Я был не только расстроен, но и удивлен, когда на второй этаж отвели не меня, а плачущего Диму. Пришлось остаться с Адольфом вдвоем и поддерживать беседу.
- Я был уверен, что русские встанут за меня и против грузинского агрессора. Они не сделали этого… - расстраивался Гитлер.
- Ну почему… Три миллиона это сделали в первый же день, - напомнил я. - Еще десятки хотели перейти на твою сторону. И перешли бы. Но ты начал зверствовать страшнее, чем грузинские оккупанты. В этом была твоя ошибка, и русские очень быстро вернулись на сторону грузин. Грузины пытали незаметно, в кабинетах, расстреливали в подвалах, а ты и пытал и казнил на виду, чем и отпугнул от себя советское общество.
- Но я казнил только евреев и единороссов…
- Кого?
- Ну… сейчас у вас так называются коммунисты и чекисты, - уточнил Гитлер. - Я знал, что их все ненавидят, и думал, что общество будет радо. Оно же само жаждало расправы над ними, не так?
- Так… Даже не знаю, что ты сделал неправильно. Может быть, выбрал не то время…
- Потом я хотел вернуться и снова вас спасти. В девяностые, - признался Адольф.
- А вот это было бы абсолютно бесполезно.
- Но Россия была недееспособна, разоружена, разорена Ельциным…
- Молодец, что не пришел, - похвалил я. - Вот видишь меня? Можешь представить, что я пасть способен порвать бесплатно? А вот в 90-е я порвал бы пасть за нашу страну любому «гостю». Потому что я получил свободу на собственной Родине. Тут, в Москве, я стал свободен. И не было нужно никуда уезжать, ни в какие Америки. Это была свободная Россия, за которую каждый нормальный чел был готов отдать жизнь…
- Кроме коммунистов, - уточнил Гитлер.
- Единороссов, - поправил я. – Но тогда они были в меньшинстве.
Помолчали.
- Слушай, Гитлер, а чего ты не приходишь сейчас, - осенило меня. – Вот в 2013-ом самое время. Когда ты придешь, общество расколется надвое: на тех, кто за тебя (их будет немного) и на тех, кому пофигу. За Путина не будет никого, это твой шанс!
Пришел рыдающий Дима и мы замолчали.
