— После случившегося была первая мысль, что футболист, пусть и бывший, не может так поступить с судьей, у него ведь должна быть внутренняя установка, некий барьер — этого делать нельзя! А потом подумалось, что дело как раз, может быть, в том, что Широков — бывший футболист. В течение карьеры в голове образ судьи — это образ врага, он наказывает, удаляет, назначает пенальти. И вот такое психологическое противостояние после завершения карьеры может вылиться в агрессию, когда рамки сняты. Подтверждение этих мыслей потом нашла у коллег. Вы хорошо знаете психологию спортсменов. Что скажете?
— Тут уже не психология. Когда преступление совершено, подключается уже психиатрия. И психиатр изучает, насколько человек адекватен. Для чего нам нужна кора головного мозга? У нас глубинные процессы, животные, подсознательные — как хочешь можно называть. Так вот эти процессы тормозит кора головного мозга. Ударить судью — это неадекватная реакция. Тем более Роман — человек опытный. Не представляю, что судья мог такого сделать, чтобы спровоцировать. Это все равно как если бы он просто дорогу перешел или подрезал, а в ответ — наезд, кулаки, нападение. Это называется избыточной реакцией на какой-то стимул.
Так что не нужно придумывать, подавлял он раньше агрессию или не подавлял. Есть же здравый смысл. А как говорил мой знакомый прокурор, если не хватает здравого смысла, смотри в Уголовный кодекс. Если неадекватен — лечишься, если адекватен — отвечаешь по всей строгости закона. А говорить о том, что он бывший спортсмен, был раздражен, бессмысленно.
— Спортсмены должны быть психологически более устойчивыми, чем обычные люди?
— Конечно, потому что их обучают. Они проходят тренинги в разных ситуациях. Я с разными спортсменами работал, с боксерами в том числе. Потому что когда он не сдерживается и ударяет вне ринга, это может привести к печальным последствиям.
Я всегда учил своих подопечных переводить отрицательные эмоции в положительные. Потому что страх, ужас, гнев или сексуальное возбуждение сопровождаются одинаково в организме. Из гнева непросто уйти в радостное возбуждение, но возможно. Поэтому не стал бы оправдывать такие поступки какими-то психологическими установками.