Сегодня в Киево-Печерской лавре патриарх высказал свое видение причин чернобыльской катастрофы.
«Грех толкает людей на совершение ошибок. Страшная ошибка была причиной чернобыльской катастрофы. Ведь Господь Бог мог и остановить руку оператора, который, управляя реактором, совершил страшную ошибку. Господь попустил, и многие люди своей смертью внесли свой вклад в искупление грехов многих».
А год назад он сказал почти ровно то же самое о Великой Отечественной войне.
«За страшный грех богоотступничества всего народа, за попрание святынь, за кощунство и издевательство над Церковью» произошла эта «катастрофа военная».
Естественно, такое видения истории не нашло понимания в обществе. Каких только собак не навешали на патриарха – «надругался над памятью погибших», «оскорбил ветеранов».
Не сомневаюсь, что примерно те же слова он услышит и сегодня. «Надругался, оскорбил». На самом деле ни в прошлогоднем заявлении, ни в нынешнем нет ничего оскорбительного для участников тех событий. Напротив, эти люди – герои, что патриарх неоднократно подчеркивал.
Дело в другом. Для верующих аксиоматично, что любая катастрофа (военная, техногенная) есть наказание Божье за грехи. Можно верить или не верить. А обсуждать здесь, в общем-то, нечего.
Неприятие, скорее, вызывает не что сказал, а, кто сказал. Патриарх Кирилл. Он – символ усиления влияния церкви на общество. В самом таком влиянии нет ничего плохого. Жить по нравственным императивам православия (и не только православия) не самый худший вариант духовного оздоровления.
Напрягает другое, в том числе и меня. Я не имею в виду даже полуадекватные заявления протоиерея Всеволода Чаплина о дресс-коде, о нахождении символов веры в публичных местах, об объяснении необходимости богатства духовенству и т.д. и т. п. Меня коробит одно обстоятельство, что такую интимнейшую сферу, как веру, выставили на публичное обозрение. Вера на публике – это не вера, а политическая мода, когда младшие начальники равняются на старших. Рассуждать на эту тему можно долго, а только замечу одну вещь. Я не подвергаю сомнению истинность веры президента и премьера, министра и губернатора, но зачем ее (веру) транслировать на всю страну? Приобщить общество к вере? Но такими трансляциями можно получить прямо противоположный эффект, что и происходит. Показать набожность премьера? Зачем? Лишний раз подчеркнуть расхождение между словом и делом. Так это мы и без телевизора знаем.
Да, и потом. Вере научить нельзя, к ней можно только прийти. А, придя к ней, понимаешь истинность и значимость Божьего наказания.
