Глава 1
Глава 2
Главы 3-7
Главы 8-11
Главы 12-14
Главы 15-17
Главы 18-21
Главы 22-24
Глава двадцать пятая
СЕКРЕТЫ ДЛЯ НАЧИНАЮЩИХ МУЖЧИН
Оказалось, Машин шеф – вовсе не сефард, а наполовину еврей, наполовину индус. Его отец был из касты брахманов. В сегодняшнем торгашеском мире даже брахманы начали изменять своим традициям и жениться на дочерях израильских банкиров. От отца ему достались спокойствие и множество ведических секретов, от рода матери – умение зарабатывать деньги на всём, вплоть до ведических секретов.
Маша, как и другие девушки из его клуба, многим сакральностям обучилась в Индии, куда он их посылал, как сказали бы в советское время, на стажировку. На севере Индии ещё немало затаилось мудрецов, умеющих использовать самую сильную человеческую энергию – сексуальную – в мирных целях, то есть для здоровья, творчества и просветления.
Вернувшись в Россию, я узнал, что и у нас с недавних пор появились индийские гуру, которые тоже занялись обучением богатеньких так называемому тантрическому сексу. Словосочетание, которое Машиного шефа бесило:
– Причём тут тантра? Тантра – это философия южных драведийцев. Они всегда были дикарями в отличие от наших северных предков. По сравнению с Ведами тантра… – безнравственный разврат!
Он с таким отвращением произнёс «безнравственный разврат», словно считал, что где-то существует разврат нравственный.
Описывать клуб, на вывеске которого перед входом значилось всего лишь два слова «инь» и «ян», я не стану, поскольку таинственное должно таковым оставаться. Замечу только, что среди членов этого клуба были прежде всего очень богатые не только израильтяне, но даже арабские нефтяные магнаты, поскольку в их странах подобные клубы могли существовать лишь нелегально.
Конечно, каждый состоятельный человек задумывается в какой-то момент о своём здоровье. Причём чем больше наворовал, тем больше задумывается. Почему я употребляю такое грубое слово, как «наворовал»? Потому что честным трудом большое состояние заработать невозможно. Все английские лорды и члены их хвалёного парламента – потомки грабителей-викингов и беспощадных разбойников-колонизаторов. Конечно, с такими бабками хочется пожить как можно дольше. А как это сделать? Западная медицина за такие деньги вообще может залечить до смерти.
Знаете, за что можно похвалить в наше время учёных-американцев? За то, что они в отличие от других народов обожают ставить на первый взгляд всяческие дурацкие опыты, типа: «Влияние солнечных протуберанцев на размножение кроликов» или «Значение приставок и суффиксов в творчестве Шопенгауэра»… Особенно непредсказуемо смелые эксперименты начали проводиться с переездом в Америку бывших советских учёных.
Машин шеф не без гордости поведал об одном подобном научном исследовании. В каком-то продвинутом американском институте поместили в одну ёмкость червей спаривающихся, то есть самок и самцов, в другую – червей однополых, чтобы не спаривались. Чистота эксперимента была обеспечена тем, что червей геев и лесбиянок не бывает. Результаты оказались ошеломляющими! Самцы червей, которые в спаривании не принимали участия, жили… в два раза дольше, чем те, которых «заперли» в банке с самками и которых то и дело к этим самкам тянуло! А что ещё им делать в банке?
Конечно, возникает вопрос: с чего америкосы вдруг вздумали проводить такой опыт, не сулящий на первый взгляд никакой прибыли? Дело в том, что очень серьёзные и богатейшие магнаты, банкиры, каббалисты, давно уже подсевшие на восточные технологии, согласились такие исследования поддержать финансово. Затраченные средства себя оправдали! Опыт на мышах дал тот же необъяснимый наукой результат! Мыши не спаривающиеся живут дольше! Западная медицина оказалась бессильна даже приблизиться к пониманию причин этого долгожительства. Зато медицине восточной они были известны уже несколько тысячелетий.
Всё лучшее, что есть в мужчинах, копится в его семени, потому что семя предназначается для продолжения рода. Род с каждым поколением должен улучшаться. Так, во всяком случае, хотелось Творцу, когда он нас сотворял. В результате и сотворил весьма хитро: когда мужчина расстаётся с семенем, он теряет всё лучшее, что в нём есть. Именно в семя упаковал Творец самую мощную мужскую энергию. Сегодня её называют потрёпанным словом «сексуальная». Он хоть и Творец, но не знал, чем всё закончится и, по-моему, до сих пор не знает. Как ему могло прийти в голову, что мужикам понравится терять самое дорогое, что он в них заложил, по нескольку раз в день? Да, по величине и по весу семя ничто, но энергия в нём заключена почти ядерная. Конечно, после того как мужик с этой ядерной ядрёной энергией расстаётся, она потом восполняется за счёт ускоренного во много раз обмена веществ. И этот закон природы не переломит ни одна конституция, ни одна медицинская страховая компания. Да, этот закон природы беспощаден: расстался с семенем – постарел!
Пока пацан молод, он этого не замечает. А если постарше, то неслучайно по окончании процесса тянет поспать или поглядеть телевизор. Сил-то не осталось даже на простые нежные слова. Особенно быстро стареют и уходят из жизни бабоголики и молодящиеся престарелые плейбои, которые считают, что чем больше в жизни будет молодых женщин, тем сильнее они омолодятся. Да, они следят за собой: фитнессы, массажи, курорты… Но потом ранний инфаркт, инсульт, казалось бы, беспричинный атеросклероз – организм износился! А не надо было нарушать закон природы и терять так часто лучшее, что в тебе есть!
Мне порой доводилось слышать даже от 70-летних стариков, как они хвастаются тем, что могут ещё каждый день по два-три раза. Врут, конечно. Дай бог разок! Но и этого достаточно, чтобы ускоренно приблизить «дедлайн». Никто из них ещё не стал долгожителем! Все короткожители. Теперь если мне кто-нибудь хвастается подобным, я на него смотрю с жалостью: «Не жилец!»
Вот, оказывается, почему бабы живут дольше! Они-то не расстаются с самым дорогим и сокровенным. Более того – ещё и мужское «богатство» себе забирают.
Казалось бы, всё просто и понятно. Но человечество в первую очередь забывает самое простое, видимо, потому что самое простое забывать проще. Более того, что просто, считается в нашем современном человечнике отстойным. Однако настоящие мудрости всегда просты. Вот так человечество многие мудрости, считая отстоем, и позабыло. И теперь мы говорим «тайна», «сакральное знание», а на самом деле просто забытые законы природы. И для того, чтоб их заново познать, надо открыть не третий глаз, а свои два.
Глава двадцать шестая
КЛУБ «ИНЬ-ЯН»
То, что Маша и её шеф называли клубом, на самом деле было небольшим дворцом с прекрасным садом, который почему-то назывался арабским словом, похожим на русское «рай». В особняке – аюрведический ресторан, медицинский центр и множество медитационных покоев. Повсюду – чуть слышная музыка. Как объяснил шеф, гармонизирующая чакры и дыхание. Не знаю, насколько это правда, насколько разводилово, но музыка лилась из всех щелей, словно это был какой-то таинственный музыкальный газ, сочинённый ангелами на небесах.
Девушки-«учительницы», кто в восточных нарядах, кто в европейских… Но все в платьях, сарафанах и в юбках. Юбки любые от индийских «коконов» до минимально моднючих. Но только не в брюках и не в джинсах. Строго запрещено! Опять-таки, согласно объяснению шефа-брахмана, любые мужеподобные брюки, особенно с ширинкой, разрушают ту женскую энергию, которая заводит мужиков, раскручивает их чакры и кошельки. А под юбкой эта заманушная энергия копится, как под куполом. Вот почему женщина в юбке – зажигалка, а в брюках – гасилка. Особенно в современных, пошитых из портяночной ткани, сползающих с копчика, обвисших на бёдрах, пузырящихся под коленками… В таких штанах баба может стать привлекательной лишь для юнца, который уже пыхнул или «присел на дорожку».
Неслучайно в Европе, с тех пор как вошли в моду женские брюки и джинсы, увеличилось количество женских заболеваний, уменьшилась рождаемость, а мужики стали постепенно терять к евробабам интерес.
Мужчин-клиентов в члены клуба принимают по рекомендации. Каждому требуется не менее трёх рекомендаций от «ветеранов». Точно как в СССР при приёме в коммунистическую партию.
Не каждый считается готовым к познанию сакральных тайн и получению ядрёного удовольствия от обмена энергиями, а не от химического процесса.
Тех, кто вникает в суть с первых же теоретических занятий, Маша называла некозлами. Согласно восточным религиям, души некозлов прошли через много предыдущих жизней и созрели для соединения со своей половинкой, то бишь для нирваны, а если по-русски, для вечного кайфа!
«Козлов» надо приручать постепенно. Иначе опасно. Причём для самих «козлов». Машина подруга, тоже бывшая «учительница», когда её контракт закончился, вышла прямо из клуба замуж за богатейшего израильтянина, местного суперолигарха. Пыталась его резко поставить на путь просветления: три дня обучала дышать, а энергию возбуждения растворять по чакрам. Уже на третий день у него начался махровый простатит, и так заболело его мужское достоинство, словно ему заменили обрезание отдавливанием.
Один из тех, которые любят хвастаться, что, несмотря на годы, могут по два-три раза в день, решил со своей молодой женой освоить восточные техники убыстренным способом, начитавшись книг по тантре. Оба разделись, он, как обычно, на неё взгромоздился, приказал ей дышать как можно глубже: «Вот смотри, как надо!», вдохнул и помер! Отдал Богу душу. Сердечная недостаточность! Понятное дело… Откуда ей взяться, достаточности, если всю жизнь жил не сердцем, а предстательной железой.
Впрочем, счастливая смерть! Позавидовать можно.
Пожалуй, на этом рассказ о клубе надо заканчивать. Если я продолжу описывать подробно все технологии и техники… секретики и тайны… многие отнесутся к этой повести как к самоучителю. А она не самоучитель! Я лишь хотел, чтобы люди хотя бы узнали о том, какие существуют волшебства. Но, живя в мире потребления, люди стали считать сакральными знаниями то, что заложено в них природой.
Любовь – это не химический процесс!
На этом и без того излишне подробный рассказ о клубе надо было точно закончить, если б не одна встреча, которая в нём произошла…
Глава двадцать седьмая
ПОКОЛЕНИЕ ИНДИГО
Когда я, пользуясь своим халявным пожизненным абонементом, в очередной раз пришёл в клуб, шеф радостно сообщил мне, что он принял на обучение очень красивую новенькую молодую русскую, пригласил меня в сад, чтобы я на неё взглянул и оценил. Лично он после собеседования, которое с ней провёл, понял, что она с очень большим потенциалом к познанию сакральных знаний и вообще способная. Когда я её увидел, я сразу с ним согласился. На скамейке, в тени, счастливая тем, что выдержала «приёмный экзамен» сидела… Вика! Увидев меня, она раскрыла объятия, побежала мне навстречу и буквально с разбегу обняла меня:
– Я такая счастливая! Скоро, очень скоро буду как твоя Маша!
Тут пришла очередь удивиться боссу. Вопрос к Вике у меня вырвался сам:
– Ты как нашла этот клуб?
– По фотке.
– Какой фотке?
– Ну, мы же с тобой и с Машей фоткались, помнишь?
– Твоя мама-экстрасенс по фоткам научилась определять адреса?
– Да не… У мамы трахаль местный мент. Он ту фотку… взял к себе на работу, ну, как положено, прогнал через базу данных… а там про твою Машу, ой как интересно! Я тоже такой хочу быть.
– Скажи, Викуль, ты меня всю жизнь удивлять будешь?
– А ты что, против?
Мы разговаривали с ней так, как будто были знакомы уже лет семьдесят. Впервые я увидел за время нашего знакомства с шефом удивление и на его лице.
– Ты что, Алекс, её хорошо знаешь?
– Не то чтоб хорошо… мы с её мамой из одного города.
– Как ты думаешь, она справится с такой работой?
– Она с любой работой справится! Поверь, я знаю, о чём я говорю. Она очень-очень способная!
Вика недостаточно хорошо понимала по-английски, поэтому переспросила меня: о чём мы?
– Хвалю тебя, говорю, что ты девушка романтическая, и у тебя есть мечты.
– Но о том, что у нас с тобой было, ни-ни, ладно?
– Хочешь сказать, о том, что у нас не было?
– Вот-вот… Не позорь меня!
Забегая вперёд, скажу, что Вика действительно оказалась не просто способной – настоящей выпускницей поколения индиго! Она ещё много раз поражала меня в жизни поворотами своей судьбы. Кстати, восточная философия, о которой я много узнал за ту неделю, частые пересечения в жизни не очень близких людей объясняет тем, что в прошлых жизнях их души уже встречались и что-то недовыполнили из положенного кармической программой. Приходится дорабатывать! Мистика, конечно… Но у меня уже тогда появилось ощущение, что мы с Викой знакомы много тысячелетий. А что недоработали? Может, я от неё сбежал, может, она от меня, и теперь я должен ответить ей тем же? Или я безнадёжно болел, она обо мне заботилась, а я с ней недорасплатился. И вот теперь приходится дорасплачиваться! А может, вообще всё не так – я был женщиной, а она мужиком? К примеру, она главарём пиратов, а меня, невинную девушку, пленила и нехорошо со мной поступила. Вернее, раз она была он, то она меня пленил и нехорошо поступил. Во как разыгрывается фантазия, когда Восток завихряет твои чакры.
Я задал ей вопрос, который должен задавать заботливый отец, не безразличный к своей дочери:
– Вика, ты уверена в своём решении? Ты вообще понимаешь, чему здесь обучают? С твоей мечтой о пятизвёздочном отеле и звездищей в постели это никак не соприкасается.
– Ну почему, папочка? – эта способная девчонка даже мой отеческий тон угадала. – Кто не меняет свои мечты, тот не развивается, ты же сам мне об этом говорил. А тут всё так прикольно, круто, я ни в одном фильме такого не видела. Тем более что с одноклассником мне, если честно, совсем никак… По-моему, вы, взрослые, это удовольствие преувеличиваете. А этот дядечка обещал меня на учёбу в Индию свозить… В Гималаи!
– Вот где тебе надо было с «обузой» расстаться – на Эвересте!
После того как Вика ушла, я поинтересовался у шефа, как он определил, что эта барышня с большим потенциалом? Шеф хитро улыбнулся:
– Она очень необычно мыслит!
– То есть?
– У нас есть тест… Разные вопросы. Один такой: «Если клиент нарушает правила клуба, требует от девушки банального секса, скандалит, предлагает ей наличные, что она будет делать?»
– И что она ответила?
Шеф скорчил ещё более хитрую гримасу – так должен был смотреть Ленин на Крупскую после тайной встречи с Каплан:
– Она мне ответила: «Я ему скажу, что вызову секьюрити, они оторвут ему челюсть, и он не сможет мастурбировать у зеркала!» Так мне ещё никто не отвечал!
Я был горд за нашу простую русскую девушку Вику. Она удивила не только меня, но и гуру-полукровку, который, казалось бы, обязан знать всё обо всех женщинах! Но русские женщины не все! Я на мгновение вспомнил о Хлястике! Способный был придурок. Тоже, наверное, когда-то подавал надежды, и, когда родился, про него тоже говорили: «Смотрите, поколение индиго…»
Глава двадцать восьмая
ПОСЛЕДНЯЯ НОЧЬ
Провожать меня в аэропорт перед отлётом в Москву пришли Маша и Паша.
Паша восторгался проведёнными гастролями: уверял меня, что подобных гастролей с точки зрения заработка у него в жизни никогда не было и что он их ни за что не забудет. Я ему ответил, что тоже буду эти гастроли помнить до конца своих дней. Я не лгал! Как пелось в старинной песне «Не забывается такое никогда!». Он уговаривал меня как можно скорее вернуться и повторить проведённый нами гастрольный тур. Я обещал. Хотя понимал, что больше с ним работать не буду. Но он был из тех людей, которым легче сказать «да», чем объяснить, почему нет. Мы обо всём условились, и он, счастливый, что может заработать ещё на одну кухню, оставил нас наедине с моей «учительницей».
Эти семь дней, проведённые с Машей, были чудесными!
На несколько дней мы уехали в отель на берегу Мёртвого моря. Обнявшись, ловили «шаровые молнии» в прибрежных горах, дышали в Иудейской пустыне, когда вокруг никого не было, кроме солнца и ветра.
И всё-таки что-то от козла во мне ещё оставалось. Во всяком случае, труднее всего мне было пережить последнюю ночь. Она же была прощальной! Бог знает, увидимся ещё когда-нибудь? А у нас так ничего и не случилось с точки зрения мужиков правильных, а не просветлённых. Стыдоба!
Я снял самый дорогой номер в самом дорогом отеле Тель-Авива. Заказал торжественный ужин в самом дорогом ресторане этого самого дорогого отеля. Маша пыталась пожурить меня за моё расточительство, но у неё ничего не вышло:
– Ты так тратишь заработанные своим трудом деньги, как будто их ненавидишь.
– Э-э, нет! Я их очень люблю. И они любят меня за то, что я их трачу! И они ко мне поэтому тянутся: чувствуют себя полезными.
После ужина мы вернулись в наш номер с видом на море, забрались под одеяло на кинг-сайз-кровати, небесный режиссёр дал нам в окно лунную подсветку. Мы лежали, взявшись за руки, и старались изо всех сил не броситься друг к другу в банальные объятия. Первым не выдержал я:
– Может?..
Маша ответила не сразу:
– Нет…
– Уверена?
– Почти.
– А если?
– Не надо, прошу…
– Что же делать? Ты понимаешь, что я сейчас…
– И я.
– А если взорвёмся?
– Превратимся в свет!
– Божественная шутка!
Не буду врать, я не настолько тогда стал просветлённым, чтобы верить в свет, в который я превращусь, отказавшись от женщины, в которую почти втюхался. То есть чувствовал себя и впрямь тюхой. Правда, тюхой просветлённой.
Но я не должен был показаться Маше слабаком! И ещё я понимал, что если выдержу это испытание, всю оставшуюся жизнь буду в себя верить! Но как, как выдержать, если весь организм превратился в кабель, через который пропустили высокое напряжение, а изоляцию с него сняли? Вспомнились слова из одной роли мудреца, который ученику сказал следующее: «Когда трудно – пошути! Проблема не уйдёт, но уже не будет казаться такой нерешаемой».
Я рассказал Маше анекдот. Вообще-то я не любитель рассказывать анекдоты. Я их плохо запоминаю. Ещё больше не люблю тех, кто при всяком удобном случае вспоминает какой-нибудь анекдот и, рассказав его, сам хохочет, заставляя тем самым смеяться окружающих. Не люблю, когда мне что-то навязывают. Но ещё больше мне несимпатичны люди, которые живут чужим остроумием. И всё-таки некоторые любимые анекдоты у меня были и есть. Особенно анекдоты, которые чем-то напоминают мне мою жизнь. Вот такой анекдот я тогда и вспомнил:
– Маш, я сейчас лежу и вспоминаю один анекдот – ну точно о нас с тобой.
– Ну?..
Кто бы мог подумать, что я буду рассказывать анекдоты девушке, лёжа с ней в постели под одеялом, а в это время к нам в наше балконистое окно размером от потолка до пола протянется по морю лунная дорожка.
– Умирает очень известный человек… Ну скажем так, писатель. Но знаменитый почти как я. Короче, почти моё будущее… К нему зашёл его лучший друг и спросил: «О чём ты сейчас думаешь, в последние минуты жизни?» – «Видишь вон тот огромный шкаф напротив? Это всё книги, написанные мною!» – «И что ты этим хочешь сказать?» – «А видишь шкаф у той стены, он ещё больше! Это всё книги и журналы, в которых написано обо мне!» – «Не понимаю…» – «Знаешь, дружище, смотрю я на всё это и вспоминаю, как давным-давно, я ещё учился в институте, мы с одной девахой, будучи в колхозе на картошке, завалились на ночь на сеновал. Но у нас ничего не произошло! Знаешь, почему? Она всё время в сено проваливалась! Я никак не мог её должным образом ухватить. Короче, дружище, вот смотрю я сейчас на все эти книги в обоих шкафах и думаю: эх, ей бы тогда их все под задницу подложить, чтоб не проваливалась!»
Маша расхохоталась так, что мой кабель сразу остыл и перестал чувствовать себя кобелём.
Потом Маша мне рассказала смешную историю из жизни своей подруги, а я ей о том, как забавно проходили последние съёмки. И о том, как на одном из спектаклей нашего театра пьяный актёр, игравший ходока к Ленину, спал за кулисами, а когда его разбудили и сказали: «Пора, твой выход!» – забыл, кого он играет. А поскольку утром он играл в детском спектакле собачонку, то выскочил на сцену и облаял Ленина!
Мы прошутили… до утра!
Кто, мужики, может похвастать тем, что шутковал до утра, лёжа под одеялом с желанной женщиной и глядя на лунную дорожку, распластавшуюся по волнам Средиземного моря серебряными огоньками, словно это была новогодняя ёлка?
А наутро моя учительница голосом члена государственной комиссии при выдаче диплома успешно окончившему университет студенту вынесла мне приговор:
– После сегодняшней ночи я поняла, что ты стал настоящим мужиком! Поздравляю!
Ей осталось только вручить мне удостоверение, подтверждающее сказанное, чтобы я мог его предъявлять, если мне не поверят.
В аэропорту мы обнялись: вдохнули и выдохнули…
Она оттолкнула меня, как тогда перед выходом на сцену:
– Ну, я побежала! – улыбнулась, чтобы не зареветь.
– Беги! – и я улыбнулся с той же целью.
Она обняла меня, крепко и затяжно поцеловала в губы, а потом ласково прошептала:
– Благодаря тебе я снова людям верить начала! Спасибо!
Вот, собственно, и всё! Она побежала в свою жизнь, а я полетел в свою.
* * *
Сейчас я пишу эти строки, и мне жалко, что воспоминания о тех гастролях заканчиваются. Описывая их, я заново побывал в том времени и среди тех, кто изменил мою жизнь, включая и Пашу, и Хлястика, и Коржика, и Владлена с консулом… не говоря уже о Вике и Маше! И об их общем ведическом шефе.
А ещё я даже не догадывался, что скоро и сам стану другим человеком. Но всё это будет позже…
Казалось бы, на этом мой рассказ можно было закончить. И всё-таки, перечитав написанное, я почувствовал, что не хватает ещё какой-то одной фразы… Наверное, вот этой:
Многие молодые люди сегодня считают, что жизнь – это сплошная жесть. Лично мне очень хочется им объяснить, что это совсем не так!
Поэтому я и решил поделиться своими воспоминаниями.
ЗАДОРНОЕ ПОСЛЕСЛОВИЕ
(От того автора, который эту историю решил опубликовать)
Не знаю, как и кому, а мне читать Сашкину автобиографическую повесть, конечно, было особенно интересно. Я ведь в те 90-е тоже не раз бывал с гастролями в Израиле. Конечно, подобных ситуаций с бандитами и бабами у меня, слава богу, не случилось. Но таких людей я видел в то время немало и в Израиле, и в России… Прочитав этот почти роман, я тут же позвонил Сашке:
– Ты стал не только настоящим мужиком, но ещё и настоящим писателем!
– Осталось только всё, что я написал, подложить под спину той бабе на сеновале!
Несмотря на неоднократные Сашкины предупреждения, я всё-таки решил в тайне от него показать эти воспоминания о бандитских 90-х некоторым нашим известным режиссёрам. К сожалению, Сашка оказался прав. Я только нарвался на те же банальные, как и сами продюсеры, слова: «Неформатно, нерейтингово… Литература, а не кино. Зрителям неинтересно! Денег не соберём!»
И только один из них, наиболее крутой, всё-таки повесть оценил, хотя сразу предупредил:
– Я могу снять по ней классный фильм. Точно знаю, как это сделать и что добавить. Пока это, конечно, литература. А чтоб стало кино, надо, чтоб он их обеих трахнул – нормальные сцены можно снять. Будут смотреть! Одной из героинь он должен безусловно помочь избавиться от девственности… Представляешь, какая сцена? Особенно на крупняке. И с этой его Машей… в последнюю ночь, ну так же нельзя! Да они должны барахтаться в лунной дорожке! Ох, как я бы эту сцену снял – Феллини бы в гробу перевернулся. И ещё можно показать, как этот кавказец… – кстати, его маловато, его роль надо расширить – например, в собственных воспоминаниях он отрезает уши пленным. Хлястика с Коржиком лучше бы замочили местные бандюки, а потом всю ситуацию разрулил посол в Израиле. Разборку бандитскую лучше перенести на предпоследнюю ночь. Героя должны ранить… Политики хорошо бы добавить, например, всё это разворачивается на фоне выборов в Израиле или в Америке, на худой конец – в России. Вахтанга нельзя оставлять за кадром, пусть прилетит в Израиль, станет членом эротического клуба. Вместе с Фридой. Омолодят свои дряхлеющие целлюлитные чакры. А когда увидят, какое бабло на этом клубе можно заработать, пусть наедут на шефа и начнут его крышевать. Кстати, все эти закидоны с инь-янем никому не нужны! Надо в особняке устроить роскошный элитный публичный дом с красавицами девками: русскими, молдаванками, латышками и украинками, косящими под таек. Сам кастинг буду проводить! А музыка, знаешь, какая должна быть? Тантрическое кантри!
Наверное, этот крутой режиссёр, имя которого всем известно, поэтому я его не упоминаю, был по-своему прав. Более того, я ему ещё посоветовал добавить автомобильные гонки, показать, как девушка – наркодилер на каблуках в 12 сантиметров убегает от полицейского, сидящего на мотоцикле, и, конечно, ввести одним из главных персонажей монстра, у которого в TV с хай-дефинишн на экране будут видны козявки в носу, волосы в ушах и сопли, струящиеся из глаз. А отталкиваться от Сашкиной повести для того, чтобы снять подобную трехомудину, было бы так же подло, как нагадить в свет!
Почему лампочка даёт свет? Потому что в неё поставлено сопротивление! Это закон физики – без сопротивления нет света! Так и в жизни: когда ставишь сопротивление заманухам, соблазнам – рождается свет! Убери сопротивление, и света не будет. Мир без сопротивления тьме мгновенно погрузится во тьму! Вот о чём Сашкина повесть! А козявки с монстрами – из повести совсем другого автора.
И всё-таки я поехал к Сашке поговорить вот о чём… Раз мне захотелось, то и многим читателям захочется узнать: что же стало с его героями далее, ведь с тех пор прошло более 20 лет. И Сашка мне рассказал:
– Ну, раз тебе это так интересно, то я постараюсь выстроить свой последний рассказ о героях этой повести как творческий вечер с выходом всех персонажей поочерёдно на сцену. Начнём с части торжественной, классической: то есть с «консула». Всё, что ему было положено сделать в Израиле, он выполнил: нужные связи наладил, долями вошёл в различные структуры, с которых ему продолжало набегать и капать. Его перенаправили в следующую страну для налаживания отработанных схем. Послом! Повысили. Это означало, что с Израилем он справился удачно.
Его деловой друган Владлен всё-таки замутил с Россией парочку «бизнесов»: один с редкоземельными элементами, которые вывозил как дипломат чуть ли не в собственном чемоданчике, другой с РПЦ по доставке различных «святых» мощей в Россию со «святых» мест. Вскоре что-то связанное с его прошлым вскрылось, из кнессета его выгнали, а так как всех, кто был замешан в его мутном бизнесе, он кинул, ему пришлось сделать пластическую операцию и сбежать к чёртовой матери на рога, где ему и предстояло доживать, не высовываясь.
Вот и скажите после этого, кто умней? Он, сделавший многомиллионный бизнес, или я, отказавшийся от двадцаточки «лимонов»? И у кого лучше теперь настроение – у него с бабками и чужим лицом или у меня без бабок и без перелицовки? Так что сдерживаться оказалось выгодно, не только обнимаясь с любимой женщиной.
Кавказец исчез бесследно, а вот Хлястик с Коржиком лет через пять-шесть вынырнули в России. Их освободили, но въезд в Израиль закрыли навсегда. Они объявились у меня с просьбой помочь им куда-нибудь пристроиться. Скажем, в одну из компаний Вахтанга. Вахтанг к тому времени стал серьёзным бизнесменом. Фрида – бизнесвуменшей и помощником у одного из депутатов! В моей помощи они больше не нуждались, а я к ним за помощью иногда обращался и даже попросил за Хлястика с Коржиком. Зла я на них не держал, ведь если б не они, в моей жизни не произошло бы самых главных перемен. И я им помог! Более того, они меня в благодарность тоже однажды выручили. В одном из российских городов мне выдали неполный гонорар. Но Коржик с Хлястиком к тому времени у Вахтанга уже приобрели авторитет далеко не шестёрок и в знак уважения ко мне, а заодно – доказать, что они престали быть хлястиками и коржиками, слетали в этот город и через два дня привезли недоплаченную сумму и не взяли отката. Мол, не наши цифры – за мелочью не гоняемся! Я до сих пор задумываюсь, почему всю жизнь меня с бандитами связывали более тесные и благородные отношения, чем с чиновниками, продюсерами и другими кошмарищами.
Я спросил Хлястика, как им удалось так быстро выбить положенную сумму? Хлястик ответил, что Коржик им пригрозил: «Не вернёте бабки, всем челюсти оторвём – не сможете мастурбировать у зеркала!»
– И сделаете из них тарзанов в пятнистых труселях? – добавил я по памяти.
В жизни всё меняется, а истинная литература вечна!
Чей выход на сцену следующий? Ах да, Вика! Ну что тебе сказать? Когда Машин контракт в клубе закончился, Вика заняла её место. А Маша… Маша вышла замуж… не поверишь… за своего шефа! Он продал клуб, и они улетели в Индию, где открыли аюрведический центр со всеми сопутствующими панчакармами и нирванами. А для особо эксклюзивных VIP-клиентов – с секретными методиками омоложения.
Маша нашла меня в «Фейсбуке» и однажды прислала весточку о том, что продолжает верить людям.
Теперь Вика… Пока шеф ещё был шефом их элитного клуба, однажды к ним заглянул бывший советский разведчик, который отсидел свой срок в израильской тюрьме, вышел, стал крупным бизнесменом, пользуясь своими старыми связями. Но этого ему показалось мало. Душа бывшего разведчика требовала искупления грехов, то бишь просветления. Просветлением занялась Вика! И вполне удачно. Он её выкупил, женился на ней, увёз в Москву. С его масштабом мышления и объёмом неучтёнки находиться в любой другой стране, кроме России, было опасно. Благодаря ему Вика вошла в светское общество Москвы. Её мозги оказались не такими биологически чистыми, как я думал. Сначала появилась на телевидении как ведущая, потом стала сниматься в кино. У неё не было никогда таланта актрисы, в жизни она играла всегда лучше. Но у её мужа денег было больше, чем у неё неталанта. Сейчас она известная актриса и метит в депутаты! И я верю, что и этой своей мечты добьётся. И мемуары ещё напишет, в которых расскажет, как сбылась её первая мечта: в гостинице «Карлтон» с известной русской кинозвездой.
Кстати, она мне до сих пор звонит, и мы редко, но видимся. С тех пор как я её увидел впервые, она похорошела в моих глазах, как Татьяна в глазах Онегина, вернувшегося из-за границы. Стала уверенной женщиной без возраста, от которой её женские гормоны распространяются во все стороны, как молекулы при броуновском движении. Иногда она меня с весьма заманушной улыбкой спрашивает:
– А не хочешь в память о наших юных годах подышать в какой-нибудь крутой пятизвёздочной гостинице, скажем, на Мальдивах?
– Ты стала ещё очаровательней, чем тогда, а потому нет!
Ну вот, пожалуй, обо всех я тебе рассказал. Настоящую сегодняшнюю Викину фамилию не скажу. Не надо подставлять будущую депутатку! Ах да, маму она перевезла в Москву, и мама на деньги мужа своей дочери стала дорогостоящей ясновидящей. То есть по-прежнему может по фотографии угадать адрес и номер телефона. Ну что ещё хочешь знать?
– Но ты не рассказал о главном герое этой повести!
– О ком, о Паше?
– Кстати, а что с Пашей?
– История о том, как он хотел мне недоплатить, стала известна нашим гастролёрам. Русские звёзды наотрез отказались с ним работать. Русский шоу-бизнес у Паши прекратился. Однако пользуясь положительными моментами своей характеристики - гей и еврей, – он занялся бизнесом международным: стал возить на гастроли таиландский цирк. И до того допритворялся геем, что влюбился в циркового тайского трансвестита. Если можно так выразиться, до конца вошёл в образ по Станиславскому. С тех пор я не слышал о нём. Может, сам стал трансвеститом и тайцем одновременно.
– Ну а ты? О себе что скажешь? Читателям ведь интересно, кто ты на самом деле? Откроешь своё имя или нет?
– Я бы это сделал не задумываясь… Но зачем? Зачем разочаровывать сегодняшних читателей. Они уже не знают о той популярности, которая у меня когда-то была.
Я ведь вернулся из той поездки, и правда, другим человеком. Сначала, конечно, ничего не почувствовал. Лишь понял, что прибавилось силы, будто мышцам сделали тюнинг, мозг и память как бы апгрейдили. Интуиция ожила.
Роли мне стали даваться как никогда легко. И впрямь, будто волшебником стал. А вот антиквариат, дорогие вещи… К ним интерес потихоньку начал пропадать. Через некоторое время я понял, что меня и бабы не очень интересуют. Здорово тогда испугался, думал – постарел. Оказалось – просто поумнел.
Вот он Восток. И впрямь дело тонкое.
Всё больше в моей жизни появлялось того, от чего я отказывался. В конце концов перестал сниматься в кино. Знаешь, почему? Мне не нравятся те сценарии, которые присылают. А присылают, кстати, до сих пор. Не для того я так волшебно апгрейдился по восточным технологиям, чтобы стать сериальной дешёвкой.
Последняя моя роль – русский царь в многосерийной картине конца 90-х годов. Когда я прочитал сценарий, знаешь, что я сделал в первую очередь? Переписал собственную роль. У современных сценаристов даже наши русские цари говорят так, будто всю ночь торчали в «Одноклассниках». Например, мой персонаж мог подойти к декабристам перед повешением и спросить: «Ну что, ребята, у вас всё в порядке?» А они ему ответить: «Всё о’кей, ноу проблем! Мы в порядке!» Представляешь, у этого режиссёра царь мог сесть на рояль сверху или положить ноги в сапогах на стол, как миллионер-американец, которого рисовали в журнале «Крокодил» в советское время.
Да, я переписал свою роль, и даже сценарист меня похвалил, назвал способным, подающим надежды. Правда, остальные актёры свои роли, к сожалению, не переписали, и перед моими друзьями мне потом было очень стыдно за то, что я участвовал в этом фильме.
Театр наш тоже погнался за жестью, пытался из кожи вон вылезти, лишь бы заработать очки на монстрах и почти порнухе. В последнем спектакле, куда меня звали, на заднике была нарисована крупномасштабная вагина. На её фоне разворачивалось действие спектакля. Режиссёр считал это приколом, а я кощунством!
Я многое, Миха, пересмотрел в своей жизни: живу тихо, спокойно, без суеты… Меня никто не достаёт. Молодёжь почти ничего обо мне не знает. Те советские фильмы, в которых я снимался, сегодня считаются у них отстоем. Да что там говорить! Я думаю, большинство считает, что меня уже нет в живых. Но, как ты догадываешься, это не так, бол
Бандиты и бабы (главы 25-28, окончание)
