«Анонимные источники» были, есть и будут. Тут ничего не сделаешь, и это не исключительно российская проблема. Да и слив чаще всего подтверждается. Но есть вопросы, которые картину меняют в корне. Особенно если они озвучены сразу.
А незатейливое «без комментариев» справедливо лишь до того момента, пока не произошла утечка. Когда «заполыхало», то без вразумительной информации начинается вакханалия из серии кто во что горазд в домысливании или вынесении приговора.
Марию Сотскову уже приговорили. Хотя никто пока не знает, справедливо ли.
Тема допинговых нарушений спортсменами, которые одной ногой стоят на выходе из спорта, похоже, теперь будет отдельной темой, которую надо брать под жесткий контроль. На сайте РУСАДА в адресации «спортсменам» есть пункт «завершение карьеры». В нем говорится: «До получения заполненного заявления о завершении карьеры РУСАДА имеет право организовывать тестирование спортсменов, находящихся под его юрисдикцией, и на спортсменов будет распространяться обязанность прохождения процедуры допинг-контроля». И есть форма заявления, которую надо распечатать, заполнить, подписать и направить в РУСАДА.
Мария официально объявила о завершении карьеры в июле. Хотя последний сезон, в котором фигуристка была лишь одиннадцатой на этапе Гран-при во Франции и девятой на Челленджере в Словакии, уже указывал на окончание пути в большом спорте. Но заявления не было, РУСАДА Сотскову из действующих спортсменок не вычеркивало.
Три пропущенных допинг-теста из-за неуказанного местонахождения (видимо, фигуристка просто перестала своевременно предоставлять информацию в систему АДАМС) — это уже дисквалификация. Три флажка Мария получила. А еще получила положительный результат пробы, которую в марте 2020 года сдавать не хотела, но пришлось. Объяснения, что карьера завершена, абсолютно не удовлетворили допинг-офицеров без письменного тому подтверждения, то есть без заявления. Совершенно справедливо не удовлетворили.
Обнаруженный в той пробе фуросемид — может, и не самое страшное преступление в мире спорта, но наказанию подлежит. Маша представила справку, которая подтверждала прием препарата «по медицинским показаниям». У клиники, выписавшей эту справку, по просочившейся информации, не было лицензии.
А липовая справка в России (а уж тем более вне страны, когда говорят про Россию) звучит чудовищно после «дела Лысенко» в легкой атлетике. Грандиозный скандал и рефрен «мы же говорили, что Россия насквозь пропитана допингом» еще даже не стихли. Три флажка плюс фуросемид плюс справка выливаются в десять лет дисквалификации. Еще раз подчеркнем — пока все это предположительно, хотя информация гуляет и как стопроцентное утверждение.
РУСАДА пока заявило, что непричастно к разглашению информации по делу завершившей карьеру фигуристки, и выразило сожаление из-за утечки: «Действующие сотрудники РУСАДА неукоснительно соблюдают нормы Общероссийских антидопинговых правил, в соответствии с которыми личность любого спортсмена или иного лица, которое обвиняется РУСАДА в возможном нарушении антидопинговых правил, не может быть публично обнародована РУСАДА до направления уведомления спортсмену. Ни РУСАДА, ни общероссийские спортивные федерации или их официальные лица не вправе публично комментировать любое незакрытое дело». По факту указанных публикаций в РУСАДА было проведено служебное расследование. Нарушений со стороны действующих сотрудников РУСАДА не выявлено. По заявлению агентства, РУСАДА ни в коей мере не причастно к разглашению информации.
Сотскова объявила об окончании карьеры в соцсетях в июле. Написала трогательные слова: «Невозможно повернуть время вспять. В одном послании не уместить всего того, что мне важно сказать. Моя душа разрывается. Со слезами на глазах я вспоминаю и всю жизнь буду вспоминать людей, которые вложили в меня свои силы, веру, время и любовь».
Информация о предполагаемом наказании в десять лет накрыла разом карьеру Сотсковой. И, как бы мы ни гнали эти мысли прочь, бросило тень на наше фигурное катание. Только этого «счастья» спортивной России и не хватало.
Нам хочется назвать случившееся «несчастным случаем». Очень хочется. И мы, сочувствуя, начинаем спорить сами с собой: да просто увлекали Машу «нормальная» жизнь без спорта, учеба, замужество. И больше не было никакого спортивного криминала. Правда, три флажка как-то в этой раскладке лишние. Но, господи, какие такие в этой новой жизни флажки и справки? Да и кому в здравом уме придет в голову спрашивать лицензию у клиники, получая справку? Правда, последнее все же не к спортсменам, которые всю соревновательную жизнь вынуждены вести себя крайне осмотрительно. И какая же все случившееся глупость!
Мы спорим, а Маша молчит. Почему? Поблагодарить за поддержку болельщиков, что она сделала, — это хорошо, даже правильно. Но на кону не только личная репутация. Эти «почему» висят даже не на ногах спортивной России, а на шее, безумными кандалами.