В пятницу все прогрессивное человечество попытается отметить День водки как национального российского напитка особой (40 градусов) крепости. Попытается, потому что не всем, видимо, удастся завершить этот праздник в безопасной для себя и окружающих кондиции.
Слово «водка» практически у всех россиян вызывает в памяти слова великого киевского князя Владимира Красное Солнышко, процитированные монахом Нестором в «Повести временных лет»: «Руси есть веселие пити, не может без того быти». Правда, в X веке водки не было. Варили или, еще раньше, «ставили» (давали самим набраться градусов) меды. Или точнее — «мёды». Древний славянский напиток был весьма крепок. Но только в случае его выдержки в бочке, зарытой в землю на срок не менее 40 лет. На коронации Александра III в 1883 году приглашенных угощали (в последний раз в русской истории, так как уже в XVI веке был утерян оригинальный рецепт) 300-летним медом. В общем, мед был редким и дорогим напитком.
Собственно водка появилась намного позже — не ранее XIV века — в Северной Италии. И начали ее делать из виноградного спирта. В наших летописях зафиксирована даже точная дата появления этого напитка в Московском княжестве — 1386 год. Первую бочку привезли купцы из Генуи. Но тогда русским итальянская водка пришлась не по нраву. Все изменилось только сто лет спустя, когда на Москве научились гнать спирт из ржи. Вот тут пьянство и пошло.
Окончательный рецепт нашей водки сложился все же в советское время. Хотя ранее (в конце XIX века) Дмитрий Менделеев и высчитал, что лучший водочный «коктейль» — это 40% чистого зернового спирта и 60% воды. Не случайно поляки клятвенно утверждают, что даже само слово «водка» у них появилась намного раньше, чем у нас. И этот спор «между славян» не так уж безобиден. Если Варшава докажет в ВТО польскую первородность водки, придется нам платить в их бюджет определенный процент с каждой проданной поллитры.
А цена водки сейчас стала национальной проблемой номер один (если, конечно, абстрагироваться от цены доллара). За последние два года акциз на водку вырос в два раза. Так, в этом году он достиг 500 рублей с одного литра чистого спирта. В результате в начале 2012 года средняя поллитровка стоила немногим более 100 рублей, сейчас — около 230–250 рублей. Дело в том, что теперь акциз в одной бутылке достигает 100 рублей, а с НДС — все 120.
Казалось бы, все хорошо. Отбить тягу к водке ее бешеной ценой. И действительно, всевозможные опросы показывают, что русские потребители стали в прошлом году меньше пить водку. По данным Росстата, например, доля водки в структуре потребления алкоголя в России снижается: в 2013 году она уменьшилась до 42,2% против 44,5% за соответствующий период 2012-го. Всего населению было продано 125,3 млн декалитров, что на 6,8% меньше, чем в позапрошлом году. Нет спроса, нет и предложения. Росстат утверждает, что по итогам 2013 года выпуск коньяка упал на 23,9%, водки — на 12,3% (до 85,7 млн дал), пива — на 8,5%, вина — на 7,7%.
Более того, якобы мы стали больше потреблять заморские крепкие напитки — виски, текилу, джин, в ущерб родной (или все-таки заимствованной у поляков) водке.
Все это из области алкогольного бреда. Виски, конечно, мы пьем больше, чем, скажем лет десять назад. Но объемы его потребления все равно в 30 раз меньше, чем водки.
Все дело в том, что из-за роста акцизов потребитель уходит из легального магазина в нелегальный. В России все чаще потребляют либо самогон, либо подпольную водку. По словам председателя правления Союза производителей алкогольной продукции Дмитрия Доброва, легальное производство водки в 2013-м уменьшилось сразу на 10%. При этом в течение года были падения и на 20–25%. Выход, по его мнению, один — уменьшить акциз с нынешних 500 рублей до 300. И тогда поллитровка будет стоить рублей 150. И никаких подделок и суррогатов.
Исторический урок здесь один. Водку не победить ни ценой, ни сухим законом. Нужна яркая альтернатива. Правда, не знаю какая.