы никому не нужным Таджикистаном, представить себе, что через несколько лет разменной монетой станут не баррели, а кувшины с водой. Трижды подумать, прежде чем отпихивать от себя ногой последних лояльных соседей.
